Обрученная с вороном 1 (СИ) - Слави Екатерина - Страница 43

— Ну, вы трапезничайте, гости дорогие, — снова поклонился Хэм, — а я пойду — по хозяйству кое-чего сделать.

И с этими словами вышел во двор.

Оставшись вдвоем Рил и Равена какое-то время, забыв про еду, смотрели друг на друга.

«Ты продолжаешь меня дурачить… Сирил», — взглядом говорила ему она.

«Так что же ты решишь? — отвечала ей плутоватая улыбка Рила. — Поверишь хитрому лису или нет?»

После еды, Рил сказал, что хочет Равене что-то показать, и она без лишних вопросов последовала за ним.

Еще одна утопающая в зарослях лещины тропа, ведущая, однако, в сторону, противоположную той, откуда они пришли, вывела из к заброшенному дому: отвалившая штукатурка, облезлые ставни, грязные потеки на стенах.

На миг Равена решила, что Рил вел ее именно сюда, но он прошел мимо и начал подниматься на косогор.

— Почему этот дом заброшен? — спросила она, и тотчас сама догадалась, однако Рил уже успел ответить:

— Узнав, что дочь их соседа заразилась белявой, люди, которые раньше жили в этом доме, бросили все и в спешке уехали. Можно нажить новое добро, но нельзя получить новую жизнь.

Равена уже открыла рот, чтобы спросить, но не нашлась, как лучше начать этот разговор. Молча она следовала за ним. Под ногами был дерн, толстым ковром он укрывал взгорье. Когда они поднялись на вершину, Рил кивком головы указал вперед — туда, где разрастался в нескольких милях отсюда густой лес.

— В этом лесу прячутся земли Клана Лисов, — сказал он. — Там находится резиденция главы нашего клана. Уже завтра мы будем там, если ты не передумала.

Он повернулся к ней с привычной уже лукавой и дразнящей улыбкой.

— А ты не передумала?

Равена несколько мгновений молча смотрела на него в ответ, потом отвернула лицо и сказала:

— Если бы мы сразу отправились в Тристоль, то добрались бы задолго до сумерек. Скажи, Рил…

Она снова посмотрела на него и спросила:

— Ты же не просто так привел меня сюда?

Помолчала, ожидая его ответа, но и он молчал, лишь отвел взгляд, поэтому спросила снова:

— Хочешь попросить?

В этот раз Рил медлил недолго. Кивнул и серьезно ответил:

— Хочу.

Он не улыбался, как обычно, и казался слегка отстраненным, хотя Равена прекрасно видела, что тревога за беляву снедает его изнутри. Однако откуда же тогда в его взгляде это сомнение, будто он не уверен, что имеет право просить?

— Попросишь? — поинтересовалась Равена, глядя на него выжидательным взглядом.

Не отвечая на ее взгляд, Рил смотрел прямо перед собой — туда, где, с его слов, посреди леса прятались земли его клана. Наконец он ответил:

— Попрошу.

Опустив взгляд, добавил:

— Если можешь — спаси ее.

Равена изучала его лицо некоторое время, потом спросила:

— Почему ты осторожничаешь?

— Осторожничаю? — переспросил Рил, поднимая на нее взгляд.

Она кивнула.

— Когда Тан… Натаниэль выпил отравленное питье вместо меня и мог умереть, его брат умолял меня спасти его. У него тогда был такой взгляд… как будто он отдал бы все за спасение Тана, даже собственную жизнь. Я тогда не понимала, почему — думала Тан простой слуга. Но оказалось, что они братья, и похоже, что Габриэль безмерно предан Натаниэлю. А ты…

Равена заколебалась, но все же сказала:

— Она ведь дорога тебе. Эта белява.

— Руби, — все так же отрешенно произнес Рил. — Ее зовут Руби.

Равена повторила:

— Она дорога тебе. И ты просишь меня ее спасти. Но при этом у тебя такое лицо… такой взгляд… как будто ты и хочешь, чтобы я исцелила ее, и одновременно не хочешь. Кто она для тебя?

— Друг, — ответил Рил. — Руби мой друг. Мы знаем друг друга с детства.

Равена склонила голову, глядя на него с интересом.

— Простая человеческая девушка, дочь бедняка — друг сына главы Клана Лисов? — удивленно подняла брови она.

Рил улыбнулся, низко опустив при этом голову, словно пытался скрыть улыбку.

— Тебе Хэм сказал?

Равена не ответила, вместо этого констатировала:

— Значит, тебя зовут Сирил? Интересно, почему в Клане Воронов ты назвался Рилом? Разве было бы не безопаснее назваться абсолютно чужим для тебя именем? О, постой, дай угадаю. Наверное, Рилом тебя в детстве звала твоя мама, отец и братья? У тебя ведь есть старший брат? Хэм сказал, что ты младший сын.

Рил вздохнул, не переставая улыбаться.

— Мои отец и мать никогда не называли меня Рилом. Сыну главы Клана Лисов не пристало откликаться на такое короткое простое имя. Рилом меня называет только она, — он кивком головы указал назад, — Руби.

Услышав эти слова, Равена украдкой заглянула ему в лицо. Проникнув шпионом в чужой клан, он не называется каким-нибудь посторонним именем, а использует то, которое дала ему эта девушка. С одной стороны, это разумно — он привык окликаться на это имя, а значит, оно его не подведет. В этом, пожалуй, проявляется хитрость лисов. А с другой… Он как будто использовал это имя в качестве талисмана. Как будто оно должно было его охранять.

Все-таки любопытно, как много значит для него эта девушка? И действительно ли она просто друг?

— И как мне теперь тебя называть? — спросила Равена.

Золотисто-желтые глаза остановились на ее лице.

— Зови Рилом, — сказал он. — Как привыкла.

— Но ведь младшему сыну главы Клана Лисов не полагается откликаться на такое простецкое имя, — напустив на себя притворной важности, напомнила Равена.

Рил широко улыбнулся.

— Ты будешь исключением, разве тебе не приятно? — жизнерадостно поинтересовался он.

— Я буду вторым исключением, — напомнила Равена.

Улыбка Рила слегка ослабла, как будто стремилась сбежать с лица, но ее не отпускали.

— Верно, — подтвердил Рил уже не таким бодрым тоном. — Вторым.

Решив проигнорировать его странное настроение, Равена глубоко вздохнула и сказала ему:

— Я попробую. Попробую ее спасти.

29. ПРИБЫТИЕ В ТРИСТОЛЬ

С востока, обгоняя облака, летела птичья стая. Они были далеко, и Равена не могла разглядеть с такого расстояния, что это за птицы, но ей настойчиво чудилось, как ее ищет взгляд черных вороньих глаз.

Сидя на скамье, она неосознанно вжалась спиной в стену, и только почувствовала исходящий от стены холод, пришла в себя.

— Ты смотришь на этих птиц и о ком-то думаешь, — произнес рядом с ней нежный девичий голос. — Правда?

Равена отвела взгляд от стаи и посмотрела на белое лицо девушки. У бесцветных глаз не было взгляда — зрачки и радужки съела болезнь, сделав взгляд белявы «слепым», хотя она по-прежнему оставалась зрячей.

Интересно, какого цвета были раньше глаза Руби, думала про себя Равена. Скользнула взглядом по белоснежной косе, перекинутой через плечо. А какого цвета были ее волосы?

— Почему ты не спросишь, зачем Рил оставил тебя со мной? — поинтересовалась Равена.

Бескровные губы белявы улыбнулись.

— Если Рил сказал побыть с тобой, значит, так надо, — ответила девушка.

— Ты так веришь ему? — спросила Равена.

Руби чуть склонила голову вбок и ответила мягко, но без тени сомнения:

— Я верю Рилу больше, чем самой себе. Он делает только то, что лучше для меня. И я знаю, что Рил никогда меня не обидит.

Сердце Равены на миг скрутило от тоски.

«Хотела бы я, чтобы и у меня был такой человек, которому я могла бы доверять больше, чем самой себе», — подумала она.

Но такого человека в ее жизни не было. Никому она не могла доверять. Даже собственному сердцу — не могла. Чувства обманывают, предают, причиняют боль. Лучше не полагаться на них.

— Можно взять твою руку? — спросила Равена.

Руби с улыбкой кивнула.

— Рил сказал, что тебе не опасно находиться рядом со мной, белява тебе не страшна, — произнесла девушка. — Значит, можно.

И снова «Рил сказал». Равена почувствовала легкое раздражение. Если бы только она так же твердо знала, что может ему доверять, ее бы не терзала без конца тревога. Но посмотрев на беляву, она сразу почувствовала вину. Нельзя так думать. Ведь у этой девушки, кроме отца и Рила, больше никого нет. Каково было бы ей, если бы их не было рядом? Остаться наедине с болезнью, которая сначала высушивает тебя, съедает все краски твоей жизни, а потом выпивает тебя до дна — это, наверное, так страшно.