Дорога мёртвых (СИ) - Фир Мария - Страница 48

Привет, дорогая Лиза!

Я мог бы долго рассказывать тебе о том, как велико было моё возмущение в то утро, когда ты решила убежать и не захотела брать меня с собой! Клянусь, я готов был взорваться, едва ты удалилась за поворот! Меньше всего я ожидал от тебя такой выходки, особенно после нашей клятвы всё и всегда делать вместе! Надо сказать, отец тоже был вне себя от ярости, и мне чуть было не досталось ремнём (из-за тебя), а мама настолько перепугалась, что у неё начались схватки на три недели раньше положенного срока. Конечно, из-за этого папе пришлось успокоиться и отнести её в дом. Так что после твоего побега все стояли на ушах целый день, а к вечеру у нас появилась ещё одна сестрёнка. К счастью, всё обошлось — и мама, и маленькая Майя живы и здоровы. Один только папа до сих пор сердится на тебя, даже сначала не захотел читать твоё письмо. Но ты не огорчайся, это лишь видимость. Прокравшись в столовую ночью, я увидел, что он всё-таки читает его при свете свечи. Думаю, всё будет в порядке. Майя точно такая же смешная, пухлая и рыжая, как были Элин и Молли — ну никакой разницы. Дедушка от неё без ума, как и все остальные.

Ты будешь смеяться, но я впервые в жизни жду скорейшего наступления учёбы, осени, зимы и следующего лета, чтобы мы могли увидеться с тобой в Вестене или ещё где-нибудь. Жаль, что в Академии Трира не преподают огненную магию, потому что в этом случае я бы без колебаний поехал продолжать учёбу к тебе. Когда я рассказал об этом Белле, она устроила грандиозную истерику и с тех пор не желает разговаривать со мной. Оказывается, Белла рассчитывала на то, что я женюсь на ней через год, и мы будем вместе жить в Фоллинге. Моё обучение в Университете Сюр-Мао совершенно не входило в её планы! Я предложил ей ехать в столицу вместе, но, похоже, жизнь со студентом-мистиком — это не то, о чём она мечтает. Увы.

Лиза, я должен рассказать тебе ещё об одном невероятном происшествии, которое случилось всего пару дней назад, но не уверен, что смогу описать это в письме во всех подробностях. В двух словах — наша общая знакомая, которой мы помогли, отблагодарила и меня тоже, забравшись ночью в моё окно. По правде говоря, это было весьма неожиданно, и я долго не мог прийти в себя от её благодарности. Если бы не цветы из её причёски, оставшиеся поутру на моей подушке, я был бы уверен, что всё это мне попросту приснилось…

Как обстоят дела с парнями в Академии Трира, ты уже нашла себе ухажёра? Я был бы не прочь узнать и о твоих любовных приключениях, но, боюсь, что письма неизбежно прочтут родители. Так что будь осторожна в выражениях!

Обнимаю и жду письма. Твой Фредерик.

Лиза перевела дыхание, отложив письмо на одеяло, но буквально через минуту не выдержала, схватила его снова и перечитала ещё раз. Затем ещё и ещё. Она забыла, что находится в сотнях миль от дома, в древнем городе из чёрного камня, окружённом ущельем и толстыми стенами. Забыла о неприступных скалах и старом замке, что упирался острыми шпилями башен в самые облака. Её душа вернулась на землю, на равнины Фоллинге, и только сейчас девушка вдруг осознала, как соскучилась по родительскому дому. По знакомым с глубокого детства тропинкам в саду, по смеху младших сестрёнок и задиристому голосу Фреда, по маминым тёплым рукам и лучистым морщинам дедушки, по жужжанию пчёл над розовыми кустами и кабинету отца в клинике, полному диковинных склянок и магических книг.

Заботливо свернув письмо, Лиза на миг приложила его к груди — как сияющий солнцем кусочек дома, оставшегося в прошлом. Если бы только можно было вернуться назад без оглядки, чтобы всё стало как прежде, как было все беззаботные годы, пока незнакомая тёмная сила не давала о себе знать! Если бы только среди многочисленных снадобий и зелий, которыми родители потчевали своих пациентов, отыскалась одна заветная склянка, которая могла бы исцелить её от непрошенного дара, что на самом деле был её проклятием! Девушка закрыла глаза и погрузилась в воспоминания.

Ей не хотелось шевелиться, она представила себя сидящей на чердаке, в окружении разбросанных вокруг вязаных подушек, свитков с домашними заданиями Сморчка и чашек с остатками ягодного чая. Мечты и несбыточные фантазии плавали в воздухе золотистыми паутинками, девушка улыбалась и всё глубже проваливалась в сладкую послеобеденную дремоту. Она бы так и заснула, если бы не противный тонкий скрежет, мигом вернувший её в действительность. Её соседка-мышь время от времени испытывала на прочность металлический корпус ржавых часов.

— Эй ты! — крикнула Лиза, подскакивая с подушки и разгоняя дрёму. — Перестань!

Мохнатая подружка покинула свой домик, уселась на самом краю шкафа и принялась чистить усики и шёрстку. Девушка подкралась поближе к зверьку, протянула зажатый в руке кусочек бисквита. Мышь недоверчиво отступила, но нос и передние лапки её взволнованно подрагивали при виде лакомства.

— Ешь, глупая, — Лиза подтолкнула еду пальцем. — Думаешь, я расскажу о тебе Тэрону? Не бойся, я не стану. Но если ты будешь грызть часы, то он рано или поздно сам тебя найдёт и слопает!

Улучив момент, мышка схватила бисквит и скрылась в своём убежище. Девушка вернулась и вновь перечитала письмо. Хотелось сесть за ответ немедленно, но она понятия не имела, как рассказать брату о Велиоре, не говоря обо всём остальном. К тому же, упоминать в письме эльфа, живущего среди людей, было бы не слишком разумно, если учесть, что и до Фоллинге докатились проверки отрядов Ордена. Получалось, что все её письма домой никогда не будут по-настоящему правдивыми, и от этого опускались руки. Озарившая её радость сменилась вдруг одиночеством, какое настигает человека при невозможности прикоснуться, прижаться к родному существу. Так странно, но и Велиора, с которым Лиза была знакома всего несколько дней, она уже тоже причисляла к этому списку. И признаться себе в том, как не хватало ей рядом эльфа, оказалось совсем даже не стыдно.

Холодный горный ветерок врывался в раскрытое окно и приподнимал висящие на стене рисунки. Теперь, когда наваждение уже не грозило юной некромантке, она распахивала тяжёлые рамы каждый день и любовалась хмурыми, строгими пейзажами. Сегодня над Триром проносились бесконечные вереницы быстрых облаков, воздух был свежим и нёс ароматы далёких дождей. Клочки бумаги вновь подпрыгнули, и Лиза потянулась, чтобы успокоить танец нарисованных теней, но тут заметила с обратной стороны листков едва различимые надписи.

«Я никогда не смогу дотянуться до него»

«В песнях теней — истина»

«Учитель говорит, что я слишком слаб»

Осторожно открепляя рисунки от кусочков липкой смолы, она разложила их на покрывале и перевернула изнанкой кверху. Когда-то это был единый лист бумаги, который разорвали на квадратики, прикладывая линейку. От чернил почти не осталось следа, строчки казались чуть светлее и как будто еле заметно светились. Лиза попробовала переложить их так и эдак, чтобы получилось связать отдельные части послания, и вскоре едва не вскрикнула от изумления, прочитав:

Учитель говорит, что я слишком слаб и не выдержу посвящения. Что источник моей силы расположен глубоко в сумраке, и я никогда не смогу дотянуться до него. Так случается, если ты только наполовину маг — кровь разбавлена, и сокровище дара скрыто слоем никчёмной пустой породы. Но я нашёл способ получить то, что принадлежит мне по праву. В песнях теней — истина. Они говорят правду. В этом мире у меня нет ничего, по ту сторону — будет всё. Я оставлю открытым окно, чтобы меня не искали.

— Значит, ты их обманул? — пробормотала девушка.

— Совершенно верно! — прошелестело у неё над головой.

Лиза повернула голову и различила белёсую тень, висящую у кровати.

— Зачем? Разве нельзя было довериться учителю или мастеру Велиору? — спросила она, замерев, чтобы не спугнуть зыбко дрожащее привидение.

— Погоди, ты не напугана? — несмотря на потусторонний шелест, в голосе духа слышалось мальчишеское разочарование. — Ты же девчонка, тебе полагается визжать!