Мать наследницы (СИ) - Эванс Алисия - Страница 24

- Малышка здорова, - завернув новорожденную кроху в чистую пеленку, её вручили мне в руки. Стоило бросить лишь один взгляд на детское личико, и меня накрыла вселенская всепоглощающая любовь, смешанная с увесистым чувством ответственности за эту новую жизнь. Девочка. Дочь. Маленькая женщина, будущая мама, будущая жена, чья-то любовь и радость. Моя, но лишь до поры до времени. Дочь - чужое сокровище. Часть меня, которую однажды мне придется отпустить.

Несколько минут я в молчании любовалась на свою малютку. Носик-пуговка, пушок светлых волос на голове, пухлые губки-бантики. Приоткрыв глаза, дочка возвела ко мне родные синие радужки, сверкающие на детском личике как два драгоценных камня. Девчока. Наша с Питом дочь. Не верится, что это счастье наконец-то случилось.

Рывок. Я вздрогнула, когда Пит в грубом спешном прыжке соскочил с кровати. Мы с малышкой вздрогнули - настолько сильным был толчок.

- Пит! - воскликнула я, но мой голос врезался в спину стремительно удаляющегося мага. Отец моей новорожденной дочери сбежал. Этот факт раздавил мое самообладание, как скалка мягкое тесто. Неужели он настолько сильно хотел сына, что даже видеть свое дитя ему невыносимо? - Куда ты? - прошептала захлопнувшейся двери спальни, растерянно пялясь в одну точку - в ту, где только что был Пит.

- Не расстраивайтесь, госпожа, - попыталась утешить меня повитуха. Я оказалась так поглощена рассматриванием малышки, что даже не замечала, что со мной делают. - Бывают моменты, когда мужчинам нужно побыть наедине с собой.

- Он не рад, что родилась девочка? - сдавленное шипение вырвалось из горла.

- Что вы, он очень рад! - заверила меня вторая повитуха. - До слез, - многозначительно вскинула брови она.

Только после её намека до меня начал медленно доходить смысл сказанных слов. «До слез». Пит рад до слез рождению у него дочери. Боги Троемирья, неужели мой надежный, сильный, уважаемый и могущественный мужчина не смог.. .удержать слезы счастья? Раздавливающая растерянность сменилась смятением, кольца, сковавшие горло, медленно ослабевали, позволяя мне вновь свободно дышать и наслаждаться материнством. Если моя догадка верна, то Питу сейчас действительно необходимо побыть одному. Такие мужчины, как он, не умеют показывать свою слабость. А дочь с первых минут жизни стала для своего отца самой большой слабостью.

Пит не появлялся еще целый час, но мы с дочкой этого даже не заметили. Малышка вновь уснула у меня на руках, а я не могла отвести глаз от этого прекрасного и милого создания. Любимая, родная, моя. Если раньше мое материнское сердце принадлежало только Архану, то теперь пришлось разделить его, отдав половину этой крошке, у которой еще даже нет имени. Кстати, а как же мы назовем эту красавицу? Пока в голову не пришло ни одного имени. Все, что я пыталась подобрать, не подходило, не сочеталось с той нежностью, которую малышка распространяла вокруг себя.

Настойчивый, грубый, до неприличия звонкий стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Еще не видя незваного гостя, я уже знала, кто стоит там, за хлипкой деревянной перегородкой, отделяющей мою спальню от остального мира. Это не Пит, это...

- Его Величество желает видеть свою супругу и новорождённого ребенка, - раздался лебезящий голос лакея. Повитухи метнули в меня беспокойный взгляд.

- Не смотрите так, я её не отдам, - мотнула головой в ответ, прижав дочку покрепче. Нет уж, пусть и не думают! Пока Габриллион здесь, я не выпущу ребенка. На уровне инстинктов я восприняла мужа как источник опасности. Помнится, он хотел сына. Какова же будет реакция, узнай царь, что я родила дочь?

- Аделия, - Габриллион с ноги распахнул дверь. Он не видел повитух, но они триединой стеной отделяли меня от неадекватного царя. Стоило бросить лишь один взгляд в его лицо, как стало понятно: Его Величество пьян. - Родила мне девку, - омерзительным пьяным голосом проворчал Габриллион, пытаясь сфокусировать на мне свой косой поросячий взгляд. - Я хотел сына! - тявкнул он, неумело топнув ногой.

- Вы пьяны, - мой голос звучал как сжатая пружина, звеня от напряжения. Негодование распирало душу. Да как он посмел явиться ко мне после рождения ребенка в таком виде?!

- Прошу вас уйти и вернуться в трезвом виде.

- Заткнись, - прошипел царь, сделав странный выпад вперед. Непонятно, то ли он хотел броситься вперед, то ли просто не удержался на ногах. - Ты.. .дрянь.. .от тебя одни беды.

С пьяными разговаривать бесполезно, но мне не удалось совладать с собой и удержать слова внутри:

- Поверьте, простой народ страдает от вашей политики намного больше, чем вы от меня.

- Что ты сказала.? - сощурился пьяный кабан.

- Уйдите, - отчеканила я на грани шепота, но в образовавшейся тишине слова прозвучали как крик. Габриллион сверлили меня ненавидящим взглядом, и в его карих, подернутых пьяной завесой глазах, я видела свою смерть. Этот человек мечтает убить меня.

- Через месяц я вновь жду тебя на своем ложе, - рыкнул царь, в бессильной злобе сжав свои кулаки-кувалды. - Девчонка мне не нужна. Я хочу сыновей!

«Ты не достоин иметь детей, пьяное животное» - прозвучало в голове. Хвала небесам, мне удалось удержать слова в голове в тот момент, когда они уже заскользили по языку. Пришлось плотно сжать зубы, слегка прикусив язык, чтобы клокочущее негодование, смешанное с едкой ненавистью, не вырвалось в мир и не разрушило хрупкую видимость мира. Мы все понимали, что находимся в крошечном шаге от страшного скандала. Учитывая, что в случае выхода ситуации из-под контроля Пит прихлопнет Габриллиона, как муху, такое развитие событий крайне нежелательно.

Так и не дождавшись от меня ответа, царь презрительно фыркнул, метнув в меня полный ненависти взгляд, и шаткой походкой покинул покои.

- Препротивнейшее существо, - скривилась одна из повитух.

- Подземные слизни, и те приятнее в общении, чем он, - поддакнула ей вторая, подходя ко мне. - Надеюсь, царь не сильно расстроил вас? - женское лицо озарила сочувствующая улыбка.

- Нет, - покачала головой я. Габриллион, безусловно, очень мерзкий человек, но даже его поганый язык не сможет испортить мне этот чудесный день - день рождения дочери.

- Отдохните, госпожа, - мягкие руки приняли малышку из моих объятий и переложили в кроватку - ту самую, которую Пит когда-то смастерил для новорожденного Архана. - С ней все будет хорошо, можете ни о чем не переживать.

Стоило мне только уложить голову на мягкую подушку, как сладкий сон заволок сознание, унося меня прочь от дворца, Габриллиона и его интриг. Проснулась я уже ночью, услышав тихий напев незнакомой колыбельной.

Моим сонным глазам открылась удивительная по своей красоте картина. Стоя в пол-оборота ко мне, Пит держал на руках крошечный сверток и тихо мурлыкал ему песню. Впервые за время знакомства я услышала, как поет мой муж. Тихий вибрирующий баритон ласкал слух своим тембром. Я залюбовалась, глядя на него в этот момент. Пит заметил, что я проснулась, и опустил дочь обратно в кроватку.

- Я слышал, что приходил твой муж, - прошептал он, не оборачиваясь. - Знаешь, Адель, я всерьез намереваюсь убить его. Не понимаю, почему ты противишься.

- Не хочу брать на душу грех, - шепнула в ответ, с нежностью смотря на дочь, мирно сопящую за прутьями кроватки. - Как мы назовем её?

- Евангелина, - уверенно ответил Пит, интонациями давая понять, что это его окончательное решение, и никаких иных вариантов он не приемлет.

- Но почему? - нахмурилась я, покатав имя на языке. - Такое странное, длинное, неудобное.

- Так звали мою мать, - объяснил Пит, и я тут же пожалела о своих словах, дав себе мысленный подзатыльник. - Наша дочь похожа на неё. Те же губы, тот же лоб.

- Ты расстроился, что родился не мальчик? - на всякий случай уточнила я.

- Ты что, - мой вопрос рассмешил Пита своей нелепостью. - Она - мое сокровище, - он выразительно посмотрел на малышку, лаская её любящим взглядом. - Дочка... Знаешь, не представляю, как её воспитывать. Я представляю, что мне делать с Арханом, чему его учить, а как воспитывать дочь? - в синих глазах промелькнуло искреннее недоумение и растерянность.