Подарок от лепрекона (СИ) - Водянова Катя - Страница 35

Шивон пыталась дозвониться в клинику, но тут вмешались Кевин и Адам. Они боялись нового нападения и уговорили подождать ещё час, раз доктор не нашел ничего серьезного.

Внезапно пришло сообщение от Гаррета: "Ты в порядке? Не ранена? Прости, был вне зоны доступа".

"Помоги" — только и смогла отправить я. А затем свернулась клубком и заплакала.

"И что ей делать с таким парнем? Ходить по театрам и выставкам, ежеминутно краснея за внешний вид и манеры спутника? Обсуждать арт-хаусное кино или мировые бестселлеры? Из тебя может выйти неплохой любовник для миссис Хэйс, но муж — вряд ли. Вы из разных наборов и не должны пересекаться", — слова Кевина ещё долго бились в голове. Чёртов Хэйс минут двадцать рассказывал о будущем Хелен и том, что она уже дала согласие на свадьбу. Кевин же, как всякий порядочный и понимающий жених разрешил ведьме нагуляться перед торжеством. Для того ей и нужен О'Келли.

Все это не укладывалось в голове и не вязалось с образом нежной Хелен, зато выглядело вполне логичным. Ещё и на работе подкинули дельце, которое поглотило его больше чем на сутки. А когда вернулся в участок услышал, что машину с Хелен обстреляли.

Сраный смартфон то и дело выскальзывал из рук, а когда Гаррет смог его разблокировать, нашел с десяток сообщений от ведьмы. Вроде бы пустых, ничего не значащих, но за каждым чувствовалась тревога и недоумение. А потом появилось "помоги". Да к черту всех Хэйсов и свадьбы, такое не пишут от скуки. Только не Хелен, она бы точно так не пошутила. Поэтому Гаррет захватил кое-кого по дороге и через час оказался в Грейстоуне, хорошо, что комиссар проникся положением и отпустил со службы.

Псы Адама обыскивали так, будто Гаррет был сраным террористом или Полуночным Зверем. Нервы уже не выдерживали, хотелось поскорее увидеть Хелен, просто убедиться, что она в порядке, а не чувствовать чужие мужские руки на моем теле. Поэтому когда его наконец отпустили Гаррет рванул к лестницам. Где-то на середине пути он сообразил, что не знаком с расположением комнат, тем более с тем, в какой сейчас Хелен, но за одним из поворотом наткнулся на Шивон и с ее подсказками нашел нужную дверь.

Ведьма беспокойно ходила из одного угла комнаты в другой, потирая поясницу. Срань! Когда у тебя шесть сестер и тьма племянников, быстро запоминаешь признаки родов. Хелен обессиленно махнула рукой и закусила нижнюю губу, а по щекам уже текли две дорожки из слез. Гаррет быстро подошёл, обнял ее и поцеловал в висок.

— Сейчас придет доктор, он поможет. Все будет хорошо, Хелен.

Сам он ни на унцию не верил в свои слова, но маленькая, плачущая от боли ведьма меньше всего нуждалась в правде жизни. Ее трясло от рыданий, а сердце колотилось так, что Гаррет чувствовал его через куртку и толстовку. Точнее — думал, что чувствовал. Он довел Хелен до кровати, уложил на покрывало и дал немного воды.

Чёртов врач плелся так, будто решил обойти все комнаты Грейстоуна и в каждой его ждало по шлюхе с разведенными ногами. Часы врали, что прошло всего четыре минуты, казалось, будто дни и недели. Гаррет за это время несколько раз обнял ведьму, погладил ее по волосам и безостановочно болтал какие-то глупости.

Когда открылась дверь, Хелен попыталась уползти вверх по подушкам и пробормотал шепотом:

— Не хочу его. Нет. И почему у доктора синяк на скуле?

— Он выделывался, Хелен, сильно выделывался. И Уолш самый лучший из тех, кто может принять роды, так-то. Не переживай, я буду рядом.

Запоздало он подумал, что, возможно, Хелен и не хочет в такой ответственный момент быть рядом с грубым ирландским сыщиком и хотел уйти. Но она вцепилась в рукав и с надеждой посмотрела в глаза.

— Не надо. Роды плохо выглядят со стороны, и я буду плохо выгляд…

— Хелен, хватит. Я достаточно повидал всякого дерьма, не испугаюсь крови и криков. Поэтому пока побуду здесь, а если начну мешать — ты скажи, сразу уйду.

Она закивала, но так и не отпустила его руку. Уолш тем временем накинул халат, натянул перчатки и вместе с акушеркой приблизился к ведьме.

— Когда начались схватки и какие между ними промежутки?

— Не знаю, нет схваток, это даже доктор подтвердил. Я же не рожаю, правда? Мы успеем доехать в больницу?

Уолш пожал плечами, задрал тонкую тунику ведьмы и ощупал живот, затем нахмурился и прослушал сердцебиение ребенка. Нахмурился ещё сильнее и отдал акушерке распоряжение готовить инструменты, после без всяких вопросов потянул вниз мягкие штаны и белье Хелен. Гаррет успел отвернуться и обнял ведьму, которая испуганным воробьем тряслась в его руках и несколько раз дернулась от боли. От гребанной беспомощности хотелось выть и лезть на стену: любимая страдает, а он даже не может ей ничем помочь.

Уолш же присвистнул и отдал распоряжение акушерке готовить стол, потому как необъятная кровать в доме Хэйсов вовсе не годилась для родов. Хелен расплакалась ещё сильнее и просила отвезти ее в больницу, обещала слушаться и выполнять все распоряжения врачей.

— Раньше нужно было думать, — отрезал врач, — когда я предлагал вам лечь в больницу. Не выделываться, — да, да, О'Келли, мог бы ей заехать в глаз, была бы с синяком, зато в приличных условиях, — а теперь уже поздно. Ничего, через полчаса-час подаришь ребенка этому чокнутому папаше.

— Он не чокнутый, — пробормотала Хелен и потащила на себя одеяло, то и дело бросая взгляды на акушерку, которая застилала стол и раскладывала инструменты. — Я буду ждать скорую, знаю, дети не рождаются так быстро. Схватки должны идти шесть-восемь часов.

— Они и шли, — Уолш вытащил одноразовый халат, шапку и запасной комплект для Гаррета. Он же запоздало понял, что до сих пор не снял куртку и не вымыл руки, но бросать Хелен даже на минуту не хотелось.

— Вы не замечали просто. Наверное, потягивало внизу живота и спина ныла, вот такие схватки у вас и были. Все, нужно переодеться и перелечь на стол. И нечего паниковать, многие рожают дома. А тут еще и чокнутый папаша под боком. Пусть знает, чем для женщины оборачивается бесконтрольный выброс семени.

— Я сама хотела ребенка, Гаррет здесь ни при чем, — она все плакала, никак не могла успокоиться, еще и руки мелко тряслись от напряжения, когда тянула на себя одеяло.

— Ну да, ну да, все они ни при чем, лапушка, — акушерка подошла ближе и вытащила из комода первую попавшуюся сорочку. — Давай наденем то, в чем будет удобнее. И, если хочешь, выгоним папашу, если он тебя нервирует.

Ведьма потрясла головой и отползла от женщины еще дальше по необъятной кровати. Гаррет отобрал у акушерки сорочку, уселся на кровать и взял Хелен за руки.

— Послушай, ты выбрала очень плохое время для того, чтобы привести кроху в мир. Нужно было подождать еще пару недель.

— Он дело говорит, — поддакнул Уолш.

— Поэтому нужно собрать все силы, всю свою ведьмовскую силу на то, чтобы она родилась здоровой. И думать только об этом. Понятно?

Хелен закивала и попыталась вытереть слезы. Гаррет же стащил с нее одеяло, потом потянул вверх тунику, снимая ее через голову. Столько раз он представлял, как будет раздевать ведьму, но в реальности вышло ничуть не романтично и тем более не эротично. Никак не получалось не думать о ее тонких хрупких костях и огромном животе, совсем не подходящем для узкого таза. Даже крючки на бюстгальтере, ради расстегивания которых пришлось придвинуться совсем близко и почти обнять Хелен, не волновали его. В голове билась только мысль о том, сможет ли ведьма и ее ребенок пережить эти роды. Недаром тот же Уолш хотел уложить ее в больницу. И да, надо было вмешаться и утащить ее туда, а не бросать на попечение Кевина. Гаррет натянул на Хелен сорочку, потом помог избавиться от остальной одежды, отметив несколько полос шрамов на левой голени. Такие бывают после долгого лечения сложных переломов, черт знает, где ведьма могла их заполучить. Но он узнает, непременно.

Пока же Гаррет поднял ведьму на руки и отнес на стол, подпихнул ей под спину еще несколько подушек и только тогда вспомнил, что неплохо бы переодеться самому. В результате запутался в рукавах и с трудом стащил куртку, халат так и вовсе норовил разлезться на тонкие лоскуты, в результате его надевала акушерка, со вздохами, закатыванием глаз и бубнежом на тему нервных папаш. Хелен не переубеждала их, Гаррет тоже молчал, кому какое дело, кто заделал этого ребенка? Дон точно не явится с того света, чтобы предъявить свои права.