Никто, ничто, никогда! (СИ) - Владимиров Денис - Страница 48

— Тебе знакомы эти лица? — вывел галопроекцию из наруча нечистой троицы.

— Первый раз вижу.

— А могло быть так, что они в поселении, но ты их просто не видела? И ничего про них не знаешь?

— Нет! — с каким-то даже остервенением проговорила та. Надо же, думалось «мозголом» гасит эмоции, объяснила, — Мы входим в круг приближенных, поэтому без нас ничего не делается. Мы в курсе всего!

— А скажи, если бы в поселение «Валькирии» привезли четверых мужчин и двух девушек? Затем закрыли всех в огромный подвал, есть у вас такой? И ты бы об этом знала? Зовут главного в отряде — Барон Гарт, — вспомнил я размеры помещений из послания от похитителей.

— Помещение-то есть. Но я точно бы знала! Нет, нам точно не привозили. А имя где-то уже слышала, но вспомнить точно не могу.

— Хорошо, — сказал я. Больше меня ничего не интересовало, для проформы задал еще с десяток вопросов: скольких убивала окончательной смертью, наличие личных рабов. Последних оказалось полтора десятка.

Поэтому настал черед мозголома, учитывая сколько грехов за дамами, — вылечить от озверения мог только он. Одних только начинающих уничтожили окончательной смертью — тридцать два человека на двоих. Массовое убийство. Казнь. Палачи, мля. Рабовладение и периодические издевательства над бесправными, пытки, порки в таком разрезе выглядели невинными шалостями. Засекали порой до смерти. Салтычихи драные!

Заплескавшееся в глазах безумие, как и смех, говорили пусть и не о расплате, расплатиться тут невозможно, но о том, что эта сука никому больше не причинит зла.

Возмездие. Вот как это называется.

С ее подружкой история повторилась практически один в один, вплоть до такого же артефакта в инвентаре. ИО опять боевая цепь. Нормально.

Ее тоже определил в пускающую слюни братию или сестрию, как посмотреть. За что, как говорилось, боролись…

Здесь дела были закончены, как я и предполагал, шакалы-террористы решили пустить всех по ложному следу, козлами отпущения выставив валькирий. Понятно, что на многих феминах креста негде ставить, но к похищению именно моих людей они непричастны.

Последний раз вся троица обитала в Тихом, туда и решил направиться.

Посмотрел на часы, должен успеть до заката, впрочем, хантеры шуршали и ночью, поэтому осталось только добраться до их поселения, а там придумаю что-нибудь.

Посмотрел на полупрозрачные часы на периферии зрения в левом верхнем углу. Почти половина десятого вечера. В очередной раз отметил о необходимости настройки интерфейса. Уже сейчас перед глазами каких только датчиков не болталось, некоторые откровенно не имели на настоящий момент внятного предназначения, а только мешались. Зачем, например, мне альтиметр? Или компас, когда можно было поставить метку, и перед глазами возникал четкий маркер, всегда указывающий на цель? А так, приборов насобиралось не меньше трех десятков. Но в целом необходимые, например, детектор движения или инфракрасный сканер…

…До поселения разбойников я добрался без приключений. Однако, возле него все чаще приходилось скрываться в тенях. Слишком оказалось вокруг многолюдно. Кто-то тащил что-то в руках, кто-то на спине, похоже, не хватило всем места в инвентарях. Вели пленников, бригада рабов, под присмотром трех человек, скидывала в сборщик разнообразный хлам во дворе девятиэтажного дома.

Я притаился за бетонными обломками метрах в пятидесяти от основной дороги в логово охотников за людьми. На привычную деталь пейзажа никто из спешащих бандитов не обращал внимания, к моей радости. Сама же позиция радовала возможным оперативным простором и при необходимости быстротой действий. Осталось только подобрать желательно одиночную жертву и не из рядовых быков, чтобы она меня просветила относительно текущей обстановки в поселении среди бандитской верхушки.

«Смеркалось», ровно по-Жванецкому, небо заволокли тяжелые облака, опять же по-классике, «свинцовые». И каждый, кто рисковал остаться под ними без крыши над головой, вскоре должен был ощутить все «прелести» разбушевавшейся стихии. Работники кинжала и топора, а также мирных профессий, коих тоже хватало, старались как можно скорее добраться до укрытия — ливень обещал быть, как из ведра. Но меня это не волновало, наноброня могла уберечь от любого природного катаклизма. А он приближался. Раскаты грома слышались пока где-то далеко, как и виднелись на горизонте отсветы многочисленных молний, но почти поднявшийся ураган нес тучи в сторону поселения Петровича…

Погода резко портилась, но пока тонкая пелена водной взвеси, мороси ли не превращалась в сплошной поток, льющийся с небес воды. Несмотря на то, что грозовой фронт уходил вправо от Тихого, резко потемнело, пришлось активировать ночной режим очков визуализации, однако и в этом случае окружающее пространство даже с помощью разведчика и картографа-анализатора просматривалось максимум метров на пятьдесят — семьдесят. Конечно, картину дополняли и другие средства слежения, начиная от тепловизоров, датчиков движения и заканчивая средствами электронной и радиоэлектронной разведки. В целом, обстановка контролировалась по моей внутренней шкале на довольно удовлетворительном уровне.

Я за прошедшие полтора часа успел послать не один и не два лучей «добра» в адрес суетливых хантеров. Те вели себя, как и валькирии — тащили связанных явных новичков в Тихий. Практически все использовали одинаковую методику обращения с пленными, связывали за спиной руки или сковывали их пластиковыми наручниками; на ноги цепляли металлические кандалы с ядром, как в каком-то историческом телесериале про пиратов или же африканское рабство. Девайс позволял совершать короткие шаги, но сбежать в них вряд ли получилось бы. Еще порой на шее присутствовала петля на длинной толстой веревке, за которую частенько дергали конвоиры, придавая ускорение подопечным. Отчего те, перебирая быстро-быстро ногами, старались подстроиться под ритм движения вертухаев, однако часто падали, хрипели, сипели, стонали, вот только у хантеров, кроме веселого, отчаянного и отмороженного смеха их страдания никаких других чувств не вызывали. Разве что, добивались ленивых, каких-то медленно-показных пинков по ребрам или порой по голове.

Похоже, политика партии Петровича претерпела ряд изменений. Теперь требовались рабочие руки, и как можно больше. Статы или не лезли, или первостепенная необходимость в них отпала, а за живых людей плата оказалась больше, чем можно было получить с мертвых. Вот и переквалифицировались убийцы в людоловов, хотя они и раньше, пусть и меньше, но в живых некоторых оставляли. Да, развитие оно такое, сами отморозки не особо готовы даже ради поселения разбирать завалы, складывать дома, отправляя необходимые для создания производственных картриджей ресурсы в ненасытные утробы сборщиков.

И рабский труд, несмотря на то, что все экономисты моей современности утверждали о его нерациональности, сегодня пользовался огромной популярностью. А может разбойникам вкупе с дамочками-феминистками не хватало классического образования или они знали нечто такое, до чего светила от счетоводства не смогли дойти. Впрочем, римские дороги, пирамиды и даже американский Белый дом, если его не раздолбили на настоящий момент пришельцы, строились с использованием подневольных всех мастей. И ничего. Тысячелетия продержались, а все в отличном состоянии. Ну, пусть и не в том, как на момент сдачи в эксплуатацию… Конечно, с бывшим обиталищем руководителей самой свободной нации прошло всего лишь несколько столетий, но… и демократия зародилась в расцвет рабства. И отнюдь не в США.

Впрочем, это лирика. Главный вывод, конкуренция в борьбе за новых членов анклавов и рабочие руки выросла на порядки. И судя по количеству пленников, люди Петровича явно пока выигрывали эту гонку не только у валькирий, но и у Надежды. С усмешкой вспомнил поговорку: волка ноги кормят, вот их и кормили. Наши же лентяи. Или я чего-то не понимал. Хантеры по всей округе шарились, их можно встретить и за десть километров от Тихого и за двадцать, наших же хорошо если за пять. Вот и результаты соответственные.