И короли бессильны... (СИ) - Туканов Николай Петрович - Страница 30

Урр-Бах вытащил из поясного кошелька небольшую горстку потертых серебрянх эркалонов, прикинул поточнее, сколько там гоблинов, и целеустремленно начал обходить все окрестные кварталы в поисках лавок старьевщиков. Затем наступила очередь дешевых кабаков. После полудня тролль катил к памятному дому видавшую виды тележку, скрип колес которой вызывал зубовный скрежет у прохожих даже на соседней улице. Она доверху была наполнена бутылками с дешевым пойлом: «Шепот штольни» по цене десяток за серебрушку и «Особый гоблинский» по цене чуть ниже гарантировали успешные продажи возле любой стройки.

Урр-Бах специально обошел вокруг развалин, разбудив мерзким скрипом даже самых ленивых «строителей» и устроился в ста шагах от памятника Риксбору. Кинув на землю крепкий пустой ящик, тролль сел и принялся выстраивать на втором перевернутом ящике бутылки с выпивкой. Потом бросил возле ног пустой грязный мешок и принялся ждать первых клиентов. Они не замедлили появиться. Четверо гоблинов во главе с бригадиром Немым, без единого медяка в карманах, пришли узнать, что есть полезного у тролля, чтобы ускорить работы. Как оказалось, в их понимании хорошая выпивка делу приносит пользы больше, чем хороший инструмент, на что Урр-Бах и рассчитывал. Через четверть часа яростного торга он обменял дюжину бутылок пойла на две тачки, три лопаты и пару заступов. Час спустя даже самые буйные гоблины перестали орать похабные песни и завалились спать. Работы по расчистке руин полностью остановились, и у памятника воцарилась тишина.

Тролль, совершенно не таясь, побродил по стройке, пересчитал оставшийся у гоблинов инструмент, уделив особое внимание тачкам. Их оказалось еще восемь штук, не считая пары сломанных. Урр-Бах осмотрел расчищенный ход вниз. До подвала оставалось не так уж много, если работать на совесть. Тролль вернулся к своему месту, разломал доставшиеся ему тачки, погнул лопаты и сломал у них ручки и все это, вместе с заступами, оттащил в глубь заросшего парка, куда даже гоблины по нужде не ходили. За оставшийся день Урр-Бах, зная гоблинов, был спокоен. Проснувшись, работнички захотят опохмелиться, только без денег и его самогона это будет сделать нелегко, да и какая работа, когда до заката осталось всего шесть часов?

Вернувшись домой, Урр-Бах, к своему удивлению, застал в рабочем кабинете Марсиэль. Девушка сидела в кресле Кархи и с интересом читала эркалонский судебник.

— Привет, Марсиэль, а где Кархи? — Урр-Бах с наслаждением опорожнил полкувшина прохладного пива, прихваченного по дороге домой, и развалился в любимом кресле. Самый приятный отдых — после хорошей работы. Марсиэль заложила страницу красивой костяной закладкой, отложила книгу и с непонятным интересом посмотрела на тролля.

— Мой воздыхатель сейчас играет в кости с отцом и его дружками, я пришла поговорить о нем с тобой наедине.

Урр-Бах развел руками.

— Я думал, о Кархи ты все поняла после первой встречи с ним. Хороший парень, надежный, не подлец, и очень тебя любит. Увидев насмешливую улыбку Марсиэль, тролль добавил:

— Есть, конечно, и недостатки: ветер в голове иногда гуляет, деньги может потратить на красивую безделицу, — Урр-Бах указал на клепсидру. — Только заметь, безделицу для всех, а не для себя одного.

— Урр-Бах, — перебила тролля Марсиэль, — я пришла узнать о его связях с эльфийками. Сколько за ним не наблюдала, гоблинши его совсем не интересуют. Пойми, я не хочу оказаться для него очередным эльфийским трофеем.

Урр-Бах широко раскрыл глаза.

— Какой к Рхызу трофей?! Он в тебя влюбился как только увидел, только понял это недавно. А то, что ему только эльфийки нравятся, так это понятно, он же в прошлой жизни эльфом был, причем знатным и богатым, поэтому и вьется вокруг них. Вернее, он считает, что был знатным эльфом, — поправился тролль, заметив, как округляются глаза девушки. — Ты не обращай внимания на его болтовню, помни только, что он любит тебя, а кем он был, эльфом или пнем, не важно. Или ты тоже со знатными предками?

Изумленная эльфийка покачала головой.

— Я даже не знаю, кем были мои родители, но точно не знатными. А как Кархи узнал, что он был эльфом? Я сейчас вспомнила, он мне что-то говорил о том, что если я захочу, то он за большие деньги сможет стать эльфом ненадолго или что-то вроде этого, точно не помню, он тогда нетрезв был.

Урр-Бах, крепко ругнувшись про себя на болтливого друга, посмотрел девушке прямо в глаза и твердо заявил:

— Марсиэль, уже месяц как он покончил со своим эльфийским прошлым и будущим, плюнь и ты на это. Он сказал, что хорошо, что он гоблин, а кем он был в прошлой жизни, уже не важно. Понимаешь, он переболел этим, слава всем его болотным духам. Поэтому и ты относись к нему как к гоблину. Если снова начнется эта свистопляска с древними эльфами, нуму…, нумерологией, то придется выбивать из вас дурь хворостиной. Толстой, — добавил тролль, видя, как девушка заулыбалась.

Марсиэль положила на стол номер газеты "Один эльф сказал", где сообщалось о бесчинствах гоблина, очень похожего на эльфийского принца Кирдаля. Урр-Бах незаметно сжал кулаки и сделал лицо понаивнее.

— Ты же помнишь этот скандал в гномьем посольстве? Здесь эльф превратился в гоблина и надавал всем по морде, — Марсиэль испытующе воззрилась на тролля. — Это был случайно не Кархи? Очень похоже на него, особенно когда он пьяный.

Урр-Бах вымученно улыбнулся:

— Марсиэль, если ты захочешь, он совсем перестанет пить, хоть с этого дня. Давай, пойдем в "Эльфийский дуб" и скажем ему об этом. Как сыщик говорю тебе, что в Эркалоне сейчас нет ни одного гоблина, который может стать эльфом. Может, в гоблинском Шаманате есть такие умельцы, но не здесь.

— А почему ты сказал "ни одного гоблина", а не "ни одного эльфа", — хитро улыбнулась Марсиэль.

Урр-Бах чуть замешкался.

— Оговорился, ты кого угодно заморочишь. Если не веришь, иди сама превращай Кархи в эльфа, раз он тебе гоблином не нравится.

Девушка подумала и молча порвала газету.

— Пойду, пригляжу, чтобы Бурх с Кархи на радостях от выигрыша в свиней не превратились.

— Правильно, — одобрил тролль с заметным облегчением. — Это волшебство Кархи посильно без всяких амулетов.

Тролль испуганно замолк. Марсиэль, сделав вид, что ничего не заметила, чмокнула его в мохнатую голову и ушла. Урр-Бах же от всего сердца громко сообщил деревянному троллю все, что он думает о хитроумных магических обманках, и отхлебнул из клепсидры добрую четверть часа вина. Потом отнес аккуратно разорванную газету в туалет и посмотрел, что читала в судебнике эльфийка. Статей там было немного, и все они относились к посягательству на монарха, попытке мятежа и наказаниям для самозванцев. Урр-Бах аж крякнул — девица Кархи попалась сообразительная. Впрочем, оно и к лучшему, ей точно хватит ума молчать как могила, заодно и Кархи научит этому.

Всю последующую неделю Урр-Бах приходил к обеду на развалины и обменивал спиртное на их инструмент, иногда сильно «ошибаясь», что очень радовало гоблинов. Вскоре все работы полностью остановились из-за нехватки инструментов и тачек, а также запоя толпы гоблов. Еще никогда у них не было такой чудесной работы, когда, едва продрав глаза от полуденного солнца, можно было тут же восстановить силы после непосильного труда с помощью недалекого тролля. Урр-Бах стал своим в доску для этих изнуренных бедолаг и великодушно давал в долг лишнюю бутылочку.

Когда через полмесяца на развалины нагрянули луфардцы, то увидели пьяных гоблов и одного тролля, с тупым усердием переносящего по паре кирпичей к столбу Фукизеля. Его лицо было так измазано грязью, что не узнал бы даже Кархи.

— Что здесь происходит, — заорал худой мужчина с чуть заметным луфардским акцентом. — Где инструменты? Почему вы пьяные среди дня?

— У-у-украли, — Немой заплакал. — Сегодня ночью полностью обнесли, шакалы бородатые.

— Гномы? — недоверчиво спросил седоволосый луфардец со светящимся от магии инкрустированном браслете на жилистой руке.