Лучшая доля (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 36

— Мы поговорим об этом потом. Я договорюсь с нашей полицией, чтобы они брали тебя с собой. Одна ты точно никуда не полетишь.

— С полицией? — удивление, смешанное с радостью, впервые озарило лицо Маргариты. Шандар даже не поверил, что девушка способна на подобные эмоции.

— Да, с манаукской полицией, я ей доверяю.

— Я тоже, — быстро согласилась с ним Марго.

А мужчина, настроенный на долгие споры, растерялся. Ещё и Лилины поглаживания по предплечью успокаивающе на него действовали, мешая злости взять верх.

— И знаешь, спасибо тебе, ведь я планировала покинуть вас, чтобы ты мне не мешал, а теперь словно камень с плеч.

— Маргарита! — хором выкрикнули сестры, удивлённые её решением.

— А что? Мешать новобрачным нельзя. И вам надо побыть вместе, — затем усмехнулась, обняла Розу за плечи и добавила, обращаясь к ней: — Очень надо.

Лилия замерла, словно каменное изваяние, сцепив руки. От манаукца не укрылась её грусть и даже мысли, которые проносились в голове девушки.

Он обнял её, как Маргарита Розу и мягко заявил:

— Не улетай. Я мечтал о большой семье, и думаю, Розе вы будете нужны, так как я часто буду по работе отлучаться. Я не хочу, чтобы она страдала от одиночества.

Роза с благодарностью посмотрела на своего жениха, с трудом сдерживая слёзы.

— Прости, — беззвучно шепнула она манаукцу, а тот кивнул, прижимая к себе разревевшуюся Лилию, у которой будто груз свалился с души. Она так боялась, что придётся расставаться. Сама мысль потерять кого-то из любимых причиняла боль, и она боялась одиночества. Шандар словно озвучил её страхи и опять спас от этой участи.

Вилорг стоял в комнате видеонаблюдения и качал головой.

— Развели мокроту. И чего ревут, всё же хорошо.

Его слушали все в охране, но высказался лишь самый смелый.

— Женщинам свойственно плакать, — упрекнул его Аракл. — Вы слишком жестоки к ним.

— Женские слёзы делают мужчин слабыми, — осадил его командир, задумчиво разглядывая Марго, единственную среди сестёр, которая не плакала, а успокаивала, пытаясь улыбаться. Манаукцу не понравилась её радость от известия, что она будет с охраной. Что-то она замыслила, и ему стоило приготовиться к худшему. Женщины — вестницы бед и неудач. Коварные создания.

Маргарита

Вправлять мозги Розе оказалось намного сложнее, чем я думала, но мне это удалось. Когда я зашла к ней в комнату, то поразилась тому, с какой ненавистью старшая воззрилась на Лилию. Это было подло с её стороны.

Я выпроводила младшую, чтобы не травмировать её. Подошла к дивану, на котором расселась эта королевна всех обиженных и униженных, забираясь на него с ногами. Посмотрите-ка на неё, у неё горе, у неё несчастье — замуж не хочет. Волосы не причёсаны, глаза зарёванные, нос опух уже от слёз. Смотреть противно.

— Не смей обвинять Лилию в своих проблемах. Слышишь? — наступала я на неё, тыча пальцем. — Не смей! Это было твоё решение, твой выбор. А я тебе говорила, что нечего было взваливать на себя ношу, которая тебе не под силу. И что теперь? Страшно? Противно? Ненавидишь её за то, что тебе предстоит?

— Нет.

— Если неспособна нести ответственность, то и нечего было строить из себя героиню. Я бы собрала деньги. Поднапряглась и сумела. Но тебе надо было показать какая ты классная, какая умная. Так что теперь терпи. И нечего строить из себя загубленную невинность. Шандар не виноват в том, что ты попалась на его пути со своими проблемами, но он, тем не менее, готов их решать, не останавливаясь только на Лилии. Он пытается угодить тебе, только тебе, дура. А ты? Ты хоть немного можешь представить себя на его месте? Каково это — брать в жёны ту, что его ненавидит?

— Я его не ненавижу. Мне просто страшно. Знаешь, что пишут про манаукцев?

— Конечно знаю! — возмутилась ей в ответ. — Более страстного любовника в жизни не встречала, — стала перечислять самые распространённые цитаты из форумов. — Секс-машина. То, что у него штанах, ни одному землянину и не снилось. Ах, — я прикрыла рот ладонью, парадируя рафинированную искусственную куклу, коих в последнее время, благодаря унжирцам, становилось слишком много, — что я говорю? И не только землянину, но и унжирцу! Такой секс-марафон! Я еле стою на ногах, — затем я вернула себе свой голос и холодно спросила у сестры: — Ты про это?

— Да, — кивнула та, поправляя волосы и стирая слёзы с глаз. — Я боюсь. Я не такая страстная, да я даже абсолютно не страстная, нисколечко. Мне бы один раз пережить.

Я присела рядом с сестрой, погладила её по голове.

— Слушай, забудь о тех неудачниках, с которыми встречалась. Поверь мне, каждый мужчина — это новая книга. Порой, конечно, попадаются одинаковые сюжеты, но всё равно читается по — другому. Вот и Шандар будет для тебя открытием. Просто доверяй ему больше. И говори что не так. В сексе же главное общение.

— Скажешь тоже. Я вообще терпеть не могу разговаривать во время секса и чтобы кто-то болтал надо мной.

— Роза, ты сама себя слышишь? Ты должна сейчас успокоиться и перестать истерить. Извинись перед Лилией, она не виновата в том, что тебе придётся выйти замуж за манаукца. Можно было обойтись и без свадьбы, это твоё решение. Ему нужен всего лишь ребёнок. А Понтер повёл себя как настоящий мужчина, который не просто хочет, что бы ты от него залетела, но и уважает тебя как женщину, будущую мать своего ребёнка. Не порти свою жизнь. Ты будешь уважаемой женой, возможно даже любимой. Так чего же ты сидишь тут и злобой своей отравляешь самый лучший момент в своей жизни? Думаешь, замуж будешь выходить бесконечное множество раз? Или же это всё же твой единственный брак?

— Прости, — Роза подалась ко мне и обняла, — прости меня.

— Я не злюсь и не у меня тебе надо просить прощения.

— Я поняла, — сестра поцеловала меня в щёку и поднялась с дивана, поправляя измятый подол платья.

Я пошла вслед за ней, надеясь, что она одумалась и это не временное просветление. Хотя мне хотелось бы, конечно, чтобы она отказалась. Не её это — жертвовать собой ради семьи. Слишком тяжёлая ноша. Да и Шандара жалко. После слов Лилии я поняла, что по-скотски с ним поступала не только Роза, но и я. Малышка оказалась чуткой и повела себя правильнее нас, своих старших сестёр. Умнее или мудрее, но добрее, это точно.

Ёкарный бабай, как же стыдно за свои слова. Ему и так сейчас не сахарно из-за выходок Розы, еще и я тут выплясываю. Лучше, конечно же, покинуть планету, чтобы не нагнетать обстановку. Может, будь они одни и поговори, наконец, спокойно и обстоятельно, то не было бы этих склок.

Но хоть я и извинилась, всё равно чувствовала себя дрянью. Он ведь услышал меня и решил отпустить, позволить мне стать тем, кем я мечтала — спецкором, да еще и снимающим репортажи о манаукской полиции. Я просто не могла поверить, что он это сказал, да так сердито, словно наказывал. Ах, если бы он знал, что я именно об этом и думала, даже заплатила осведомителю недавно, чтобы он почаще скидывал наводки. А тут такой подарок небес!

Я столько раз писала репортажи об изменах супругов, поэтому никогда не понимала, зачем вообще они женились, коли так скоро забыли о своих клятвах и любви. Глядя на свою старшую сестру возле её новоиспечённого мужа, терялась в догадках, как сложится их жизнь, ведь в их семье не было одной из самых важных составляющих — взаимной любви.

После вчерашней истерики многое изменилось в отношениях теперь уже супругов. Они стали чаще улыбаться, и Роза сама прижималась к Понтеру. Она смотрела на него ласково, но не как на любимого. Я бы узнала этот взгляд из тысячи. Так наша мама смотрела на отца. Многолетние наблюдения за родителями позволяли мне безошибочно распознавать в толпе влюблённые глаза. Я сидела за столом рядом с Лилией, поглядывала на новобрачных, которых поздравлял сам наместник, приехавший на праздник с супругой, и мне не нравилось то, что я видела. Это беспокоило. Тревожные звоночки трезвонили в голове. Лилия, моя маленькая девочка, смотрела на Понтера глазами нашей матери, а мне дурно становилось. Любовь, нежность и горечь — всё смешалось в её взгляде.