Больше, чем физрук (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 33

Эльф, правда, тоже был далеко не столь ловок и грациозен, как всего одну планету назад.

Они обменивались ударами, и со стороны схватка хай-левелов выглядела, как фехтовальный поединок, снятый с применением технологии "слоу-мо". Наверняка со стороны это смотрелось очень красиво, но ракурс — сильно снизу и немного сбоку – мне достался самый неудачный.

Чем бы ни пользовался высокопоставленный эльф, у его подчиненных этого средства явно не было. Трое оставшихся в живых диверсантов было также беспомощны, как и мы с Виталиком, и пробовал трепыхаться только один из них. Виталик материализовал в руке дробовик и пальнул в его сторону. Тут выяснилось, что при местной гравитации большая часть дроби долететь до эльфа оказалась не способна. А та, что долетела, не смогла его убить.

Эльф даже не дернулся, а полоска здоровья над его головой сократилась совсем чуть-чуть.

– Вот, сука, незадача.

Дробовик исчез в инвентаре.

Вообще я уже заметил, что огнестрельное оружие не давало здесь такого же значительного преимущества, которое было в реальном… нашем прошлом мире. Пули здесь могли блокировать магическими щитами, от пуль уворачивались. Не знаю, как обстоят дела в высокотехнологичных мирах, но нет ничего удивительного, что в фэнтезийной части Системы каждый второй носит с собой меч.

Или, например, топор.

Со временем стало заметно, что поединок дается обоим бойцам нелегко. Движения замедлились, удары стали более редкими и прямолинейными, без особых изысков или финтов. Что там происходило с Соломоном не было видно под шлемом, а по лицу эльфа, уже не такому прекрасно-возвышенному, как раньше, струился пот.

Похоже, что это схватка не на мастерство, а на выносливость. Кто первым выронит из рук клинки, тот и проиграл.

Осознав эту истину на пару секунд позже меня, Соломон развоплотил один из своих мечей, а оставшийся перехватил обеими руками. Эльф просто выронил кинжал на землю, и они продолжили.

Шустрый эльф из оставшихся троих диверсантов попытался подползти к Соломону. Что он собирался делать дальше — кусать его за пятку или просто ухватить за ногу и держать, подарив своему командиру преимущество в маневренности – мы уже никогд не узнаем, посколько Соломон, от которого этот маневр не укрылся, сделал два шага в сторону и пригвоздил его к земле, как бабочку булавкой.

Экий, сука, энтомолог.

Они снова сошлись, и эльф, отбив очередной удар, как-то дико, неестественно и невозможно с точки зрения человеческой анатомии вывернул запястье и воткнул серебряный клинок в правое плечо Соломона, пробив насквозь и броню и плоть.

Меч остался у Соломона в левой. Гвейн быстро шагнул к нему, сокращая дистанцию, и перехватил его руку в районе запястья.

А затем что-то сделал с рукоятью своего меча, и серебряный клинок раскрылся серебряным веером, отхватив Соломону правую руку чуть выше локтя.

Соломон дернулся, но Гвейн держал его крепко. Серебряный веер сложился обратно в узкое жало, уже совершенно свободное, и Гвейн погрузил его Соломону в грудь.

Вместо того, чтобы упасть на землю, тело Соломона растаяло в воздухе. Я обратил внимание, что обрубок его руки тоже исчез.

Амулет возрождения сработал, и наш союзник ушел на респаун.

Что ж, наше положение от этого лучше не стало, но, по крайней мере, он не умер окончательно. да здравствуют игровые условности.

Гвейн разочарованно цокнул языком, перехватил серебряный клинок обратным хватом и поплелся в нашу сторону. Виталик выпалил в него из дробовика, но те несколько дробинок, что сумели до него долететь, пробили кожаную куртку и беспомощно ударились о надетую под нее мифриловую кольчугу.

Гвейн особо не торопился. Он изрядно устал, при такой гравитации особо не побегаешь, а мы теперь уж точно никуда не денемся, так к чему спешить?

Когда разделяющее нас расстояние сократилось до трех метров, я поднял правую руку и вытянул ее по направлению к эльфу, словно прося о помощи.

Гвейн ухмыльнулся.

Держать руку на весу было тяжело само по себе, и я пообещал, что при первой же возможности брошу несколько свободных очков в силу. Но когда в руке появилась Клавдия, весящая, как казалось, пару центнеров, нагрузка стала невыносимой. Рука дрожала, и я чувствовал, как тону в собственном поту.

Ухмылка Гвейна стала еще шире, и он сделал шаг вперед. Решив, что с такой дистанции я уж точно не промажу, а если промажу, то и поделом, я вдавил кнопку на рукояти и "призрачный клинок" вонзился эльфу в грудь.

Ухмылка превратилась в оскал. Словно не в силах поверить в происходящее, а может быть, просто по инерции, Гвейн сделал еще два вперед, и тем разрезал себя чуть ли не до пупа.

Ну, приятель, следует помнить, что не у тебя одного может быть оружие с сюрпризом.

Полоска над его головой принялась мигать, посерела и исчезла. А вместе с ней растаял в воздухе и сам Гвейн.

И даже меч свой на память не оставил.

Черт бы драл эти игровые условности.

— Было бы забавно, если бы они встретились на точке возрождения, — пробормотал Виталик.

— Тут это немного не так работает, – сказал я.

— Знаю. Но все равно было бы забавно.

За Гвейна Система отвалила мне опыта на целый уровень, и я, как и обещал, бросил свободные очки в силу. Но легче от этого не стало. Для лежащего под грудой камней нет особой разницы, десять тонн они весят или двенадцать.

Я буркнул что-то не особо внятное.

– И какой, сука, план?

Первым делом следовало бы позаботиться о тех двух эльфах, что еще оставались здесь. Конечно, они были такими же калеками, как мы с Виталиком, но их присутствие меня нервировало.

Я повернул голову — в шее что-то отчетливо хрустнуло – и обнаружил, что этих двоих с нами больше нет. Наверное, воспользовались возможностями экстренного телепорта или что-то вроде того.

Только особо упертые фанатики бьются за заведомо безнадежное дело.

Что ж, эльфы с возу, нам с зомби легче.

По сути, у нас было два варианта поведения.

Мы могли бы остаться здесь, в надежде, что после респауна у Соломона не изменится система жизненных приоритетов и он решил вернуться к нашей миссии вместо того, чтобы заняться чем-нибудь более безопасным. Или мы могли уйти при помощи порталов, но я понятия не имел, будет ли в этой ситуации работать правило сорока двух секунд.

Вроде бы, эльфов рядом с нами не было, по крайней мере, живых, но я не знал, насколько это условие критично.

Тут столько всяких нюансов, что пока разберешься, превратишься в кого-то вроде Соломона.

Или умрешь в процессе, что гораздо более вероятно.

В случае с ожиданием на месте тоже были свои минусы. Что бы там ни решил Соломон, эльфы могли оказаться здесь первыми, и на этот раз от Гвейна, которому уже известно о моем фирменном трюке, мы точно не отобьемся.

— Даже не знаю, что выбрать, – сказал я. — Все такое вкусное.

– Кинем монетку? — предложил Виталик.

– И далеко ты ее тут кинешь?

-- Тоже, сука, верно.

– Ждем пять минут, – предложил я. – Потом валим.

Виталик кхекнул. Очевидно, это означало согласие.

Пять минут тянулись мучительно долго.

Хоть это и противоречило известным мне законам физики, казалось, что с каждым проведенным здесь мгновением гравитация давит все сильнее и сильнее. Разговаривать я уже не мог, да и не особо хотел, сосредоточив свои силы на том, чтобы просто дышать.

На исходе шестой минуты – я все-таки решил дать Соломону шанс, да и потом, мне трудно было представить, как мы будем вползать в портал – на старом месте возникло уже знакомое мерцание.

Это мог быть Соломон, но это могли быть и эльфы. Виталик на всякий случай достал дробовик, а я обхватил рукой рукоять Клавдии.

Но это был Соломон.

Он был в той же броне, правда, слегка покоцанной, однако двигался бодро и уверенно и совершенно не был похож на зомби. И не скажешь, что всего-то пять минут назад он пал смертью храбрых.

Окинув кратер взглядом и быстро оценив диспозицию, он открыл новый портал рядом с нами, а потом помог двум инвалидам в него залезть.