Горячий контакт (СИ) - Леконцев Олег - Страница 14

Сорвал предохранительную скобу и отсоединил кибер-пилот от управления тарелкой. Если бы я только выключил, он все равно смог бы воздействовать, а теперь кукиш! "Обиженный" бортовой комп предупредительно замигал огоньками информблока и негромко зазвонил. Хотя мне и разрешалось летать, но не так же нагло уходить из-под контроля. Я выключил звук кибер-пилота – еще одно нарушение. Ох, и попадет мне на орехи после приземления!

Промахнувшись, сушка противника развернулась и на большой скорости дугой (чтобы не попасть под прицел моих видеокамер) двинулась на меня.

Насколько я помнил содержание учебника, стандартным ходом должно быть движение навстречу – впереди у сушки самая сильная броня и все его оружие нацелено только вперед. И, таким образом, я одновременно получу наибольшую защиту и наисильнейшую огневую мощь. Вот только мой противник с учебной литературой наверняка тоже ознакомлен. И, судя по сложности маневров и уверенности действий, не только ознакомлен, но и участвовал в боях.

Поэтому вместо привычного маневра я потянул на себя рычаг тяги, добавляя мощности гравитационному двигателю, и увел машину вверх. Моя сушка пулей пронеслась мимо подрастерявшегося противника. Оказавшись позади условного врага, я резко убрал скорость, одновременно разворачивая сушку. Главное было выровнять машину так, чтобы прицел пушек, а в данный момент видеокамер, были зафиксированы на цели.

Эти надежды оказались наивной мечтой. На какой-то момент в кабине тарелки наступил первозданный хаос, как он мне представлялся. Из-за резкого торможения меня вдавило в кресло настолько, что компенсаторы не выдержали, и я оказался придавлен гравитацией, словно тело уже похоронили, засыпали землей и положили сверху плиту. В глазах потемнело, в висках застреляло. Я с трудом выдохнул – вдохнул, пришел в себя. В кабинете летали какие-то обрывки пластика и бумаги, машину трясло и мотало, она медленно заваливалась вниз. К тому же я не совсем чисто выполнил маневр, развернувшись почти на 360 градусов. Ну я и… чудак! Как сушка не развалилась?

Потряс головой. Несмотря на все мои проблемы со здоровьем и машиной, противник решал свои медленнее. Великая вещь физические законы. Он никак не успевал развернуться, чтобы во всеоружии встретить меня. И даже не успевал сойти с линии огня.

Я взялся за штурвал управления. К счастью он работал. Потянул рычаг тяги двигателя. Машина противника на передней полусфере выросла. Мстительно нажал на кнопкой видеокамеры, чуть водя прицелом. В настоящем бою машина противника была бы уже сбита, разорвана на части, а его пилот на пути в ад или рай, как заслужил. А сейчас его поведут на торжественном конвое кибер-пилота на посмешище всех курсов.

Черт! Видимо, для него не существовало правила, по которому пораженный становится "условно сбитым" и теряет управление машиной. Тарелка противника рванула от меня как бомж от полицейского, чтобы занять более выгодную позицию. Я рванулся следом, все еще держа его под прицелом видеокамеры. Наконец соперник ушел на форсаже, развив огромную скорость.

Проводил его взглядом, выпустил учебные ракеты, и, наконец, опомнился – у меня же учебные задачи, полетное время ограниченно, надо на аэродром лететь, а то сяду где-нибудь в тундре или тайге без запасов водорода. Посмотрел на пульт – горел огонек громкой связи. Кто-то меня вызывает. Все. Наверх вы, товарищи, все по местам! Сейчас меня будут условно убивать. А может и не условно.

Включил связь и услышал до предела рассерженный голос Рымарова:

– Девятнадцатый, выходите на связь! Девятнадцатый, мать твою, выходи на связь!

Я прервал этот радиомонолог, длившийся, видимо, не первую минуту:

– Товарищ лейтенант, девятнадцатый на связи.

Лейтенант прервался, собираясь с мыслями и потом выдал:

– Твою…, Савельев. Ты помесь черножелтого козла и сулифамской гадюки. Немедленно подключи кибер-пилот к управлению. Я требую возвращение на аэродром. Ты, стукнутый о стол имитатора и использованный вместо туалетной бумаги. Срочно домой.

Рымаров, похоже, намылился озвучивать остатки моего полета различными сентенциями, в которых я должен буду быть главным героем, но раздался спокойный голос Сидорова:

– Инструктор, не замусоривайте эфир.

Лейтенант хорошо знал субординацию. Он четко сказал: "Есть!" и дисциплинировано молчал оставшееся время полета.

Я подключил кибер-пилот. Тарелка немедленно полетела в направлении аэродрома. И, судя по развитой скорости, меня очень жаждали видеть. С опозданием подумал, что для меня было бы выгодней ругань Рымарова. Он выпустил бы пар и потихоньку успокоился, встретив меня без всяких эксцессов. Теперь же инструктор только копит злость.

Тарелка села неподалеку от лейтенанта. Я открыл дверцу и еще в машине услышал его матерщину. Рымаров торопился изложить мне всю глубину моей ошибочной деятельности.

Сноровисто выбрался и вытянулся по стойке смирно.

– Савельев, – вдохновенно произнес лейтенант, – когда самая последняя горбатая проститутка, больная трахомой, сифилисом, туберкулезом и всеми остальными известными болезнями, залетит от пьяного матроса, то на свет появляется такой покемон, как ты. Понял?

– Так точно!

Он открыл рот, чтобы углубиться в тайны моего происхождения, но кого-то увидел и замолчал. Вскоре стало понятно его немногословие. Из-за моей спины показался подполковник Сидоров. Он удивленно посмотрел на меня:

– Ты смотри. Другой бы уже в ногах валялся, прося избавить от трибунала, а этот спокойно стоит. Первый бандит текущего набора. Ты когда перестанешь проказничать и начнешь вести себя как примерный молодой пилот?

У меня ухнуло сердце. Неужели так все скверно?

– Откуда ты вообще взялся? – продолжил допрос Сидоров. Я понял, что вопрос риторический и четко ответил:

– Не могу знать!

– Сперматозоид, сегодня твоя задача заключалась не в достижении яйцеклетки, а в аккуратном проигрыше боя. Немного бестолковых маневров, посредственная стрельба. На этом задача была бы выполнена и ты спокойно мог мотать в казарму с тройкой в кармане. Тебя же предупреждали!

– Да, но в случае проигранного боя задание считается сорванным, а тарелка возвращается кибер-пилотом на аэродром, – возразил я. – Мне же было приказано задание выполнить. Истребитель должен только побеждать.

Сидоров грустно посмотрел на меня, спросил у Рымарова:

– Он дурак или притворяется? Я с ним поседею, облысею и умру от сифилиса.

У Рымарова по этому поводу было сложившееся обо мне мнение:

– Дурак. Товарищ подполковник, он уже не первый раз проваливается в своей наивности. И тест вы ему авансом поставили.

Сидоров отрыл рот, чтобы продолжить плодотворный обмен мнениями, когда у него заработала связь.

– Так точно, товарищ генерал! Разбираем полет курсанта Савельева. Того самого, товарищ генерал. Есть!

Он обернулся ко мне:

– Радуйся. Сами Свекольников и Оладьин сейчас прилетят оценивать полет одного бестолкового пилота, чтобы решить его судьбу.

Везет же мне. Отдадут под трибунал? Хотя нет, вопрос надо ставить по-другому – сколько дадут? А еще вопрос – за что?

Свекольников и Оладьин появились быстро. Легкая машинка на гравитационной подушке под названием "газик" шустро пролетела несколько сот метров аэродромного поля и остановилась около нас.

Генерал и его заместитель с любопытством посмотрели на меня. Я стал чувствовать себя манекеном на выставке.

Свекольников был хмуро-спокоен. Он открыл рот, чтобы внести свою долю в обсуждении курсанта Савельева и представить очередной вариант моего происхождения. Но неожиданно на аэродром спикировала сушка, в которой я узнал своего учебного врага. В нарушении всех правил она на большой скорости промчалась по открытой местности и остановилась в опасной близости от нас. Пилот, не дожидаясь, пока тарелка укрепится всеми опорами о землю, буквально выпрыгнул из машины.

Я с завистью посмотрел на него. Ого-го, генерал-майор! То-то выкобенивается. Если бы был курсант, получил бы по первое число от добрых инструкторов.