Тропа войны - Рид Томас Майн - Страница 33

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая

Поняв, что я совершенно не в состоянии определить, в какую сторону мне ехать, я опустил поводья, положившись на инстинкт Моро. Я надеялся, что мой конь или вывезет меня из чащи, или привезет к воде, которая нам обоим сейчас была так необходима.

Жалея Моро, я шел пешком, изредка крича и стреляя из пистолета. Однако в ответ я не слышал ни одного выстрела. Вероятно, товарищи мои были слишком далеко, чтобы слышать меня.

Вдруг недалеко от меня птицы подняли крик и заметались, словно чуя присутствие врага.

Поехав на шум, я вскоре очутился на небольшой поляне, где шел настоящий бой между пантерой и мексиканскими свиньями. Пантера была окружена этими маленькими животными. Вокруг лежали мертвые свиньи, но еще много было здесь и живых. Они продолжали нападать на врага, пронзая его своими острыми клыками. Выхватив ружье, я убил пантеру на месте, но тут же поплатился за свой необдуманный поступок: неблагодарные свиньи теперь набросились на меня и мою лошадь.

Я не успел зарядить ни ружье, ни пистолет. Бедный Моро делал отчаянные прыжки. Хорошо, что я крепко держался в седле, иначе я был бы растерзан этими животными. Видя свое единственное спасение в бегстве, я пришпорил Моро. Но, к сожалению, заросли сильно мешали ему двигаться, а наш многочисленный неприятель не отставал от нас. Положение становилось критическим. На мое счастье, в этот момент показались товарищи, которые, соскочив с лошадей, револьверными выстрелами разогнали свиней.

Среди моих спасителей не было Рюба и Гарея, отправившихся по следам белого коня. Теперь они, должно быть, далеко, так как расстались с остальными более часа тому назад.

Мы решили вернуться в прерию, чтобы оттуда снова въехать в чащу по следам Рюба и Гарея. Догадливые охотники облегчили нам эту задачу, обламывая на своем пути ветки деревьев, служившие нам знаками.

Проехав около пяти миль, я и мои товарищи ощутили странную боль в глазах, а еще через некоторое время в воздухе запахло дымом. Чем дальше мы ехали, тем дым становился гуще и боль в глазах сильнее и острее. Все кругом потемнело, и мы едва могли разглядеть следы. Воздух сделался таким сухим и горячим, что уже трудно было дышать. Мои товарищи уже готовы были остановиться, но я уговорил их идти вперед, предполагая, что теперь Рюб и Гарей уже недалеко от нас. Действительно, они вскоре откликнулись на мой зов.

Мы поспешили на их голоса и вышли по прогалину, на которой сквозь дым могли различить обоих охотников и их лошадей. Наше предположение о лесном пожаре не оправдалось: горела прерия.

Прогалина, на которой мы находились, была хорошо защищена от огня, и нас беспокоил только дым.

Гарей рассказал мне следующее. Выйдя из чащи, они направились по лугу и прошли довольно далеко, когда перед ними появились бушующие волны пламени. Это пылала прерия. Наши друзья вынуждены были быстро вернуться в чащу.

Нам пришлось на время прервать движение вперед. Дым сильно мешал двигаться, и неподалеку раздавался треск горевшей сухой травы. Мимо нас пробегали испуганные антилопы, олени, волки и другие звери. Птицы метались в ветвях, а орел кружил в высоте, испуская пронзительные крики.

Убив близко подошедших к нам медведей и антилопу, мы развели огонь и приготовили себе ужин.

Теперь перед нами встал более серьезный вопрос: как утолить мучившую нас жажду, усиливавшуюся благодаря сухому горячему воздуху. Мы сосали чугунные пули, пили кровь убитых животных, высасывали сок кактуса и агавы, но все это давало лишь временное облегчение, после которого жажда становилась еще мучительнее. Наконец, к нашему счастью, дым стал понемногу рассеиваться, очищая воздух. Огонь, подойдя к самому краю зарослей, стал гаснуть, остановленный деревьями.

Воспользовавшись этим, мы вскочили на лошадей и поехали по направлению к прерии. Наши следопыты ехали впереди, по-прежнему занятые своим делом. Эти «люди гор», как они себя называли, во время работы были крайне молчаливыми. Они не высказывали своих мнений и не делились планами ни передо мной, ни тем более перед моими подчиненными, которых считали молокососами, мало знакомыми с прериями.

Зная эту черту их характера, я понимал, что расспрашивать их было бесполезно, и решил, подъехав к ним поближе, подслушать разговор.

— Знаешь что, Билл, — говорил Рюб, обращаясь к своему товарищу, — ведь прерия не могла сама загореться.

— Ты прав, — отвечал ему Гарей.

— Помнишь в Бепт-Форте того странного человека, который собирал травы и говорил, что прерия может запылать сама собой без всякой причины?

— Помню. Но я этому не верю, — усомнился Билл.

— И я тоже, — подтвердил Рюб. — Конечно, молния может зажечь прерию, но ведь сегодня молнии не было. Значит, пожар устроили люди… Вероятно, индейцы близко, и мы должны держать ухо востро.

— Так ты думаешь, Рюб, что это сделали индейцы?

— Да, я почти уверен в этом. Белых в этих краях нет. Мексиканцам заходить сюда незачем, слишком далеко. Стало быть, тут хозяйничали индейцы.

— Но зачем же им было поджигать прерию? — спросил Гарей.

— Вспомни рассказ француза и Куакенбосса — тогда поймешь, — наставительно промолвил Рюб.

Рассказ этот был мне известен. Когда Леблан с Куакенбоссом ездили за свечами, они узнали, что индейцы разорили мексиканский город. Это случилось недалеко от нашего села в день нашего выступления в поход. Затем часть их отряда вышла к гасиенде де Варгаса и там завершила грабеж, начатый герильясами.

— Ведь очень может быть, — продолжал Рюб, — что это те самые индейцы, которых мы так славно огрели около горы! Они могли думать, что мы еще стоим в селе, и подожгли степь, чтобы помешать нам их преследовать.

— Да, да, Рюб, ты совершенно прав. Но, как ты думаешь, спаслась ли от пожара молодая девушка?

Я жадно прислушался к ответу старика.

— По-моему, спаслась, — отвечал Рюб. — Если бы пожар застал ее в степи, конь бросился бы назад. Однако по следам этого не видно. Они идут по прямой линии. Значит, конь успел проскочить до пожара.

При этом ответе у меня точно камень свалился с груди, и я поехал вперед с вновь появившейся надеждой.

• Предыдущая
• 33/43
• Следующая