Демон желания для девственницы (СИ) - Верт Александр - Страница 29

− Чего хочет, моя ласточка? − Обратился он ко мне, натянув на модельную физиономию самую сладкую улыбочку из возможных. − Повышения зарплаты без раздевания? Хмм… тебе не нравятся мои игры? А зря! Вон, посмотри, им же весело!

Жалюзи на окне в офис за его спиной резко открылись, демонстрируя моих коллег, бодро рассекавших по всему оупен спейсу в чем мать родила.

Я испуганно ойкнула, ведь открыл он их не руками, а… силой мысли? Стоило бы уже привыкнуть к тому, что все происходящее со мной действительно имеет мистические корни… но нет. Каждый раз мне хотелось ущипнуть себя побольнее, чтобы наконец проснуться.

− Я бы сказала… страшно. − Прошептала я, не сводя с него глаз. Просто боялась, что стоит мне отвернуться и он провернет еще какой-нибудь фокус. − Это все страшно.Тебе ведь совершенно все равно, да? Что дальше с ними станет… хотя, кого я спрашиваю.

Смотрит на меня в упор, улыбается. Знать бы, что за мысли сейчас роятся в его озабоченной модно подстриженной голове… впрочем, с него станется придумать для меня хоть сотню казней Египетских, лишь бы добиться своего. Но я больше не доставлю ему такого наслаждения мучать меня.

− А знаешь, ты был прав тогда… на празднике моей семьи, − говорю и внутри нервы натягиваются до трясучки! О, Боже… неужели это я… я говорю ЕМУ! − Я не продержусь месяц.

Его лицо будто оживает. Демон игриво прикусывает пухлую губу и щурится, точно кот на оставленную на столе сметану. В один шаг сокращает расстояние между нами, нависая надо мной и обдавая меня ароматом своего терпкого… такого мужского парфюма. Нежно касается моих волос, выделяя длинным пальцем один единственный локон и накручивая его, словно остатки моих нервов. И мне хочется наорать на него, потому что все это так противоестественно для меня и в то же время сексуально…

− О да… − Томно выдыхает мне в лицо, глядя в упор своими омутами, с расширившимися как от кайфа зрачками, в которых пляшут черти. − Ты признаешь, что я величайший из великих и теперь ты знаешь что хочешь меня? Да, детка? − Смеется своим бархатным смехом… вот ведь сука! И даже смех у него красивый, хотя я не продумывала его образ ДО ТАКИХ мелочей. − И что, хочешь прокатиться на красном змее в мир наслаждений и разрата? − Улыбается, а мне остается только губу себе до боли прикусить, чтобы не сказать, что прокатиться я хочу только гусеничным трактором по его свежей могилке… − О, дай подумать. − Издевательски щелкает пальцами, в которых тут же материализуется небольшая записная книжка в переплете из красной кожи. − Где бы найти для тебя свободный часик…

И всерьез, а не в шутку слюнявит пальцы и начинает листать ее прямо перед моим носом…

Самое смешное, что мне видно: там и правда что-то написано… и я подглядываю в блокнот, реально ловя себя на ревности!

ЧТООО?

Неужели и я уже, как Пашка сисадмин, как Верочка и, черт побери, Катька, готова оголиться при всех из-за… из-за него! Но на меня же не действует все это, разве нет? Так в чем же дело?!

− Нет. − Говорю осипшим голосом, изо всех сил заставляя себя вернуться в реальность и напомнить себе, что я кремень. Что если он победит, то только на моих условиях. Что не достанется ему моя душа, как бы он сексуально свою губу не прикусывал и дьявольски коварно глаза не щурил. А у самой язык к небу присыхает, будто неделю воды не пила. − Но я признаю… признаю, что не выдержу месяц рядом с тобой. Ты… ты словно филиал ада, открывшийся в моей жизни и… если… и если единственный способ избавиться от тебя, пока все окончательно не пошло прахом, это так или иначе закрыть наше пари, то я не хочу остаться победительницей на развалинах своей жизни.

Кажется, он озадачен. По крайней мере, книжку листать перестал и взгляд снова на меня поднял. А я рукой трясущейся, как от паркинсона, хватаю его за запястье и тяну за собой к двери.

Сейчас. Надо прямо сейчас. Пока не передумала…

− Стоп! − Вскрикивает демон и вырывает руку из моей почти раздраженно. Пятится так, словно я ему в джакузи со святой водой поплавать предложила. − Как ты себе это представляешь? Ты такая ляжешь, раздвинешь ноги, а я тебя поимею? − Фыркнул и ворот рубашки поправил, на все пуговицы застегнулся! Неужели нервничает? − И какой мне от этого интерес? С таким же успехом я могу трахнуть вон тот ксерокс!

Так, это что-то новенькое… Пожалуй, если бы прямо сейчас на нас потолок обвалился, я бы удивилась меньше, чем его реакции на мое предложение получить свою желанную награду.

− И… и чего ты от меня еще хочешь? − Язык заплетается, а самой в то же время так смеяться хочется. В голос, будто смешнее шутки не слышала. − Э! Алло! Я согласна, пошли. Ко мне или к тебе? Только быстрее, мало ли что мои коллеги еще натворят, если так дальше пойдет. Мне с этими людьми еще работать.

Явный испуг на красивом лице Ильи Краснова тут же сменился на более привычное ему выражение радости школьника, налившего клея на стул учителя, над которым тот занес задницу.

− Да ты уже видела их голые попки, так что уже поздно! Хотя… а я может не хочу так закрывать наше пари. Мне может от этого нет никакой выгоды. Списка женщин, в которых я бывал, я не веду. Тебе от меня не откупиться! Лучше признала бы, что ты обо мне мечтаешь!

Руки на груди сложил, нос к потолку задрал и смотрит на меня самовлюбленно. Впрочем, как всегда, но меня такое возмущение разбирает, что аж волосы на затылке дыбом встают!

− Да с чего ты взял, что я о тебе…

И вдруг, как удар под дых. Это не сон… вчера ночью это был не просто сон! Мы с ним… о, Боже! Он со мной… да как он мог залезть в мою голову без спроса!

− Ты… это ведь ты, да? Это ведь на самом деле, да?! − Выдыхаю предложения, словно в приступе астмы, а сама глазами ищу что потяжелее, чтобы запустить в его наглую сладкую мордашку. − Да как ты мог-то, а!

Как назло ничего нет под рукой, ни пресс папье, ни стула. Приходится руками отстаивать свою честь − толкаю его что есть мочи в грудь, а ему хоть бы хны. Стоит, как истукан каменный, и улыбается мне, белыми зубами сверкая.

− Знаешь, Илья или как тебя там… Айтварис! Это грязная игра. Ну, что тебе нужно? Чтобы я сказала, что хочу тебя? Хорошо.

Сдуваю волосы, прилипшие ко лбу, подхожу к нему ближе, чем он ко мне обычно подходит, хватаюсь за ворот его безукоризненно черной рубашки и притягиваю к себе, изображая испанскую страсть.

− Хочу тебя, мой невероятно сексуальный демон!

Ну, хоть бы моргнул. Нет ведь! Застыл, как гипсовый, и все улыбается… так обаятельно и гадко, как умеет только он.

− Ну? Теперь доволен? Пошли. − Пробую снова утянуть за собой к двери, подальше отсюда, из моего многострадального Красного Кактуса. Но нет. Проще Минина и Пожарского на металлолом сдать, чем этого демоняку к сексу с собой принудить. − Или мне что, на стол лечь?

− А ложись! − Сообщает одобрительно. − Давай, детка, вперед! Только, аккуратнее.. там ножницы, не воткни себе в бок. Хотя нет, можешь ими себя приласкать. А что, вдруг изловчишься?

Ловко освобождает свое запястье из моего захвата и картинным, услужливым жестом указывает на стол. Еще так мило улыбаясь при этом, будто в дверь предлагает первой войти, мол, «только после вас»… Но тут же хмурится и из глаз его и выражения лица пропадает всякая игривость.

− Тебе не нравится, что я втянул других в нашу игру? − Говорит строго, почти зло. − Но это не я, это ты втянула. Они просто попались мне под руку, когда настало время перекусить, ясно тебе!? К тому же я всегда сполна плачу за свой обед − сказал же, что подниму им зарплату. Поверь, мне это ничего не будет стоить. А теперь, Алисонька, можешь идти ласкать себя сама, если смелости наконец хватило признаться, что хочешь не только сны интересные смотреть. Я не…

Илья вдруг осекся и умолк. Последняя фраза из его обличительной речи будто топором в воздухе зависла, а сам демон неожиданно изменился в лице. Будто крепко задумался… или даже испугался чего-то.

А у меня уже ноги подкосились от тяжести сказанных им слов, и слезы как-то сами на глаза навернулись, заставив всхлипнуть. Да так отвратительно жалостно, что я, сама того не желая, начала всхлипывать еще, и еще, и еще…