Горячий контакт (СИ) - Леконцев Олег - Страница 56

Осчастливленные избранники двинулись обратно в строй, пока я, изрядно ошарашенный, сумел с металлом в голосе поинтересоваться, кто их отпустил. Смущенные сержанты вернулись обратно, а я громко посоветовал Коромыслу заняться дисциплиной в Центре, если ему не удалось это сделать на курсах.

Все еще качая головой, я вызвал Шахова, Самарина и Лошкарева. Ребята напряглись. Но я объявил:

– Учитывая уровень летной подготовки, проявленный во время сегодняшних полетов, от имени главнокомандующего ВВКС РФ присваиваю вам квалификацию пилота-истребителя III класса.

Строй приглушенно зашумел. Оладьину пришлось наводить порядок, а Свекольников получил возможность заметить, что совсем недавно из стен курсов отправляли на службу в регулярную часть одного лейтенанта, который теперь сам командует и раздает чины и звания. Генерал посоветовал новоявленным сержантам брать пример с этого лейтенанта. Все конечно понимали, о ком идет речь, а я встал в горделивую позу и засунул руку в китель в позе Наполеона. Свекольников только рукой махнул, мол, как был сорванцом и хулиганом, так им и остался.

Я еще успел поболтать с ребятами, позволив им осторожно потрогать ордена и дать указания Сидорову и Возгальцеву о подготовке к полету и о возврате Нелыпину сушек. А затем задумался о вариантах возвращения. Первоначально собирался на дивизионном Ту и даже договорился с Ладыгиным, но подумал, что на ребят произведет нехорошее впечатление старая, обшарпанная машина. Подумал и вспомнил об Алаторцеве. А не посетить ли его? Все равно лететь в направлении на Астрахань, на учебные курсы военных пилотов. И отправился на сушке со спаренным управлением и вторым пилотом на аэродром Астрахань-13, где у меня были должники, начиная от стрелка сержанта и заканчивая командиром дивизии.

Алаторцев сначала обрадовался мне, радостно взревев, что наконец-то нашлась пропажа и он полностью со мной расплатится. Потом обратил внимание на так сказать качественное оформление моего мундира. Выпучил глаза на погоны, восхищенно выматерился, радуясь моей карьере, по-доброму позавидовал орденам. Ему, транспортнику, такие знаки отличия не светили по определению.

Потер ладони:

– Хоть я не ждал тебя, ты, как татарин, свалился внезапно, но кое-что найдется.

Я засмеялся и отрицательно покачал головой:

– Я действительно жду от вас возвращение долга, но не пищей, а транспортником с пилотом.

Алаторцев оторопело уставился на меня:

– Аппетиты у тебя Савельев. Как я тебе машину дам, что это, моя собственность?

Генерал был прав. Я полез в карман кителя и представил удостоверение. Алаторцев прочитал, присвистнул.

– Вон как ты взлетел – личный представитель главкома.

– Ага, – просто сказал я, – с удостоверением и электронной печатью главкома. Так что ведите меня к штабному планшетнику, напишу приказ и приложу печать. Очень машина нужна.

Генерал задумался, зачесался в умственных судорогах.

– Слушай, может завтра? У меня с машинами сегодня туговато, – признался он.

– У меня приказ, – с некоторым сожалением сказал я, – завтра мне нужно доложить об укомплектовании Учебного центра.

– Ну хоть час дашь, – взмолился Алаторцев, у которого после предъявления удостоверения полностью исчезло чувство юмора.

– Машина нужна мне ориентировочно к семнадцати часам, – успокоил я его. – А пока я буду занят отбором курсантов во Вторых Астраханских курсах.

Лицо генерала приобрело кровожадное выражение:

– Начальник там Мишка Телегин, тот еще жук. Сразу наезжай на него, иначе ничего не получишь.

Генерал Телегин действительно оказался жутким скопидомом. Он никак не мог понять, что это за чрезвычайный набор и почему он должен отдавать лучших. Удостоверение, выданное главкомом немного поколебало его уверенность, но он не сдавался.

В конце концов у меня вышло терпение. Вместо того, чтобы заняться отбором курсантов, я провожу бесплодные разговоры.

– Генерал Телегин, я снимаю вас с должности начальника Вторых Астраханских курсов. Доложите об этом в штаб главкома. Заместитель…

– А вы имеете полномочия? – прервал меня Телегин.

Вопрос был простой фикцией. И без того было понятно, что представитель главкома имеет полномочия размером с убитого мамонта.

– Ваша фамилия? – спросил я перепуганного заместителя.

Телегин опять вмешался.

– Не надо заместителя, – вздохнул генерал, – выполню ваши распоряжения.

Я подозрительно покосился на Телегина, но все же дал задний ход. Впрочем, генерал честно выполнил свое обещание помочь. Я отобрал у него двух инструкторов – генерал поскрипел зубами, но промолчал, анализ личных дел позволил выделить двадцать двух человек. "Лучших забираешь", – пробурчал Телегин. Впрочем, после испытательных вылетов число счастливцев сократилось до двенадцати. Поужинал щедротами Телегина и позвонил Алаторцеву.

– Дмитрий Федорович, – спросил я у него, – транспортник готов? – Алаторцев подтвердил и я закончил: – тогда присылайте.

Завершил разговор и обратил внимание на ошалевшее лицо Телегина.

– Это был Алаторцев? – после длительной паузы спросил он. Я подтвердил. – Ты выжал у него машину. Скупердяй Алаторцев за просто так отдал транспортник? Какую руку ты ему сломал, что тот расщедрился?

Я засмеялся и пояснил, что искренняя беседа и добрые дела всегда затрагивают самые глубокие и нежные струны души.

Телегин недоверчиво посмотрел на меня, на ордена и промолчал.

Выбранные мною курсанты были вызваны в штаб, где им было объявлено о досрочном окончании курсов, присвоении звания сержантов и о включении в состав дивизии беркутов. По себе сужу – я бы счел все это за шутку. Но объявил об этом сам начальник курсов, а незнакомый полковник с Георгием на кителе (я то есть) и объяснил, что через двадцать минут они с вещами должны явиться на плац у штаба.

– Опоздавшие уже сегодня будут драить нужники, – добавил я. – Разойдись!

Телегин грустно покачал головой:

– Скажи, укротитель генералов, у вас у беркутов все такие?

Я в это время соображал, как в тридцатиместную тушку поместить тридцать два человека и на автомате ответил, что нет, только на уровне командира полка и выше, не заметив, как вконец обалдевший генерал покачал головой.

На место дислоцирования дивизии мы прилетели около двадцати трех. Столовая уже не работала, но мне при помощи Ладыгина удалось покормить сержантов и офицеров в штабной и отправить спать, а самому отправиться с докладом к комдиву.

Ладыгин был не в духе. Отрываться на мне, правда, он не стал, знал, где сядешь, там и слезешь. Но настроение от этого лучше не становилось.

– В первой эскадрилье твоего бывшего полка за сегодняшний день двое убитых и трое раненых. От эскадрильи остались одни ошметки. Что у тебя?

– Отобрал двадцать семь человек. Буду растить.

– Быстрей расти, начальник Центра. Иначе от дивизии останется один штаб и тылы.

Утром после завтрака Сидоров при помощи Коромысла построил новоявленных пилотов. Двадцать семь кандидатов в пилоты и семь офицеров-инструкторов (еще трое прибыли ночью, направленные отделом кадров) выжидательно смотрели на Ладыгина и меня.

Комдив, на мое удивление, разрядился патетической речью. Мол, вы будущее беркутов и надежда дивизии, мол, надо старательно учиться и все будет хорошо и т. д. Я в отличие от него был краток:

– Сегодня до 14.00 вам представляется личное время для улаживания всех бытовых вопросов. В 14.00 к вам придет и обследует врач. С 15.00 начинается летная практика. После ужина теория летного боя. Посмотрим, на что вы годны. С завтрашнего дня открывается полноценное обучение. Более подробно распорядок дня вам изложит подполковник Сидоров, мой заместитель по летно-тактической работе. Капитан Возгальцев назначен моим заместителем по строевой и физической работе. Он, как и на курсах, будет помогать вам поддерживать физическую форму.

В строю раздались жалобные поскуливания.