Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна - Абнетт Дэн - Страница 48

Карл был еще так молод, и это стало его первой потерей на пути служения ордосам.

Скорбел даже Вистан Фраука. Вряд ли его, хамоватого и неразговорчивого, кто-нибудь сильно любил, да и проклятие неприкасаемого не способствовало обзаведению друзьями. Но Элина Кои тоже была такой – одной из редких людей, наделенных природным даром подавлять влияние псайкеров. Последняя из Дамочек Биквин. Эту пару связывали определенные отношения, о которых они предпочитали не распространяться. Скорее всего, их объединяло то, что оба были отщепенцами, изгоями. Фраука тосковал по ней. После Маджескуса он стал еще более молчаливым и постоянно курил, устремив взгляд в пустоту или в тени.

Усевшись в арендованный транспорт – небольшой серый грузовичок, посвистывающий вращающимися пропеллерами, – мы отправились к западной границе города-улья. Карл подключил свой инфопланшет к выводу моего кресла, и я смог изучить данные, касавшиеся схолума.

Это заведение действовало уже много лет и имело репутацию достойного приюта, дававшего кров и базовый уровень образования самым обездоленным представителям Урбитана. По Империуму были разбросаны миллионы, если не миллиарды точно таких же учреждений. Они имелись в каждом улье, поскольку в каждом улье процветала нищета. Многими приютами заведовала Экклезиархия, или же фонды, поддерживаемые Департаментом Муниторум, или даже Имперской Гвардией. Порой их организовывали и частные миссии, управляемые фанатичными приверженцами социальных реформ и политических инициатив, а иной раз и добропорядочные сердобольные люди, стремящиеся помочь всем угнетенным и униженным.

Но иногда подоплека была совсем не так проста. Вместе с Карлом мы тщательно изучили все материалы, касавшиеся Колледжа юных сирот. На первый взгляд все выглядело вполне пристойно. Все результаты проведенных официальных проверок обязательно выкладывались в публичный доступ. Регулярно добывались гранты и дополнительное финансирование, что предполагало постоянный контроль со стороны Администратума. Приют пользовался поддержкой Муниторума и имел все документы и разрешения, необходимые благотворительному учреждению. Кроме того, он мог похвастаться и впечатляющим портфолио рекомендаций и благодарностей, высказанных большинством богачей и аристократов Урбитана. Руководству даже удалось получить от Миссионарии несколько грамот отличия.

Но если соскоблить внешнюю шелуху…

– Вам это понравится, – сказал Карл. – Префектом там служит некто Берто Сайрус. Его личное дело просто в идеальном порядке и не содержит ни единого темного пятна. Вот только сдается мне, что это подделка.

Подделка. Официальный документ, состряпанный так, чтобы скрыть предыдущие записи и заменить их. Чувствовалась рука профессионала: все было проделано просто блестяще, фальшивка легко могла обмануть даже Администратум. Но мы, служители Священных ордосов, обладали куда более изощренными инструментами проверки. Карлу удалось найти несколько повисших в воздухе хвостов и нестыковок, ведущих к одному единственному выводу: кто-то очень потрудился, создав префекту ложную биографию, в которой даже Инквизиции пришлось изрядно покопаться, чтобы выяснить правду. Администратум Империума обладал одним серьезным недостатком. Когда речь шла об управлении такими огромными городами-ульями, как Урбитан, подразделения Администратума едва успевали разбираться с ежедневными делами. Им просто некогда было проводить глубокий анализ. Если вам хотелось скрыть что-нибудь от их глаз, достаточно было поместить истину позади длинного хвоста недомолвок и лжи, Ни простой инспектор, ни клерк ничего и не заподозрили бы.

– Он старше, чем притворяется, – сказал Карл. – Куда старше. Вот тут он прокололся. Смотрите, здесь двенадцатизначный личный код гражданина на три цифры отличается от указанного в свидетельстве о рождении. Но кто же станет такое проверять? Настоящий Берто Сайрус появился на свет уже мертвым. Префект же просто использует его имя.

– И это значит?..

– Это значит, что на самом деле он старше на восемьдесят восемь лет. Мы имеем дело не с кем иным, как с Людовиком Кюро – еретиком, обучавшимся в Когнитэ и разыскиваемым в пяти мирах.

– Когнитэ? Трон Земной!

– Я же говорил, что вам понравится, – улыбнулся Карл. – И это еще не все. Похоже, он занимается довольно темными делишками.

– Продолжай.

– Учитывая, сколько учеников прошли через этот приют за долгие годы, я нахожу как-то мало, очень мало бывших воспитанников в официальных документах.

– Они исчезли?

– Ну, это слишком сильное слово. Точнее будет сказать: они не были Учтены. Все закончившие обучение вполне законно снимались с учета, так что проверять сам приют никому и в голову не приходило. Воспитанники оставляли Колледж юных сирот, подписав все необходимые бумаги, заключив договоры о найме… Вот только эти документы ведут в никуда.

– Что привело тебя к такому выводу? – спросил я, хотя Карл все рассказал бы и без просьбы.

– Схолум – просто прикрытие. На самом деле они «отмывают» детей и подростков. Они их растят, обучают, воспитывают, а потом перепродают в другие руки. Традиция давать попавшим в приют сиротам новые имена позволяет скрывать их настоящее количество. Очень умно.

– Они получают безымянного ребенка, дают ему новую личность и легальный статус, а затем продают, используя безукоризненно оформленные, но не отслеживаемые документы?

– В точку, – подтвердил Карл.

– И что же они делают с этими детьми? – спросил я.

– Вот тут позвольте мне высказать догадку, – неожиданно встрял Фраука, отрываясь от своей похабной книжонки. Я даже и не подозревал, что он прислушивается к нашему разговору. – Те трое, чьи следы мы тут искали, окончили свои дни в роли наемных убийц. Скорее всего, именно эти таланты у них и обнаружили в схолуме. Стало быть, крепкие парни – в солдаты, симпатичные девчушки…

– Как бы то ни было, – остановил его я, – мы закрываем эту лавочку.

Камера представляла собой просто большую железную коробку, где сильно пахло мочой. Желтоволосый открыл дверь и вытащил Пэйшэнс наружу. Она пыталась сопротивляться, но руки не слушались, а сознание было затуманено. Похититель держал свой ограничитель выключенным.

Пока что девушке удалось узнать только, то, что его зовут Даролль и что он работает на человека по имени Локеттер.

– Поднимайся на ножки, дорогуша, – произнес желтоволосый. – Тебя уже заждались.

Он погнал ее по темному коридору. Девушка не знала, где оказалась, но точно могла сказать, что эти люди увезли ее из схолума.

– Тебя зовут Пэйшэнс, верно? – спросил Даролль. – Это твое трофейное имя?

– Какое?

– Трофейное. Вы же все в схолуме получаете трофейные имена, необходимые для игры. И тебя назвали Пэйшэнс, так?

– Где мои сестры? – спросила она.

– Забудь, что они вообще у тебя были.

Локеттер – тот самый мужчина в красном балахоне – ожидал их в богато обставленной приемной, расположенной в конце коридора. Кроме него, там присутствовали еще несколько человек – таких же ухоженных пожилых людей. Они сидели, развалившись на кушетках и антигравитационных креслах, покуривая лхо и потягивая амасек. Пэйшэнс приходилось видеть таких на выпускных обедах. Богатые влиятельные люди – владельцы фабрик, купцы, капитаны космических кораблей, мастера гильдий. Некогда она грезила, что однажды кто-нибудь из них остановит свое внимание на ней и заберет из приюта, обеспечив работой, деньгами, будущим.

Теперь эти мечты выглядели глупо. Несмотря на напускное благодушие, роскошные одеяния и изысканные манеры, в душе все эти богатеи были обычными хищниками. А схолум, которому она столь долго доверяла, служил просто откормочной фермой.

– А вот и она, – улыбнулся Локеттер.

Собравшиеся лениво зааплодировали.

– Еще даже из приютской формы не вылезла, – смакуя слова, произнес мужчина, одетый в зеленый костюм. – Неплохой выбор, Локеттер.

– Борот, я же знаю, что ты любишь свежатинку. Ее зовут Пэйшэнс, она владеет телекинезом. Хотя, если честно, не гарантирую, что она сама это до конца понимает. Что скажешь, милашка? Ты знаешь, кто ты такая?