Иллюстрированная русская история - Ключевский Василий Осипович - Страница 9

Главным образом благодаря этой подвижности у бояр туго развивалась и самая крепкая привязь к месту — землевладение. В XI и XII вв. находим указания на земли бояр и младших дружинников.

3. Киев. Он был центральным узлом княжеских отношений. Удобства жизни в Киеве, фамильные предания, честь старшинства, названного отчества, церковное значение этого города делали его заветной мечтой для каждого князя.

4. Культурное влияние княжеских отношений. Чем больше становилось князей, тем мельче дробилась Русская земля. Отдаленные захолустья постепенно превращались в особые княжества. В каждом из этих княжеств являлся свой стольный город, куда наезжал князь со своей дружиной, своими боярами. Город обстраивался, князья украшали его храмами, монастырями; среди простеньких обывательских домов появлялись большие хоромы и дворы княжеские и боярские, и все устраивалось по-киевски. Благодаря распространению князей по Русской земле совершалось известное обобщение житейских отношений, нивелировка местной жизни: во всех частях земли устанавливались одинаковые бытовые формы, одинаковые общественные вкусы и понятия.

На Руси в XII в. была единая верховная власть, только не единоличная. Князья были не полновластные государи земли, а только военно-полицейские ее правители. Не их дело было созидать новый земский порядок: такого полномочия верховной власти еще не было ни в действовавшем праве, ни в правовом сознании земли.

Русская земля представляла собою не союз князей или областей, а союз областей через князей. Это была федерация не политическая, а генеалогическая, федерация, построенная на факте родства правителей. Русская земля не делилась на части, совершенно обособленные друг от друга, не представляла кучи областей, соединенных только соседством. В ней действовали связи, соединявшие эти части в одно целое; только эти связи были не политические, а племенные, экономические, социальные и церковно-нравственные. Не было единства государственного, но завязывалось единство земское, народное.

Гражданский порядок XI–XII вв.

^{И. Билибин. Великий князь Ярослав Мудрый. 1926.}

астная юридическая жизнь древнейшей Руси наиболее полно и верно отразилась в древнейшем памятнике русского права, в Русской Правде.

Читаемый нами текст Русской Правды сложился в сфере не княжеского, а церковного суда, в среде церковной юрисдикции, нуждами и целями которой и руководствовался составитель Правды в своей работе. Потому она молчит о преступлениях политических, не входивших в компетенцию церковного суда, также об умычке, об оскорблении женщин и детей, об обидах словом: эти дела судились церковным судом, но на основании не Русской Правды, а особых церковных законоположений.

Церковный суд по нецерковным уголовным и гражданским делам, простиравшийся только на церковных людей, должен был производиться по местному праву и вызывал потребность в письменном своде местных законов, каким и явилась Русская Правда. Необходимость такого свода обусловливалась двумя причинами: 1) первые церковные судьи на Руси, греки или южные славяне, незнакомы были с русскими юридическими обычаями; 2) этим судьям нужен был такой письменный свод туземных законов, в котором были бы устранены или по крайней мере смягчены некоторые туземные обычаи.

Был ли это документ официальный или частный юридический сборник? Ни то, ни другое: Русская Правда не была произведением княжеской законодательной власти; но она не осталась и частным юридическим сборником, получила обязательное действие как законодательный свод в одной части русского общества: именно в той, на которую простиралась церковная юрисдикция по нецерковным делам, и в таком обязательном значении признаваема была самой княжеской властью. Впрочем, можно думать, что действие Русской Правды с течением времени перешло за пределы церковной юрисдикции.

Русская Правда получила законченный состав во второй половине XII или в начале XIII в. Если начало ее составления можно отнести ко времени Ярослава, то, значит, она вырабатывалась не менее полутора столетий.

Древнерусские законы

^{И. Билибин. Суд во времена «Русской Правды». Из издания И. Н. Кнебеля «Картины по русской истории», 1908–1913.}

лавное содержание Русской Правды составляет юридическое определение деяний, коими одно лицо причиняет другому материальный вред, физический или хозяйственный. За некоторые из этих деяний закон полагает лишь частное вознаграждение в пользу потерпевшего, за другие сверх того и правительственную кару со стороны князя. Очевидно, Русская Правда различает право уголовное и гражданское; деяния первого рода она признает гражданскими правонарушениями, деяния второго рода — уголовными преступлениями. Это одно есть уже важное, для характеристики русского общества того времени.

Чертой, какую Русская Правда проводит между уголовным преступлением и гражданским правонарушением, служит денежное взыскание в пользу князя за первое. Княжеские пени и частные вознаграждения представляют в Русской Правде целую систему; они высчитывались на гривны кун. За убийство взималась денежная пеня в пользу князя, называвшаяся вирой, и вознаграждение в пользу родственников убитого, называвшееся головничеством. Вира была троякая: двойная в 80 гривен кун за убийство княжего мужа или члена старшей княжеской дружины, простая в 40 гривен за убийство простого свободного человека, половинная или полувирье в 20 гривен за убийство женщины и тяжкие увечья, за отсечение руки, ноги, носа, за порчу глаза. Головничество было гораздо разнообразнее, смотря по общественному значению убитого. За все прочие преступные деяния закон наказывал продажею в пользу князя и уроком за обиду в пользу потерпевшего.

Когда господствовала родовая месть, возмездие держалось на правиле: жизнь за жизнь, зуб за зуб. Потом возмездие перенесено было на другое основание, которое можно выразить словами: гривна за гривну, рубль за рубль. Правда не заботится ни о предупреждении преступлений, ни об исправлении преступной воли. Закон как будто говорит преступнику: бей, воруй, сколько хочешь, только за все плати исправно по таксе.

В Правде отразился быт торговый, охотничий и земледельческий. Одинаковая пеня в 12 гривен грозит и за похищение бобра из ловища, и за уничтожение полевой межи, и за выбитие зуба, и за убийство чужого холопа. Поджог и конокрадство наказывается самой тяжкой карой, гораздо тяжелее, чем тяжкие увечья и даже убийство. Значит, имущество человека в Правде ценится не дешевле, а даже дороже самого человека, его здоровья, личной безопасности.

Замечательно, что имущественная безопасность, целость капитала, неприкосновенность собственности обеспечивается в законе личностью человека. Купец, торговавший в кредит и ставший несостоятельным по своей вине, мог быть продан кредиторами в рабство. Значит, безопасность капитала закон ценил дороже и обеспечивал заботливее личной свободы человека.

Мало того: даже общественное значение лица определялось его имущественной состоятельностью. В Правде обозначается двоякое деление общества, политическое и экономическое. Политически русское общество XI и XII вв. по отношению лиц к князю делилось на свободных, служивших лично князю, на свободных, не служивших князю, а плативших ему дань миром, и наконец на несвободных, служивших частным лицам.