Квартеронка - Рид Томас Майн - Страница 15
- Предыдущая
- 15/140
- Следующая
Я помню, как однажды, охваченный таким порывом, присоединил свой голос к крикам толпы, во всю глотку приветствовавшей королевский кортеж. Прошла минута, возбуждение моё остыло, и я устыдился своей слабости и податливости.
И команда и пассажиры, видимо, считали, что капитан, при всём своём благоразумии, сделал большой промах. Кругом стоял ужасный шум, и крики: «Позор!» — неслись по всему судну.
Бедный капитан! Всё это время я не сводил с него глаз. Мне было его очень жалко. Я был, вероятно, единственным пассажиром, кроме прелестной креолки, знавшим его тайну, и я не мог не восхищаться, с какой рыцарской стойкостью он держит своё слово.
Я видел, как пылали его щёки и гневно сверкали глаза. Если бы его попросили дать это обещание сейчас, он, надо думать, не согласился бы даже за все перевозки по Миссисипи.
В эту минуту, стараясь укрыться от осаждавших его пассажиров, он проскользнул на корму через дамский салон. Но и тут его сейчас же заметили и атаковали представительницы прекрасного пола, не уступавшие в настойчивости мужчинам. Некоторые насмешливо кричали, что никогда больше не сядут на его пароход, другие обвиняли его в неучтивости. Подобные обвинения могли хоть кого вывести из себя.
Я пристально следил за капитаном, чувствуя, что наступает решительный момент. Что-то должно было произойти.
Выпрямившись во весь рост, капитан обратился к толпе осаждавших его дам:
— Сударыни! Я и сам был бы счастлив, если бы мог удовлетворить вашу просьбу, но перед отъездом из Нобого Орлеана я обещал… я дал честное слово одной даме…
Но тут любезная речь капитана была прервана молодой особой, которая бросилась к нему с криком:
— Ах, капитан! Дорогой капитан! Не позволяйте этому мерзкому пароходу обойти нас! Дайте больше пару и обгоните его! Умоляю вас, дорогой капитан!
— Как, сударыня?! — ответил поражённый капитан. — Ведь это вам я дал слово не устраивать гонок. А вы…
— Боже мой! — воскликнула Эжени Безансон, ибо то была она. — И правда! Я совсем забыла!.. Ах, дорогой капитан, я возвращаю вам ваше слово… Увы! Надеюсь, что ещё не поздно! Ради всего святого, постарайтесь его обогнать! Слышите, как они издеваются над нами?
Лицо капитана просияло, но сразу опять омрачилось.
— Благодарю вас, сударыня, — возразил он. — К сожалению, должен сказать, что теперь уж нет надежды обогнать «Магнолию». Мы с ней в неравном положении. Она бросает в топки копчёные окорока, которые заготовила на этот случай, а я после того, как обещал вам не участвовать в гонках, не погрузил ни одного. Бессмысленно начинать гонку только на дровах, разве что «Красавица» гораздо быстроходнее «Магнолии», но мы этого не знаем, так как никогда не испытывали её скорость.
Положение казалось безвыходным, и многие дамы бросали на Эжени Безансон враждебные взгляды.
— Окорока! — воскликнула она. — Вы сказали — копчёные окорока, дорогой капитан? Сколько вам нужно? Хватит двухсот штук?
— О, это больше, чем надо, — ответил капитан.
— Антуан! Антуан! Подите сюда! — закричала она старику-управляющему.
— Сколько окороков вы погрузили на пароход?
— Десять бочек, сударыня, — ответил управляющий, почтительно кланяясь.
— Десяти бочек хватит, правда? Дорогой капитан, они в вашем распоряжении!
— Сударыня, я уплачу за них, — сказал капитан с просветлевшим лицом, загораясь всеобщим воодушевлением.
— Нет, нет, нет! Расходы я беру на себя. Это я помешала вам сделать запасы. Окорока были куплены для моих людей на плантации, но они им пока не нужны. Мы пошлём за другими… Ступайте, Антуан! Идите к кочегарам! Разбейте бочки! Делайте с ними что хотите, только не дайте этой противной «Магнолии» нас победить!.. Смотрите, как они радуются! Ну ничего, мы их скоро обгоним!
С этими словами горячая креолка бросилась к поручням парохода, окружённая толпой восхищённых пассажирок.
Капитан сразу ожил. Рассказ об окороках мгновенно облетел весь пароход и ещё больше разжёг возбуждение и пассажиров и команды. В честь молодой креолки прогремело троекратное «ура», что очень удивило пассажиров «Магнолии», которые уже несколько минут наслаждались своим торжеством и обгоняли нас всё больше и больше.
На «Красавице» все горячо взялись за работу. Выкатили бочки, выбили у них днища, окорока свалили на палубу перед топками и стали кидать их в огонь. Чугунные стенки топок скоро покраснели, давление пара увеличилось, пароход дрожал от усиленной работы машин, судовой звонок надрывался, давая сигналы, колёса вертелись всё быстрей, и пароход заметно увеличил скорость.
Надежда на успех угомонила пассажиров. Крики смолкли, и наступила относительная тишина. Слышались отдельные замечания о скорости пароходов, заключались новые пари, а кое-кто ещё вспоминал историю с окороками.
Все взоры были устремлены на реку и пристально следили за расстоянием между пароходами.
- Предыдущая
- 15/140
- Следующая