Дорога мёртвых (СИ) - Фир Мария - Страница 42

— Магистр Тэрон не человек? — спросила она, подняв глаза на Велиора.

— Я проболтался, да? — он на миг сдвинул брови. — Думал, ты знаешь. А ещё меня называет интриганом, старый хитрец!

— Не страшно, я никому не расскажу, — пообещала девушка.

Волосы сползли на её лицо, но теперь в кои-то веки ей хотелось разговаривать с собеседником, не пряча взгляда. Лиза выпростала руку из одеяльного кокона и заправила локоны за уши. Эльф внимательно следил за её движениями:

— Хотел бы я быть студентом, — прошептал он еле слышно, но она разобрала его слова.

— Почему? — улыбнулась из-под ресниц.

— Ты умная девушка, сама должна догадаться, — строго сказал Велиор, пододвинул к столику второе кресло и уселся. — Наверное, это твой первый в жизни эльфийский ужин, да? Извини, что всё так скромно, как-нибудь мы сходим в одно чудесное заведение в городе, и ты попробуешь то, что едят у меня на родине, за Вечными горами. А это угощение собрали мне жрицы Ньир из Йелльвара. Они переживают не лучшие времена. От храма остались одни развалины…

— Ты был там, да? — спросила Лиза, наблюдая, как маг наполняет бокалы странной голубоватой жидкостью.

— Это лунный эль, его готовят жрицы каждое полнолуние. Не бойся, от него нельзя опьянеть, но силы он возвращает отменно, — эльф задумчиво сделал глоток. — Да, я был там. На месте замка образовалось несколько пространственных разрывов и разгуливали тени. К счастью, они были не опасными, просто заблудились между мирами и не могли найти путь домой.

— Гаэлас тоже был там? — девушка спрятала взгляд в широком бокале, ей сделалось неловко из-за собственного любопытства.

— Нет, он сейчас с в эльфийской столице, — пододвигая к Лизе лепёшку с сыром, ответил Велиор. — Он был там во время нападения Ордена, и только благодаря ему наши маги уцелели. Но теперь ему какое-то время придётся приходить в себя и лечиться в храме Ньир.

— Что с ним, он ранен? — умоляюще спросила девушка, испытывая сложную смесь чувств к этому незнакомому некроманту.

— Да, — коротко ответил маг. — Он выживет, не волнуйся, но какое-то время не сможет пользоваться порталами, а потому вам обоим придётся немного подождать. Хотя, узнай он о том, что ты в Академии Трира, примчался бы сюда немедля, и это бы его убило.

Лиза долго обдумывала сказанное, отщипывая кусочки хлеба и запивая их подогретым элем. Напиток напоминал крепкий ягодный компот с ароматами незнакомых девушке лесных трав и эльфийских специй. Кровь в её жилах оттаивала, согревала руки и ноги, захотелось приспустить одеяло с плеч, но она вовремя вспомнила, что кроме тоненькой рубашки на ней ничего нет. Даже нижнего белья, ведь его у Лизы было совсем немного, и приходилось стирать его почти каждый день и вешать на ночь на крючочки на внутренней стороне ширмы.

— Велиор, — тихо промолвила она, нарушая тишину. — Расскажи мне о своей семье.

— Это не интересно, — поморщился эльф.

— Твои родители ведь тоже тёмные маги? Они призыватели теней? — Лиза видела, что он не желает развивать этот разговор, отгораживается от неё тонко натянутой завесой отчуждения, но остановиться не могла. Ей хотелось узнать о нём как можно больше.

— Лизабет, — он бросил на неё короткий взгляд и ещё больше нахмурился, понимая, что говорить всё-таки придётся. — Ладно, слушай.

— Не надо, — теперь уже она в свою очередь разозлилась на себя и потянулась, чтобы коснуться его руки, — если не хочешь, не говори.

— Это короткая история, в ней нет ничего захватывающего, — эльф придвинул к себе блюдечко, в котором оставалась примерно треть заплывшей потёками почти прозрачного воска свечи, сухо щёлкнул пальцами над фитильком, и тот вспыхнул синеватым пламенем. — Я родился в триста двадцать третьем, когда война с людьми была в самом разгаре. Мои родители были одними из Хранителей, они воевали в Пределе. Всё раннее детство я провёл среди пограничников и жриц, а после меня отправили в Дорифис, городок неподалёку от Фэита, нашей столицы. Там жил мой дядя.

Девушка замерла, глядя, как сумрачный огонёк трепещет и тянется к рукам Велиора.

— Дядя взялся за моё воспитание всерьёз. Учителя, дурацкие уроки танцев и пения, этикет. Мечтал, что устроит меня в королевский дворец или в храм Ньир, но я всегда тосковал по родителям, ждал их возвращения и не желал с ними расставаться. Когда мне было четырнадцать, я сумел проскользнуть за матерью в портал и попасть на собрание старших призывателей. Мне, разумеется, крепко влетело за эту выходку, но зато меня наконец начали обучать магии. У меня появились настоящие друзья в Гильдии, появился смысл в жизни, и это были вовсе не поклоны и дипломатия, как мечтал дядя.

— Что-то случилось потом, да? — тихо спросила Лиза, припомнив, что эльф уже упоминал, как Гаэлас и её мама Сония спасли Велиора из сумрака.

— Наше укрытие обнаружили искатели, — глухо сказал он. — Оно располагалось на стороне людей, и люди генерала Гвинты раскрыли его местонахождение. Некоторых они убили сразу, моих родителей увезли в Железную крепость. Хотели узнать от них, где находятся другие наши убежища.

— Они убили их? — хотела помочь девушка, видя, как тяжело даются магу слова.

— Почти… — прошептал он. — Мама не дождалась спасения всего несколько часов, она умерла на руках у отца. Его спасли Солнечные стражи, которым удалось обманом пробраться в крепость.

— Я никогда не слышала, чтобы Солнечные стражи нарушали законы! — удивлённо прошептала Лиза.

— У капитана стражей Эдвина Сандберга была веская причина, чтобы нарушить закон, — улыбнулся вдруг Велиор. — Пленного эльфа он обменял в замке Хранителей на человеческую девушку, которая принадлежала некроманту Гаэласу.

— На мою мать! — воскликнула Лиза. Маленький огонёк взвился вверх, озаряя говоривших голубоватым сиянием, и эльф поспешно провёл над пламенем рукой, приводя его к первоначальному виду.

— Теперь ты понимаешь, почему нужно было выслушать всё от начала и до конца, — он помолчал, давая девушке время на то, чтобы полученная информация немного улеглась в её голове. — В том, что я сижу перед тобой, я обязан твоим родителям. В том, что мой отец остался жив — капитану Сандбергу. Говорят, все маги, связанные с сумраком, так или иначе связаны и друг с другом. В нашем случае так и есть.

— Это удивительная история, — сказала она искренне. — Спасибо, что поделился со мной! Но я всё-таки не могу взять в толк, почему ты сначала сказал, что в ней нет ничего захватывающего, да и вообще не хотел говорить об этом?

Эльф хмыкнул и подтолкнул пальцем пробку от глиняной бутыли с элем:

— Мы с отцом в ссоре, и вряд ли когда-нибудь сумеем помириться. Не хотел ни слышать о нём, ни рассказывать… И не проси, я не стану, это слишком личное. Всё, что я мог тебе открыть, ты услышала, Лизабет. Извини.

Лиза кивнула и сочла нужным промолчать, но и спустя много долгих минут, когда они неторопливо покончили с трапезой и допили остывший эль, разговор никак больше не клеился. Вежливо поблагодарив Велиора, девушка хотела подняться из кресла, но обнаружила, что все её силы куда-то испарились. Он ведь говорил, лунный эль восстанавливает силы, а не отбирает последние их остатки. Пламя свечи дрожало, кружевные тени ложились на стены и потолок, глаза начали закрываться сами собой.

— Что происходит? — прошептала девушка и удивилась. Её голос доносился будто бы откуда-то издалека.

— Так и должно быть, — из той же туманной дали ответил ей эльф.

Она почувствовала, как её подхватывают на руки и куда-то несут, хотела спросить что-то ещё, но голова сама собой опустилась на плечо Велиора, и сознание ускользнуло от Лизы, превратилось в светящуюся точку посреди бесконечной туманной долины.

Впервые за проведённые в Академии несколько дней Лиза проснулась с необыкновенно ясной головой, выспавшаяся и отдохнувшая. Лениво потягиваясь в уютной постели, она сначала никак не могла сообразить, что изменилось. Определённо произошли какие-то перемены, потому как она испытывала лёгкость в теле и воодушевление, о которых успела позабыть с тех беззаботных времён в Фоллинге, когда ещё не знала, что ждёт её после выпускных экзаменов. Улыбаясь, она разглядывала свой уютный уголок, и всё казалось ей по-домашнему тёплым, уже привычным. Стопка школьных тетрадей с закладками из засушенных стебельков ромашек, любимая синяя кружка с луной и звёздами — подарок от Фреда, прихваченный из дому, высохшие панталончики на крючке, мягкий свет дня, рассеянно проникающий сквозь мелкие ячейки ширмы, которой было отгорожено спальное место. Казалось, даже мрачные тени, нарисованные на обрывках пергамента, готовы были обернуться милыми и добрыми существами. Сейчас они выглядели как нахохлившиеся грязные котята с хвостиками-верёвочками. Лиза спустила на пол ноги и в недоумении приникла к ширме. Свет дня? Что?!