Мать наследника (СИ) - Эванс Алисия - Страница 43

- А ребенок? – продолжал бормотать Габриллион, будто разговаривал сам с собой. – Ты видела, какой он светленький? Почему у Архана золотистые волосы, если у северян они всегда черные? А его глаза? Это же вообще уму непостижимо! Как мог у меня родиться сын с такими синющими глазищами?! Ты в них смотрела? – он резко повернул голову и вперился безумным взглядом в свою женщину. – Меня дрожь пробирает, когда он таращится ими! – шепотом признался он ей. – Словно в душу заглядывает… А как быстро он растет? Помнишь, когда Рагнар был в его возрасте, он постоянно болел? Ты ото всех сквозняков его прятала, лишь бы парень кашлять не начал. А этот? Ребенку уже шесть месяцев, а он ни разу не захворал, даже от живота не плакал, как все нормальные дети. Большой, крупный, ест за троих, щеки аж на плечах лежат! В кого он такой, Серпента? – тихим голосом спросил царь, смотря на женщину так, как не позволил бы себе смотреть ни на кого другого – со страхом.

- В тебя, Габ, - мягко ответила женщина, протягивая царю стакан с лекарством из трав. – В кого же ещё? До того, как тебя хватил удар, ты был самым сильным и самым отважным воином, - она разговаривала с ним, как с маленьким ребенком. – Неужели ты подозреваешь свою жену в измене? – Серпента издала смешок и невольно рассмеялась, настолько нелепой показалась ей эта мысль.

- Не знаю, - покачал головой Габриллион, отпивая из стакана немного. – Это все очень странно. Сердцем чую, что что-то не так.

- Ты слишком много нервничаешь, жизнь моя, - женщина ласково погладила царя по руке, давая ему ощутить свою заботу и поддержку. – Я наблюдала за Аделией с самого первого дня, и если бы она общалась с каким-нибудь мужчиной, мы бы узнали об этом первыми.

- А ты видела, как она на меня смотрела, когда я воспитывал её? – сверкнул глазами царь и залпом осушил сосуд со снадобьем. – Как волчица, - злобно выплюнул царь. – Сама мелкая, тщедушная, держит царевича ручонками своими тонкими, как палки, а глаза молнии метают. Дрянь. Нет бы, голову опустила, прощения попросила, а она стоит и сверлит меня взглядом, словно это я виноват, что она ребенка упустила из вида!

- Габ, она повзрослела с тех пор, как впервые приехала сюда, - вздохнула Серпента, устремив задумчивый взгляд в окно и продолжая поглаживать руку своего мужчины. – Стала такой…уверенной в себе, - поморщилась женщина. – Не могу понять, что дает ей эту силу? Поддержки во дворце у нее почти нет, разве что, мажордом с ней поддерживает связь.

- А может, она с ним…? – прищурился Габриллион.

- Не смеши, - рассмеялась Серпента искренним заливистым смехом. – Ему же лет шестьдесят, да и внешность у него, как и у тебя, темная. Может, думает, раз родила наследника, то получила здесь власть? Титул царицы себе выпросила, настояла на коронации… Неужели она на что-то надеется? – Серпента не смогла скрыть проскользнувшую в голосе озабоченность. Она не привыкла легкомысленно относиться к соперницам, разумно рассуждая, что врага нужно уважать. Вот только, понять мотивы поведения Аделии ей было не под силу. Откуда столько уверенности в себе? Откуда этот счастливый блеск в глазах, который бывает лишь у влюбленных женщин, живущих полноценной семейной жизнью? Когда царь приглашал Серпенту в свои покои, она и сама потом несколько дней ходила с таким же сияющим взглядом, но Адель не общается с мужчинами. Графиня непременно заметила бы. Габ прав, что-то не так в этой девчонке и её сыне. Вот только, уловить, что же именно, у Серпенты никак не получалось.

- Когда малец подрастет, отправлю девку в монастырь, - пробурчал царь себе под нос. Графиня резко повернула голову и не сразу нашлась, что ответить на это заявление. – Будем вдвоем воспитывать обоих ребят. Ты видела, как Архан меня ударил? – зло сощурил маленькие глаза Габриллион. – Это все её воспитание! Влияет на наследника, настраивает против отца, - покачал головой он, от злости сжав кулаки. – Зачем только женился на ней?

- Тебе нужен законный сын, жизнь моя, - напомнила ему Серпента. – Когда у тебя не было законного наследника, знать роптала, многие мечтали о твоей смерти и видели себя на троне. Нам нужна была женщина, которая способна родить здорового сына. Ты же помнишь, я сама выбирала тебе жену, - тепло улыбнулась она. Лицо царя просветлело, он улыбнулся своей женщине, сжав в ответ её нежную руку. – Аделия выполнила свое основное предназначение, теперь у тебя есть законный наследник. По сути, она нам больше не нужна. Прикажешь избавиться – я избавлюсь от неё, но помни, что она мать твоего ребенка. Малыш нуждается в ней, хотя бы до момента, когда ему исполнится три года. После этого возраста можешь смело отправлять её отсюда.

- А может, убьем её, да и дело с концом? – рассуждал вслух Габриллион. – Не хочу разбираться с её отцом и оправдываться, слишком много мороки. Давай устроим ей несчастный случай? – глаза царя загорелись живыми огоньками.

- Если ты прикажешь, то я выполню все в кратчайшие сроки, - улыбнулась Серпента. – Но мой тебе совет: подожди пару лет.

- Ладно, - нехотя согласился царь, нахмурив густые брови. – Пусть пока живет.

- К тому же, будет неплохо, если она родит тебе ещё одного ребенка. Про запас, так сказать. Это отобьет у знати всякое желание покушаться на наследника и тебя.

- А ты сама не хочешь родить мне ещё одного ребенка? – задорно сверкнул глазами Габриллион и потянул любовницу на себя, приглашая её в свою постель. Серпента громко взвизгнула, но сопротивляться не стала. Вскоре спальню наполнили сладкие стоны двух любовников. Когда они проснулись, об инциденте с пропажей наследника никто из них не вспомнил.

***

Я ничего не сказала Питу о том, что узнала. На это было много причин. Первая и самая главная: у меня просто не нашлось слов, чтобы начать разговор на тему его брака. Наверное, впервые в жизни я не могла подобрать нужные слова и фразы, чтобы выразить свои чувства.

«Доброе утро, дорогой. Знаешь, я тут ночью просмотрела твои бумаги и вдруг случайно узнала, что ты женат. Не хочешь рассказать мне об этом поподробнее?». Так я должна была спросить его? Зачем? Что я хочу услышать в ответ? «Да, я женат. А что?». Ничего. Он взрослый мужчина, это естественное положение вещей. Наш разговор лучше отложить на потом, когда я буду к нему готова. Зато, как ни странно, утро началось с приятной неожиданности.

- Адель, - услышала я сквозь сон тихий шепот Пита. Разлепив скованные сном веки, с удивлением увидела маячащий перед лицом букет из мелких белых роз, в центре которого лежала маленькая коробочка, обитая дорогим красным бархатом. Сам Пит прятался за цветами, я видела лишь его руки. – Я знаю, что этого недостаточно, чтобы загладить мою вину, но все равно прошу у тебя прощения, - виновато вздохнув, произнес Верховный маг. – Я дурак. Прости меня, мой ангел, за то, что я учудил. Воспоминания всего двора стерты, все последствия устранены. Ты можешь вести себя так, словно ничего не произошло, никто ничего не помнит. Что мне ещё сделать, чтобы ты не злилась на меня?

Со вздохом я взяла коробочку и раскрыла. Внутри оказались изящные маленькие серьги-капельки с большими сверкающими топазами в центре. Богато и невычурно. Вот только, мне совсем не это нужно.

- Пит, спасибо тебе за подарки, они прелестны, - поблагодарила я, и лицо моего любовника выглянуло из-за свежего букета, - но мне было бы достаточно твоего обещания, что впредь ты никогда не заберешь Архана в свой мир без моего разрешения, - спокойно произнесла я, глядя прямо в его синие глаза. После моей просьбы в них мимолетно промелькнуло что-то непонятное, заставив меня внутренне напрячься.

- Хорошо, - обманчиво спокойно отозвался Пит, натянув на лицо улыбку. Это выглядело не как искренний жест, а как надевание маски с целью скрыть искренние эмоции. – Обещаю, впредь не буду забирать нашего сына, не известив тебя. Адель… - начал было он, положив букет на кровать, но не закончил. Нервно облизнул губы, словно собирался сказать нечто важное, но неприятное. Около минуты Пит напряженно думал, но сказал лишь: – Я хочу, чтобы ты знала, что ни тебе, ни Архану ничего не угрожает. Не бойся. Никто не сможет похитить нашего сына, - он прикоснулся к моей щеке своей широкой горячей ладонью, и я, не сдержавшись, прикрыла глаза от удовольствия. Пусть он многого не говорит мне, но, боги, как же приятно чувствовать его силу и защиту. Я чуть потерлась щекой о его кожу и ощутила легко царапанье на щеке. Что это такое? Я удивленно оторвала руку Пита от своего лица и всмотрелась в неё прищуренным взглядом, словно он там что-то прятал.