Никто, ничто, никогда! (СИ) - Владимиров Денис - Страница 23

Причудливо изогнутый клинок сантиметров девяносто длиной, на его изготовление пошел какой-то минерал, огненно-красный, чуть прозрачный. На вид — хрупкий. Односторонняя гарда золотого цвета изгибалась вниз. Круглая черная рукоять около метра или чуть больше. Навершие или черт его знает, как правильно назвать, этот набалдашник, выполняющий, скорее всего, функцию противовеса, в виде зло оскалившейся морды рогатого дракона или заматеревшего саоностара.

Настоящее произведение искусства!

Настолько неведомый мастер смог поймать момент, что казалось, монстр просто замер, готовясь к броску. Миг, и он оживет. Затем кинется с яростным рыком в гущу схватки. Именно в ней находил он упоение и смысл жизни. Дурея, обезумев от вражеской и собственной крови, будет биться до конца. Своего или чужого.

Сканирование с помощью приборов и навыка Вьюги показало: «Крост (0) — уникальное холодное оружие расы биоников. У некоторых оно получило название — «Собиратели душ», так как растет в уровне в результате использования по назначению. Обладает повышенной прочностью и остротой. Имеет возможность внедрения специализированных умений. Привязывается к владельцу, после окончательной смерти последнего, происходит сброс всех параметров и может быть использован другим разумным существом. Крост считается ритуальным оружием».

Я осторожно принял подарок, большой палец обожгло болью, злодейская морда вцепилась в него, и жуткий могильный холод пополз по руке: «Внимание! Происходит привязка и настройка оружия! Она будет завершена через: 0-59…0-58…0-57…».

Минуту, сдерживая ругательства, стиснул зубы так, что еще бы немного стали крошиться. Казалось, эта самая тварь, вместе со стужей, вгрызалась изнутри, поднимаясь по венам к голове. Неожиданно все пропало, а затем накатила такая эйфория, такой восторг, будто сразу несколько кубов эфедрона вкололи.

Джеф, мать его так!

Хотелось, закрыв глаза, орать, а мысли четкие, ясные, и столько идей, Эйнштейну не снилось. В этом момент казалось, что понимаешь саму суть всех происходящих явлений, все закономерности ясны, а еще недоумение, как же раньше не замечал, это ведь элементарно, Ватсон… Как два плюс два!

Однако, на самом краю сознания, под которым разверзлась бездонная, черная и манящая ласковыми объятиями пропасть, смог зацепиться одной рукой, кончиками пальцев в острый выступ, и теперь держался изо всех сил, невзирая на боль от режущих мягкую плоть граней холодного камня.

Сколько времени прошло в реальности, черт его знает, а для меня превратилась в бесконечность борьба с удовольствием и болью.

— Разожми, разожми пальцы, — молила тьма бездны, — И все удовольствия твои!

К Дьяволу!

Это наносное, настоящее счастье, удовольствие только в борьбе! На грани!

В победе над более сильным противником, когда, кажется, что нет ни единого шанса, нет ничего, что могло бы тебе помочь. Все известно заранее, ты — аутсайдер, ты проигравший априори. А еще липкий-липкий поганый страх, выползающий из закоулков разума, который тоже кричит: «Куда, куда ты полез? Зачем?». Пинком его в угол, и вперед. Вот это настоящее!

Или завоеванная тобой женщина, от которой дух у окружающих перехватывает, они лучше, умнее, богаче, но она любуется только на тебя спящего… И готова сама уничтожить все, что может помешать ей.

А что предлагала Тьма? Бесконечное удовольствие без всяких на то усилий? Смысл в нем? Старый бородатый анекдот про слона, муху и вечный кайф придал сил, позволил вскарабкаться на выступ.

Очнулся я от того, что прохладная слегка горьковатая жидкость бежала по губам, стекала по лицу.

— Ты смог! Я знала! — радостный восклик Анны, — Я верила, — простые слова, а сколько в них нежности, обожания и ласки.

Она что на мне эксперименты ставила? Но из-за магии голоса девушки, а также неподдельных чувств, мысли скорее констатация случившегося, они не вызывали обычных злости и ярости, рождающих ненависть.

Молча встал. Думал, будет плохо, нет, самочувствие нормальное, бодрое.

— Сколько я провалялся? — первый вопрос.

— Минут пять, не больше! Ты не думай, я следила за тобой, риска практически не было, — зачастила та.

Ага, ага, то-то еще слезы у тебя, милая, не высохли.

Системка перед глазами: «Крост (уровень 0; особые свойства отсутствуют) привязан, настроен и готов к использованию!».

Вторая: «Внимание! Вы стали первым, кто смог завладеть ритуальным и сакральным оружием расы биоников! Получено достижение «Друг саунтос II». Награда: «Чувство реальности +1»».

— Пойми, это было необходимо. Ты просто не понимаешь, какую ответственность накладывает владение саоностаром. Теперь тебя может любой представитель, как низшей, так и высшей аристократии вызвать на ритуальный поединок. Без кроста в Аргасте ты будешь безоружен! И от дуэли нельзя отказаться. Иначе сами Первоотцы покарают, в первый раз нанесут на лицо печать труса, которую можно смыть только великими делами или десятью смертельными поединками. А до этого, ты будешь вызывать презрение у всех. Отказ второй раз — страшная смерть! Очень страшная! — лицо серьезное, она сама верила в произносимое.

— Даже женщины?

— Это мы сейчас решим! — твердо сказала та, а в глазах некое отчаяние, с каким шагают с парапета небоскреба, ныряют с камнем в омут или затягивают петлю на шее.

Что опять она задумала?

— Аргаст вассахат ас нир! — выкрикнула Анна, указывая на меня, возникшим в руке кростом, отличался лишь цвет лезвия, у нее он был зеленым.

Мир неожиданно начал вращаться. Сначала медленно, а затем быстрее и быстрее. В абсолютной черноте россыпь крупных разноцветных звезд, сливающихся, по мере ускорения, в смазанные линии.

Миг, и оказался на поляне, пестревшей от всевозможных цветов. Размеры — около ста метров диаметром. Ее окружали джунгли. Узнал и исполинов-гианагов, итисс красный, бамбуковые заросли. Осмотрелся. Рядом со мной скалилась Вьюга. Потянулся за молотом: «Внимание! В данной локации невозможно использовать оружие, кроме кроста!». Хоть что-то, впрочем, как управляться этой палкой с ножиком на конце я не знал в принципе. Броня на мне, так что…

В этот миг в золотом сиянии напротив меня возникла Анна.

— И что это? — поинтересовался.

— Аргаст — это владения Первоотцов, и выйти отсюда ты сможешь или, убив меня, или…

— Что со вторым «или»? — хотя подозревал ответ. Она что самоубийца или решила меня грохнуть?

— Или зачав ребенка, а так же ты признаешь, что я твоя Ас Нир.

Сплюнул в сторону, я-то думал «или ты». Нет, она отмороженная на всю голову, решила сама форсировать события. Вновь осмотрелся. Лазурное небо удивительной глубины, яркий, но не слепящий диск солнца…

Потянулся к сигаретам.

— Ты хоть понимаешь, что творишь? — спокойно сказал, а мысли перескакивали с одного на другое, ответ знал, глаза девушки горели решительным фанатичным огнем, — И что такое Ас Нир? И так понимаю, есть третье «или»?

— Да, есть и еще «или». Я убиваю тебя, — с последнего вопроса начала отвечать та, — Ас Нир — согласно вашим обрядам жена, защитник моуна, пока тебя нет рядом. И да, я понимаю, что делаю. Несмотря на отсутствие у тебя ниос, рогов, по-вашему, ты больше других достоин стать моим фарлоугом, то есть мужем. Ты мне очень нравишься, я чувствую тебя и знаю, что это взаимно. Них сан тар.

— Все так, — окончательно успокоился, — Но скажи, в другой момент нельзя было все это сделать? Пойми, у меня крайне важное задание, ограничения…

— Здесь нет времени, вернемся мы в тот же момент, в какой перенеслись сюда… Мама говорила, о красоте этого места, но я не думала, что все будет так. И да, действительно я чувствую здесь присутствие и ее, и всех предков. Они одобряют мой выбор. Это тоже многое значит…, — замолчала.

— А, если бы не одобрили? — усмехнулся, прогоняя горький дым по легким, выдыхая его и отравляя чистый-чистый воздух. Впрочем, мне нравился запах хорошего табака. Всегда. В этом и заключалась сложность в борьбе с этой пагубной привычкой.