Проникновение (СИ) - Леконцев Олег - Страница 13

Осторожно открыли дверь в готовности рубить и колоть притаившегося врага. Однако там никого не оказалось. Мне стало ясно, что надо больше доверять своим чувствам. Раз они подсказывали, что около землянки никого нет – ни живых, ни мертвых, значит, там никого нет и не надо бояться и рефлексировать.

Выйдя из землянки, мы оглянулись. Саша удивленно присвистнул. Я свистеть не стал, но тоже был удивлен. Картина общего разгрома впечатляла. Ветер унес практически весь выпавший за последние дни снег. Много деревьев было сломано, даже выдернуто с корнями. Обнаружился и напавший на нас. Одно из деревьев, падая, кроной ударило по крыше землянки. Неприкосновенный запас дров, зарезервированный на непредвиденный случай в укромном уголке среди деревьев, исчез, унесенный ветром.

Оскорбленный такой несправедливостью природы, Саша всласть выругался. Я с ним молча согласился. Лучше бы мы их сожгли, обогреваясь. А тут пришлось запасти новый запас на оставшиеся несколько суток мороза. Саша рубил на дрова сломанные и выдернутые деревья, а я ходил по ближайшей округе, собирал ветки и небольшие фрагменты стволов.

Порядком размялись и сразу же проголодались. Решили сварить последний запас риса с мясом, которого оставалось еще много. Сваренную еще до морозов кровь мы в первый же морозный день сварили и выложили на скатерть. В сваренном виде она принимает твердую форму, а на морозе, гулявшем по землянке, еще и закаменела. Кровь потихоньку съедали, разрезая ее на плитки и грызя на подобие сухариков. Нельзя сказать, что очень вкусно, но вполне съедобно и, говорят, полезно.

Сварили, съели. По содержанию это было скорее мелко нарубленное мясо с рисом, если сопоставить удельный вес продуктов. Риса у нас было мало, его приходилось беречь, а мяса можно было еще добыть. Да и лосятина приходилась в избытке. Впрочем, какая разница, чего больше. Против такого соотношения никто не возражал. Мы не волки, но мясо нам тоже нравилось. Проглотив последнюю ложку – больше не лезло – Саша привычно пожаловался на отсутствие курева. С вредными привычками надо бороться! Я отвернулся и злорадно улыбнулся. Сытый голодного не разумеет, также как некурящий – курящего.

Заговорили о будущем. Я сообщил о своих чувствах. Новое предвидение подсказывало, что примерно через восемь дней начнется весна. Именно, не потепление, а настоящая весна и оживление природы, вступающей очередной жизненный цикл. Саша обрадовался. Весной хорошо даже в землянке. Обрадовало и другое мое сообщение – зомби с трудом передвигались и их стало меньше. В ближайшей деревне «прощупывался» всего только один зомби из четырех. Я предположил, что остальные или превратились в обычных мертвецов, или ушли. В селе зомби осталось десятка три, но это практически половина от первоначального.

Совместный вывод: подождем неделю – другую и будем действовать в зависимости от сложившихся обстоятельств. Ничего другого не оставалось. Хотя вернуться в нормальное человеческое жилье, спать на мягкой постели и под крепкой крышей, есть за настоящим столом в тепле и на свету хотелось до колик в животе, но в землянке, кажется, было более безопасно. По крайне мере, здесь за нами никто не гнался и не угрожал смертельной опасности.

Зимние дни с температурой в десять – двадцать градусов особо не утомляли. Заготовка дров, приготовление пищи, кое-какая уборка и даже некоторая стирка с помощью добытых на берегу реки песка и ила, устройство подобия бани, с помощью нагретой воды в миске – за последние дни запаршивели мы изрядно – занимали большую часть дня. Я пару раз в качестве разминки выходил на охоту. Зверье удирало, не подпуская ближе, чем на два – три десятка шагов. Только один раз увидел лису, кинул копье и ожидаемо промахнулся.

Зато на поставленные силки попалось два зайца. Один правда был наполовину съеден, похоже лисой, и возможно даже той, в которую я кинул копье – в отместку? Я побрезговал его брать. Зато второй был абсолютно цел и послужил нам хоть каким-то разнообразием, а то все лосятина и лосятина.

Вечером Саша, по старой привычке, сидел долго, поддерживая огонь и разговаривая сам с собой. Перед сном в костер клалось толстое полено или, если удавалось найти, пень. Зачастую они тлели долго, до утра. Я же вечером, то же по привычке из прошлой жизни, ложился рано, а вставал ни свет, ни заря еще в темноте. Разжигал небольшой костер и поддерживал огонь, терпеливо дожидаясь, пока не начнет светать и можно будет перейти к активным действиям по приготовлению пищи.

Мы уже начали привыкать к резким переменам погоды, когда четыре времени года тянулись двенадцать месяцев. Ритм жизни ускорился и от весны до весны пройдет, похоже, месяца два. И я ничуть не удивился, когда одним прекрасным утром, вставая, опустил ноги не на известняк, а в воду. Не удивился, просто заорал от неожиданного холода. Пришла весна, что б ее, а вместе с ней и половодье.

Проснувшийся от шума Саша предложил мне орать за пределами землянки, повернулся на другой бок и снова уснул. Я вытащил ноги из ледяной воды, залез обратно под одеяло отогреваться. Услышал звук бегущей в землянку воды, на который первоначально не обратил внимания. Все вещи, которые мы опрометчиво оставили на полу, теперь под водой или, в лучшем случае, плавают на воде. Зашибись! Порадовался за матушку природу, задумался, как бы ей отомстить.

А делать-то нечего. Не встанешь, зальет. Емкость землянки весьма ограничена и выхода отсюда воде нет. Только обратно через вход, заполнив предварительно все помещение. Не замерзли, так утонем.

– Саша, – позвал я.

Тот хмыкнул, продолжая спать.

– Саша, половодье, надо вставать, утонем. МЧС здесь отсутствует. Как, впрочем, пожарники и полиция.

Брат зашевелился, забурчал, проклиная все на свете и совершенно не собираясь вставать. Опять на меня надеется, паразит! В кромешной тьме рукой кое-как нащупал старые ботинки, полностью утопленные в воде. Вытащил их, вылил воду. Надел на ноги. Холодная обувь восторга не вызвала. Но особенный кайф наступил, когда я вновь опустил ноги в ледяную воду. Аж сердце застучало в разнобой, протестуя против такого издевательства над организмом.

Наугад в темноте медленно пошел к печке. Два метра по ледяной воде растянулись едва ли не в вечность. Едва ноги не парализовало. А вот и печка. Нащупал кирпичи, с силой подул на кострище. Легкий пепел долетел до лица в поднятых мной воздушных потоках. Значит, печку, стоящую на земляной возвышенности, водой не залило. Пепел запорошил глаза, но своего я добился. Кострище приветливо заалело не прогоревшими угольками. Ура!

Протянул руку к дровам. Они, разумеется, оказались в воде. Но верхние веточки вроде бы высовываются над поверхностью. Потрогал – сухие. Наломал их, ободрал бересту, бросил ее на угли. Листики бересты скукожились, задымились и вспыхнули, а я поспешил уложить веточки, чтобы стабилизировать слабый огонь.

Свет костра позволил разглядеть, как обстоит положение с дровами. Оказалось, что я чрезмерно сгустил краски по поводу затонувших дров. Конечно, нижние ряды находились под водой, но это меньше половины запаса. Вода поднялась примерно на десять сантиметров от поверхности пола.

Аккуратно добавляя дрова так, чтобы не заглушать огонь и не привести к образования столба дыма – без трубы я задымил бы все землянку – я довел костер до счастливого состояния. Завершив разжигание тремя полешками толщиной с мужское запястье – костер все-таки задымил – взял лопату и вышел из землянки наводить порядок.

Природа встретила меня начавшимся утром, положительной температурой и почти полностью растаявшим оставшимся после шквала снегом. У наследников зимы не было никаких шансов – по ощущениям, температура поднялась градусов до десяти. Ничего себе климатические изменения! То-то и у меня организм постанывает.

Сначала привычно проверил окрестности на наличие зомби. В лесах и на полях находились только живые существа. И довольно много. Это хорошо! Проверил селения. В деревушке, за которой я постоянно наблюдал, предполагая устроиться там, если в селе не удастся, живых мертвецов не было совсем. Прекрасно, если это не маскировка с целью поймать людей. Прощупал село. И здесь тоже пусто! А вот это уже интересно. Еще вчера их оставалось десятка полтора – два. Может, все же вернуться в родимый дом? Рискнем, а если нам устроена засада, попытаемся отбиться и сбежать. Проводить еще одну местную зиму в этих зверских для современного изнеженного человека условиях очень не хотелось. Оставил эту мысль для обдумывания и совещания с Сашей.