Безумный бог - Деннинг Трой - Страница 27

• Предыдущая
• 27/87
• Следующая

Наверное, получился бы эффектный рассказ, если бы я стал утверждать, будто моя решимость так сильно их ошарашила, что я прорвался сквозь ряды врагов, вооруженный одним лишь камнем, и вновь завладел книгой. Но на самом деле все было не так. Кое-кто из воинов удивленно поднял брови, но в следующее мгновение мы сблизились. Я швырнул камень, и он угодил кому-то в голову; в ту же секунду в меня со всех сторон полетело оружие, наполнив воздух таким свистом и лязгом, что я чуть не умер от страха – это единственное, от чего я мог тогда умереть, так как по-прежнему оставался под защитой Тира и не погиб бы, даже если бы меня проглотил дракон.

Мои противники решили, что я крепкий орешек. Охваченные яростью, они еще сильнее принялись размахивать мечами, готовые разрубить меня пополам. В своих ударах они ни разу не промахнулись, но попадали не в меня, а друг в друга. Не успел я и глазом моргнуть, как половина воинов уже лежала окровавленная на земле. Передо мной образовался проход, куда я и ринулся с поля брани, словно боб, выстреливший из стручка, ухая от радости и считая себя непобедимым.

Ведьма тем временем почему-то затянула песню. Я поднял на нее взгляд и увидел, что она расшвыривает во все стороны грязь, но с чего мне было беспокоиться?

– Прибереги свои чары, ведьма! – Я перепрыгнул через расщелину, где недавно прятался, и увидел дневник Ринды. – Никому не остановить всемогущего Малика!

Она закончила заклинание в то мгновение, когда я договорил свою колкость. Я не знал, каким образом сумею убежать от преследователей, не отрывая глаз от проклятой Риндиной книги, но такие пустяки не имели значения для непобедимого воина вроде меня. Я наклонился, чтобы подобрать дневник, – и тут мои ноги угодили в яму.

Я упал лицом прямо в землю, но потребность продолжить чтение была так велика, что я протянул руку к дневнику, и оказалось, что мне до него не дотянуться Я попытался подползти к книге, но не сдвинулся ни и дюйм, а когда взглянул вниз, то обнаружил, что мои ноги вросли в твердый базальт!

– Любого можно остановить, Мухтар. – Ведьма спустилась ко мне, подняла дневник Ринды и нахмурилась под вуалью. – Или мне следует называть тебя Всемогущим Маликом?

Келемвар сидел на Хрустальном Троне, погрузившие в мрачные раздумья и устремив взгляд через хрустальные стены в вестибюль Хрустального Шпиля, где взволнованная толпа душ стояла в ожидании, когда их пригласят в Зал Суда. Толпа успела заполнить вестибюль до предела, а служители каждую минуту подводили новые души; поток Лживых и Неверных никогда не иссякал, и Келемвар был обязан для каждого подобрать судьбу. Стоило только замешкаться, и ему уже никогда не удалось бы справиться с очередью. Но как ему было теперь вершить суд над всеми этими душами, когда его самого обвиняли в пренебрежении долгом?

– Жергал!

Не успел Келемвар выкрикнуть имя, как перед Хрустальным Троном возник плащ, наполненный тенью и колышущийся на несуществующем ветру. Под капюшоном плаща скрывалась серая овальная пустота, лишенная всяких черт, кроме пары глаз навыкате. По бокам плаща парили две белые перчатки, надетые на невидимые руки.

«Как всегда готов к вашим услугам. – Это было обычное приветствие сенешаля. – Чем могу быть полезен?»

– Как тебе известно, меня обвинили в пренебрежении своими обязанностями, – произнес Келемвар. – Неужели я слишком добр по отношению к храбрецам и слишком суров к злодеям? Неужели обвинение небезосновательно?

«Не мне решать, – ответил Жергал. – Я никого не имею права судить, тем более вас».

– А я и не прошу тебя вынести мне приговор, – возразил Келемвар. – Я требую, чтобы ты высказал свое мнение.

Плащ Жергала затрепетал от сурового тона Повелителя Смерти.

«У меня нет мнения, – ответил сенешаль. – Я могу только наблюдать, как вы проявляете доброту к душам с благородным сердцем и сурово поступаете с трусами. Ваших предшественников не заботили такие вопросы, их интересовало только, была ли эта душа в своей земной жизни Неверной или Лживой».

– Мои предшественники…

Келемвар наклонился вперед, обхватил подбородок рукой и глубоко задумался, ибо до него существовала длинная череда богов Смерти. Келемвар в свое время отобрал трон у Кайрика, который занял его после Миркула, погибшего во Времена Бедствий. Даже Миркул выиграл трон в бабки, и все это напомнило Келемвару, что, если он не справится со своими обязанностями, его довольно легко можно будет заменить.

На пороге зала появился второй плащ, заполненный тенью. Это тоже был Жергал, ведь когда-то и ему пришлось быть богом Смерти, и с той поры он сохранил за собой способность одновременно появляться в нескольких местах;

«Господин Кайрик просит аудиенции».

Это сразу вывело Келемвара из задумчивости: простое упоминание имени Единственного заставило его насторожиться.

– Кайрик? Мне нечего сказать этому сумасшедшему

– Зато мне есть что тебе сказать. – Пока Кайрик произносил эти слова, в центре пустого Зала Суда воз ник мощный трон из отполированных костей, на нем сидел Единственный и Вездесущий. Он обратил два черных солнца, сверкавших под его бровями, на Жергала. – Я не просил аудиенции. Я потребовал ее.

Келемвар достал из воздуха черный меч, но удивление помешало ему воспользоваться оружием. Если не считать Маска, ни одно божество не осмеливалось без разрешения вторгнуться в жилище великого бога – и не без причины, так как любой бог только в своем царстве обладает истинной силой. Тем не менее, Кайрик явился как ни в чем не бывало: мало того что без приглашения, так еще и с собственным троном. От этого зрелища у Келемвар заломило голову.

Третья сущность Жергала объявилась на пороге Зала Суда.

«Госпожа Мистра».

В ту же секунду перед троном Повелителя Смерти возникла богиня Магии, ибо Хрустальный Шпиль всегда был для нее открыт.

– Быстро идем со мной.

Келемвар отослал часть своей сущности в Двеомерхарт, дворец Повелительницы Волшебства, и увидел, что Кайрик на своем троне из костей также восседает в мерцающем зале для аудиенции.

– Он вошел без разрешения, – сказала Мистра.

– Ко мне тоже, – сказал Келемвар в Хрустальном Шпиле, указывая через плечо на Кайрика, сидящего в Зале Суда. – Потребовал аудиенции.

Мистра резко обернулась и увидела, что Кайрик сидит перед ней в Хрустальном Шпиле точно так, как в Двеомерхарте, так что все три бога одновременно находились в двух дворцах. Все, что затем последовало, происходило в каждом тронном зале в одно и то же время.

– Совсем как в старые времена. – Кайрик изобразил подобие улыбки. – Позовите Адона, и компания будет полной.

– У Адона есть дела поважнее, – ответила Мистра. – Зачем ты вломился в наши дворцы?

Единственный откинулся на троне, подперев подбородок костлявым пальцем.

– Разве это я пришел к вам на поклон? – спросил он. – Странно, но я готов поклясться, что это вы пришли ко мне.

– Если бы это я пришел, то ты давно был бы мертв, – сказал Келемвар. – Ты потребовал аудиенции. Итак, чего ты хочешь?

Единственный подался вперед. В Двеомерхарте он уставился в глаза Мистре, а в Хрустальном Шпиле – в глаза Келемвару.

– Я решил взять вас обоих под свое крыло.

Мистра и Келемвар обменялись удивленными взглядами в обоих дворцах.

– Да будет вам, – сказал Кайрик, – неужели так трудно понять? Мы трое должны держаться вместе. Все остальные плетут против нас заговор.

– О чем это ты толкуешь? – возмутился Келемвар.

– Остальные боги завидуют нам, – пояснил Единственный, – Они напуганы. Мы слишком многого добились.

– Они напуганы тобой, – сказала Мистра. – А на меня с Келемваром они просто сердятся… или ты забыл, как воспользовался нападками Тира против нас?

Тут Кайрик нахмурился:

– Разве я? Это Темпос выдвинул обвинение!

– С твоей подсказки, – заметил Келемвар. – Иначе над нами сгустились бы тучи, но Тир…

– Тир напуган не меньше остальных? – Кайрик поднялся с трона и ткнул костлявым пальцем в Келемвара, находясь в Хрустальном Шпиле, и одновременно в Мистру, пребывая в Двеомерхарте. – Не верьте этой ерунде насчет слепого правосудия. Он намерен настроить всех их против нас.

• Предыдущая
• 27/87
• Следующая