Горячий контакт (СИ) - Леконцев Олег - Страница 9

Огорошив нас разными неприятностями, Рымаров приказал выступать вслед за остальными. Взвод отправлялся на тестирование, которое для отдельных кандидатов могло быть последним осознанным действием на курсах. Уже на ходу взводный сообщил, что заданий будет десять, каждое оценивается максимум по десять баллов. Из-за ошибок количество баллов снижалось. Для зачисления необходимо получить не меньше пятидесяти баллов.

Отделенный командир и параллельно инструктор показался бы садистом – продолжателем дела Коромысла, но остальные три отделенных, судя по отрывкам разговоров и ошарашенным лицам слушателей, говорили примерно то же. Оставалось смириться и плыть по течению.

Тренажеров в зоне нашего взвода оказалось четыре и сразу начал срабатывать подлый закон порядковых чисел, я попал в четверку первых землепроходцев. Правильно – первое отделение оно и в третьем взводе первое. Нам ничего не объяснили, дежурный техник с сержантскими погонами поочередно открывал двери кабинок и впускал очередного трестирующегося. Попытки что-то у него узнать ни к чему не привели, сержант невнятно бурчал себе под нос то ли ругательства, то ли инструкцию по технике безопасности и шел дальше.

Моя кабинка оказалась под номером три. Вспыхнул свет. Мягкий мужской голос кибергида компьютера пригласил сесть за стол, в столешницу которого были вмонтированы по виду обычные компьютерная клавиатура и джойстик. На расстоянии полуметра находился монитор. Привычное расположение места юзера.

Я сел за стол. Голос компьютера сообщил мне, что задание номер один заключается в уничтожении на экране при помощи джойстика черных пятиугольников и одновременном заучивании инструкции по проведению тестов.

Мои желание здесь никого не интересовало и, подождав стандартные тридцать секунд, кибергид принялся сообщать нужную информацию. Сначала, как и положено, требования по ТБ при использовании компьютерной техники, затем – состояние технической базы и, наконец, сами задания и ограничения по ним. Инструкция была несложной, но приходилось постоянно сбивать пятиугольники, возникающие на разных участках экрана монитора. Иногда появлялись два. И, поскольку кибер сообщил мне, что я могу промахнуться только по одной мишени, приходилось пропускать слова инструкции и гоняться за пятиугольниками, существовавшими десять секунд.

Не особо сложными были и остальные задания, обычные компьютерные стрелялки и логические задания, которые иные балбесы так любят в минуты отдыха. Но все они оказались с подвохами. Например, задание с космическим караваном. Когда пошло время и я начал расстреливать суда, этот сукин сын кибергид только на середине отстрела сообщил мне, как бы между прочим, что по инструкции мое задание – охранять караван. В итоге я с большим трудом уложился в показатели, доведя до цели три зачетных судна.

Лейтенант Рымаров поздравил нас с окончанием тестирования, сообщив зачетные баллы.

У меня оказалось сорок три. Но, простите, это же меньше пятидесяти?

Мы, четверо лопоухих, не достигших требуемого уровня, с тревогой смотрели на лейтенанта. Логически рассуждая, в нашем отделении зачет получили только три человека, которые теперь не знали, радоваться им или бояться успеха.

– Что смотрите, бездельники? – фыркнул он нам – неудачникам, – ждете отчисления, как не набравшие пятидесяти баллов? Ждите! Это была ложная информация, а вы ушами хлопаете. Словно вы не знаете, что в жизни не всему можно верить. Информируя о пятидесятибалльном рубеже, вас всего лишь проверяли на умение логически рассуждать и вычленять правильную информацию.

???

– Самостоятельно с курсов можно отчислиться только по инвалидности и по причине смерти. Все остальные причины не действительны. И если нашелся дурак, который думает, что государство с такой легкостью вышвырнет деньги, потраченные на вас при обучении на военной кафедре, то поздравляю вас с присвоением этого звания. И, кстати, каждую ночь, начиная с двух ноль-ноль, все, кто не набрал пятидесяти баллов, будут приходить на тренажеры до той поры, пока не достигнет семидесятибального рубежа.

– А итоговые испытания по окончании курсов действительно будут? – спросил кто-то за моей спиной.

Рымаров ухмыльнулся:

– Слушай, парень, я бы с удовольствием рассказал тебе еще одну армейскую сказку, но вас ждет плац и мичман Возгальцев. Сегодня до ужина вы будете отрабатывать парадный шаг в составе роты. Тренируйтесь, возможно когда-нибудь вы получите орден и надо будет тянуть ножку.

Лейтенант засмеялся, видя наши приунывшие рожи и пожелал успехов, уточнив, что после ужина у нас состоятся теоретические занятия по тактике одиночного боя в стратосфере.

Теоретические занятия лейтенант Рымаров проводил, по моему мнению, на тройку. И на двойку по мнению остальных. Косноязычен он был до удивления, но мы, узнав от всезнающего Марата Шахова, что он ничего не окончил, кроме шестимесячных курсов (других, не наших) ничему не удивлялись. К его пищяям добавился целый ряд технических терминов, истинные названия которых мы узнавали от техников:

– Воздушный бой с появлением гравитов (гравитационных двигателей, гравитаторов, – по расшифровке техников) превратился в вертикальный манер (маневр), – гордо сообщал он нам. – Но при этом, если вы постоянно не будете готовы к шлепанию копытами, считайте себя покойниками.

Мы целых три дня пытались узнать, что означают эти копыта в ВВКС и почему надо быть постоянно готовыми к их шлепанию, но безуспешно. Техники отмалчивались или просто посылали нас подальше, благо званием они были выше и мы были для них никто. И остальных групп положение было не лучше. Копытами они не шлепали, зато дрынкали сапогами, мазакали и даже мычали.

Наши мучения завершились достаточно быстро. Нет, они завершились бы еще раньше, если бы не откровенно не соответствующая авиации и космофлоту терминология. Но все-таки голова заработала, хотя и почти от безнадежности. Когда Рымаров в очередной раз поразил нас своей неграмотностью и обозлил новым термином, присовокупив, чтобы я подсчитал, опираясь на его эффективность, насколько быстро Су наберет скорость, я в отчаянии включил на своем компе словарь авиационно-космических терминов и… обнаружил все сказанное Рымаровым. Нет, конечно, не пищаи и не манеры – это перлы лейтенанта официально не зафиксированы, вот шлепание копытами и дрынкание сапогами оказались довольно понятными авиационными терминами. Такое название они получили от известных пилотов и в знак их заслуг в повседневной практике сохранились вместо вполне благозвучных терминов, полученных от конструкторов.

С этого момента процесс пошел. Одно мне не понравилось – краем глаза я увидел, как инструктор почти откровенно ухмыльнулся, для вежливости прикрывшись ладонью, почти также как мы, когда слушали его теоретические бредни. Значит, этот гад не такой тупой и все здесь строится на военно-садистской науке! Такое понятие, как утиный тест, выпускник вуза должен примерно представлять. Новичка вводят в соответствующую ситуацию и предлагают самому действовать по обстановке по принципу – выплывешь – хорошо, нет – у нас вашего брата еще много. Мы, кажется, выплыли и даже никого в отделении не потеряли. А в рамках набора уже были отчислены как профнепригодные пять человек и отправлены рядовыми в армейские части.

Мы росли, хотя и в дальнейшем информация постоянно доходила до нас в усеченном, а то и искаженном виде. Подполковник Сидоров, проводя с нами теоретическое занятие «Бой превосходящими силами против двойки шершней в нижней атмосфере», заставлял нас на имитаторе раз за разом заходить в заднюю полусферу вражеских тарелок… и почему-то промахиваться. Шершнями назывались легкие истребители саргов, вооруженные огнестрельными пушками и ориентированные на атмосферные бои. На тренажерах сбить их было не трудно и все равно не получалось.

Но к тому времени мы учились на курсах уже целых двенадцать суток и поэтому знали, что из постоянного состава доверять здесь нельзя никому. Провели проверку параметров и оказалось, что наш ротный мухлевал – базовые расчеты прицелов были подсчитаны для Марса. Обнулили расчеты, автоматически включились программы для Земли и шершни были мгновенно разорваны на составные части.