Тупиковое звено - Дельвиг Полина Александровна - Страница 16

• Предыдущая
• 16/118
• Следующая

У нее стал такой обиженный вид, что Полетаев невольно прыснул:

— Все оттого, что ты никогда не дослушиваешь до конца. Так мне уйти или все-таки объяснить, что к чему?

Даша еще раз внимательно осмотрела листочек с обеих сторон и указала подполковнику на кресло.

— Объясняй. Выгнать я тебя всегда успею.

— Спасибо, хозяйка, — Полетаев с поклоном присел. — Итак, твой дед — Николай Андреевич Вельбах — действительно был женат два раза.

— Харе, Кришна!

— Первая его жена — Елизавета Генриховна Пилау. Они поженились, то бишь обвенчались, в 1917 году. Она служила сестрой милосердия и, судя по всему, именно благодаря ей твой дед остался в живых. В конце 1917 года у них родился сын — Георгий. К сожалению, сразу после родов Елизавета Генриховна слегла. Умерла.

Ресницы дрогнули, уголки ореховых глаз наполнились слезами.

— Господи, несчастье-то какое… Неужели ничем нельзя было помочь?

Полетаев сделал вид, что не расслышал.

— После смерти жены, — все тем же ровным голосом продолжал он, — Николай Андреевич вместе с сыном переезжает на Дальний Восток, но вскоре его направляют на учебу в Москву. Через три года он заканчивает институт и возвращается обратно во Владивосток, к сыну. Но здесь ему сообщают, что Георгий умер.

Даша всхлипнула:

— Какой ужас…

— В 1940 году Вельбах женился вторично, на твоей бабушке. Вот, пожалуй, вкратце и все.

— Так что же получается, из двух сыновей выжил только один? Тогда кто такой Скуратов? — Даша посмотрела на справки.

— Выжили оба. — Подполковник вздохнул. Несколько секунд Даша удивленно смотрела на Полетаева.

— Как это оба? Ты же сказал…

— Сохранился рапорт начальника детского дома, в котором сообщается, что Георгий Вельбах отдан на воспитание в семью потомственных железнодорожных рабочих Скуратовых. В нем указывается, что мальчик чрезвычайно талантлив и ему нужна полноценная семья, а вернется ли его отец, недобитый немецкий офицер, не известно.

— Какая гадость! — воскликнула Даша. — Да что же это такое…

— Это жизнь, — философски заметил подполковник.

— Потомок опричников!

— Потомок недобитых тевтонов.

Некоторое время они молчали. Дата сердито пыхтела, Полетаев позевывал.

— Хорошо, — через силу произнесла она. — Не будем ссориться. Так что случилось с ребенком?

— Георгия действительно усыновила семья железнодорожников Скуратовых. Впоследствии мальчик стал прекрасным музыкантом.

Даша зарделась, гордо вскинув голову. Полетаев скользнул по ней взглядом:

— Ты-то чего гарцуешь? Она чуть повела бровью:

— Тебе трудно это понять. — И скорее для себя, чем для собеседника, пояснила: — Вот что значит одна кровь. Значит, моя тяга к искусству наследственна.

Полетаев приложил руку к груди.

— Ах, простите, баронесса, мне следовало догадаться сразу. Приношу свои извинения.

Но насколько подполковник был язвителен, настолько Даша невозмутима. B еe осанке даже появилось что-то монументальное.

— Продолжай дальше.

— С нижайшим к вам почтением. Так на чем мы остановились?.. А… К сожалению, под Курском Георгий Вельбах-Скуратов был тяжело ранен, потерял кисть. Долго лечился, с музыкальной карьерой, понятно, пришлось расстаться. По окончании войны женился и родил четверых детей.

— Четверых! — Даша широко раскрыла глаза. — Из них мальчиков…

— Тро-е. — По слогам произнес Полетаев и для наглядности поднял руку с тремя пальцами.

— Нет.

— Да. — В лице подполковника промелькнуло ехидство. — Так что, боюсь, в списке на получение наследства ты последняя. Сама хотела. — И после небольшой паузы вежливо поинтересовался: — Ничего, если я перестану величать тебя баронессой? Титула теперь тебе не видать, как собственных ушек.

Даша сморщила конопатый нос.

— Ой-ой-ой! Тебе, случайно, за остроумие не доплачивают? — Потом поскребла затылок и пробормотала: — Но как же. они ведь искали!

— Не знаю, не знаю. Хотя… — Он пожал плечами. — Один шанс к миллиону, что адвокатам твоей бабули попался бы в руки этот самый рапорт об усыновлении.

— Может быть… — задумчиво покивала молодая женщина. — И что произошло дальше?

— Дальше? — Полетаев поднял голову. — Разве ты не знаешь о своем отце?

Даша встрепенулась.

— А что с ним? Что с ним случилось?

Некоторое время подполковник переваривал ее вопрос. Затем медленно, глядя в бумажку, произнес:

— В 1965 году он женился, а в 1970 году у него родился единственный ребенок. Девочка, если ты не в курсе.

Даша сердито зыркнула из-под челки.

— Гад же ты, Палыч. Людей так пугать.

— Да была нужда! — Полетаев зевнул. — Как я устал, да и есть хочу…

— Это мало кого интересует. Я хотела знать, что произошло в дальнейшем со среднем звеном: потомками Георгия.

— Пиявка. — Подполковник, впрочем, не выглядел особо сердитым. — Как я уже сказал, у Георгия Николаевича родилось трое мальчиков. Хочу предупредить сразу: сведения скудные и устаревшие. — Он переложил наверх одну из справок. — Вот, пожалуйста. Алексей Георгиевич Скуратов, 1948 года рождения, местонахождение в настоящий момент не установлено. Роман Георгиевич, 1952 года рождения, местонахождение не известно. И, наконец, Константин Георгиевич Скуратов, 1955 года рождения. Директор филармонии в небольшом городке на Алтае…

Даша приятно удивилась:

— О, да у нас в каждом поколении таланты! Полетаев мигом состроил постную мину.

— Ах, да, и как я мог забыть. Конечно, заштатная филармония — это хоть и не Гранд-опера…

— Да помолчал бы! — рассердилась Даша. — Тебе небось и полкового оркестра не доверят.

— Можно подумать его доверят тебе!. — Несмотря на насмешливый тон, подполковник выглядел уязвленным. — Кстати, я совершенно не навязываю своего общества и уж тем более помощи.

— Извини. У Константина Георгиевича есть дети?

— Да. Два сына, оба 1975 года рождения…

— Близнецы, что ли? — удивилась Даша.

— Понятия не имею.

— Они женаты?

— Понятия не имею.

Во взгляде и в голосе рыжеволосого детектива появилась строгость.

— Почему?

— По кочану.

— Что это значит?

— Это значит, что на его жилплощади они не прописаны. — Полетаев отложил бумаги на журнальный столик. — Все, что мог, я сделал, дальше сама. — Глаз снова стал лукавым. — Кандидатов в наследники хоть отбавляй. Твоей гранмаман остается выяснить, где они обретаются, и выбрать себе попушистее.

— Понятно. — Даша удовлетворенно потерла ладоши. — Это все очень и очень оптимистично.

Подполковник огладил живот.

— Ты кормить меня собираешься?

— А? — Молодая женщина потянулась к бумажкам.

— Есть хочу.

— А я здесь при чем?

— Ты же обещала меня накормить! — возмутился Полетаев.

— Ерунда. Я этого не обещала. Я сказала, что будет сюрприз.

— Так где же он?

— Мы идем в ресторан. Полетаев чуть не прослезился.

— Да я уже видеть их не могу, рестораны!

— Ну извини…

— Что значит «извини»? Я надеялся, что, поселив у себя женщину, могу хоть пару дней поесть нормальной домашней пищи.

Даша зафырчала, словно потревоженная кошка.

— А я, представь себе, надеялась, что, поселившись у мужчины, смогу хоть пару раз сходить в ресторан!

Полетаев шумно выдохнул и принялся застегивать рубаху.

— Ладно, придем к компромиссу: я позвоню в ресторан и закажу еду на дом.

— Пожалуйста! — великодушно согласилась гостья, которой, откровенно говоря, никуда не хотелось идти.

В ожидании ужина подполковник направился в ванную комнату приводить себя в порядок. Даша выждала, пока послышится шум воды, и поспешила к телефону.

— Добрый вечер, это мадам Быстрова, могу я говорить… с бабушкой?

— Одну минуту, мадам Быстрофф. — Видимо, сиделка прикрыла трубку, потому что некоторое время было тихо.

— Здравствуй, Дарьюшка, надеюсь, ты звонишь с хорошими новостями? — Голос баронессы звучал немного глухо, но вполне бодро.

• Предыдущая
• 16/118
• Следующая