Восхождение тени - Уильямс Тэд - Страница 24

Все принцы, решил он, должны поплутать по годику за Границей Тени – это научило бы их ценить то, что у них есть. Боги свидетели, научило бы!

Движение где-то рядом заставило юношу вздрогнуть. Он поднял глаза и увидел, как что-то белое исчезло за деревом, а затем ещё одно неясное бледное пятно мелькнуло подальше в лесу, – и понял, что твари подобрались ближе. «Может, они решили, что мы остановились, потому что я ранен?» Принц поднял камень и стал напоказ точить конец сломанного копья – в надежде на зрителей. Он обмотал кусок ткани, оторванный от рукава, вокруг рукояти, чтобы оружие удобнее было держать, и всё же страстное желание обзавестись мечом или хотя бы приличным ножом не оставляло его.

Скарн спорхнул с дерева, и, хлопая крыльями, уселся на землю у ног Баррика.

– Четверо, – выдохнул он. – Ох, крылья, держите меня крепче, мы так быстро летели, чтоб сообщить! Четверо, и тащат сеть.

– Я видел их, – тихо сообщил Баррик, указывая большим пальцем, где. – Вон там.

– Там? Не, эти вона, впереди. Если и ты видал кого-то, это уж будут другие.

Вскакивая на ноги, Баррик сотворил знак Тригона.

– Ублюдочные твари! Они пытаются нас окружить! – на принца нахлынула та же леденящая беспомощность, какую он чувствовал на краю леса у Колканова поля, в тот момент, когда он и его соратники поняли, что фаэри их обманули – что Народ Сумерек не обратился в бегство, но удвоенным числом атакует их со всех сторон. Крики ужаса, исторгнутые людьми Баррика, когда они в один миг из охотников превратились в добычу, будут звучать у него в ушах до конца жизни. – Бежим!

Он понёсся вперёд, уходя в сторону как от того места, где, по словам ворона, ждали четыре шелкина с сетью, так и от того, где сам видел их. Мгновением позже его обогнал Скарн.

– Позади их тьмища! – прокричал он.

Баррик оглянулся. С полдюжины замотанных в шёлк существ перескакивали по веткам или мчались по земле странными прыжками, одновременно напоминая движениями и больших обезьян, и насекомых.

Обратно вперёд он повернулся как раз вовремя, чтобы заметить ещё двоих, выступивших из теней меж двух шишковатых стволов и раскручивавших нечто похожее на рыболовную сеть. Баррик едва успел метнуться в сторону – и почувствовал, как на миг его руки вскользь коснулся липкий кончик одной из нитей. Скарну пришлось резко взмыть вверх, чтобы избежать сетей, и он исчез среди веток.

Ещё больше бледных фигур заскользило к Баррику, сжимая круг. Почва была предательски каменистой, так что юноше всё время приходилось следить за тем, куда он наступает, но даже бросив мельком взгляд на преследователей, Баррик, как ему показалось, насчитал не меньше дюжины – если не больше. Твари пытались создать перед ним живую стену, отступая по бокам медленнее, чем впереди – ещё чуть-чуть, и он будет окружён.

– Нет! – заорал Баррик и резко затормозил, ухватившись за ветку, чтобы не упасть. На миг его ноги в самом деле оторвались от земли, и больную руку, на которой он повис всей тяжестью, от локтя до плеча и шеи словно пронзила раскалённая молния. Четверо или пятеро новых шелкинов, которых он даже не заметил, сползали вниз по стволам – ещё десяток шагов, и принц бы просто врезался в них.

– Назад, птица! – крикнул Баррик, надеясь, что ворон его услышит, потом развернулся и бросился бежать обратно откуда пришёл – вверх по склону. Тот оказался круче, чем помнилось юноше, так что бежать было особенно некуда – пора было подумать о том, чтобы защищаться.

«Если у тебя нет выбора, – твердил ему Шасо, – пусть хотя бы решение о том, где принять бой, останется за тобою. Не позволяй врагу диктовать тебе условия.»

Шасо. На мгновение Барриком овладели печаль и горечь потери, и даже ужас – не столько от мысли, что он умрёт в лесу, сколько от осознания того, как много вещей он никогда не узнает, никогда не разгадает и не поймёт.

Может, когда умираешь, то узнаёшь всё. А может – и ничего.

– Не туда! – Скарн летел рядом, изо всех сил стараясь ни во что не врезаться на лету. – В той стороне Проклятый Холм! Вспомни, что говорили феи!

Баррик споткнулся о корень, но быстро выровнялся и продолжил лезть вверх. Что ж, почему бы и нет? Разве ворон не сказал, что даже шелкины туда не суются? И если уж придётся держать оборону, места лучше ему не найти – на открытом пространстве, со скалами, прикрывающими ему спину.

– Хозяин! – в отчаянии воззвал Скарн, видя, что Баррик стал карабкаться ещё упорнее. Ворон спланировал на камень прямо перед ним. – Хозяин, на том холме ждёт верная смерть!

– Делай, что хочешь, – ответил он птице, – но я иду туда.

– Не хотим бросать тебя, но там мы точнёхонько сгинем!

Вскоре уклон стал таким крутым, что Баррику пришлось почти встать на четвереньки, и чтобы подтянуться, он ухватился за низко висящие ветки. Принц слышал, как шелкины продираются сквозь листву позади и всё громче бубнят свою странную охотничью песню.

– Давай! Улетай, бестолковая птица! – выдохнул он. – Если пришёл мой час, я хочу хотя бы умереть на просторе.

– Кар-р! – раздражённо прокаркал ворон, – Неужто все, кто живёт под солнцем, такие… такие упрямые, пустоголовые идиоты?

Но ответа он ждать не стал. Вместо этого Скарн расправил крылья, взмыл в небо и исчез.

– Гнев и печаль овладели мною, когда я получил известие об этом ужасном событии, ваше высочество, – сказал Финн Теодорос, – об убийстве вашей служанки! Даже в темнице, где меня держат, все только о том и говорят.

– Для семьи Талии, погибшей малышки, это намного больнее, – Бриони грустно улыбнулась ему. – «Высочество» – так странно слышать это от тебя, Финн.

– Ну, наверняка тебе было ещё непривычнее, когда во время путешествия с нами к тебе обращались «парень» или «Тим», - он рассмеялся, – и впрямь Зория в бегах!

Она вздохнула.

– Честно сказать, я скучаю по тем временам. Пусть Тима кормили не так роскошно, как особу королевской крови, зато и отравить его никто не пытался.

– Но это и в самом деле кошмарный случай, ваше высочество. Есть у вас предположения, кто бы мог сотворить такое?

Бриони взглянула на дверь комнаты Теодороса, которую Эразмиус Джино нарочно оставил приоткрытой. В щель ей была видна цветная накидка одного из стражей. Глупо будет сболтнуть что-нибудь, не предназначенное для чужих ушей.

– Яд, от которого погибла девочка, предназначался мне – вот всё, что я знаю. Лорд Джино пообещал, что найдёт преступника.

– Лорд Джино? – Финн Теодорос горько усмехнулся. – Знаю его – настойчивый парень. Иногда прямо до ужаса. Уверен, он до чего-нибудь да докопается.

– Ох, Финн, они плохо обращались с тобой? – Бриони очень хотелось обнять его поникшие плечи, но девушка подавила в себе это желание: она ведь снова стала принцессой, а принцессам так себя вести не подобает. – Я говорила им, что ты хороший человек.

– Тогда похоже – простите, ваше высочество, – что они не доверяют и вашим словам.

Девушка бросила на дверь быстрый взгляд, а затем встала и тихо её затворила – если уж так жаждут подслушать, ну, пусть тогда открывают снова.

– Расскажи мне теперь, – попросила она, понизив голос, – у нас, пожалуй, не так много времени – что Броун хотел, чтобы ты сделал здесь, в Тессисе?

Лицо у драматурга стало совсем несчастным.

– Пожалуйста, ваше высочество, не карайте меня за то, что я вмешиваюсь в дела вашей семьи. Я делал лишь то, что лорд Броун приказывал мне делать – клянусь, я никогда не стал бы служить ему, если бы думал, что он замышляет дурное.