Я - логист (СИ) - Шилов Дмитрий - Страница 6

— Так не ходи на его лекции, потом конспект перепишешь или, как все добропорядочные студенты, материально поможешь благосостоянию кафедры и самому преподавателю, — я был бы не я, если б промолчал.

— Ну конечно, не все ж среди нас работают, чтоб так сделать, — повернув голову зло кинула она в мой адрес. Аудитория, в которой мы находились, имела вид амфитеатра, поэтому, сидя на ряд выше, я прекрасно рассмотрел укоризненный взгляд Клары.

— А что тебе мешает пойти работать? — не думая, парировал я.

— А зачем ты тогда здесь сидишь? — спросила она, тем самым обезоружив меня.

Почему обезоружив? Да потому что нечем мне ей возразить. Я уже который год пытаюсь ответить себе на этот вопрос, но тщетно. Логистику я ненавижу, часами сидеть на одном месте не терплю. Так какого лешего я тут делаю?

— Ножов… Ножов… — преподаватель очередной раз назвал мою фамилию, тем самым намекая, что мне не мешало бы встать.

— А повторите вопрос, пожалуйста, — отозвался я, мигом переходя в режим дурочка.

— Да без проблем. Присутствует ли на лекции студент Ножов?

— Да, — угрюмо буркнул я, — простите, задумался.

— Ничего страшного, после переклички мы с вами побеседуем на тему прошлой лекции, — добродушно улыбнулся высокий белобрысый доцент с залысинами, опуская голову и переходя к остальным фамилиям.

Зашибись, теперь еще спрашивать меня будет по прошлой лекции, хотя на его занятиях я был последний раз месяц назад.

Минуты шли, фамилии звучали одна за другой, а я лихорадочно листал конспект соседа в надежде запомнить хоть что-то из шести исписанных вдоль и поперек листов.

В дверь аудитории постучали, затем она немного приоткрылась. Оттуда что-то невразумительно спросили. Преподаватель разочарованно кивнул и сел на стул.

В аудиторию вошел мужчина. Я не знаю, как описать увиденный экземпляр. Скажем так, я очень хотел бы в его возрасте выглядеть подобным образом. Хотя нет. Всё же можно попробовать его описать. Если вы в детстве смотрели рестлинг и фильмы с Рокки, то должны были запомнить такого мужика, как Халк Хоган. Огромный рестлер, с белой аккуратной бородкой, усами и вечно носил банданы.

Вошедший был точь-в-точь как Халк Хоган, только без банданы, но с такой же растительностью на лице, лысиной и врожденной харизмой. До безобразия обтягивающий бордовый джемпер подчеркивал мускулатуру, от чего некоторые девочки тут же перешли из режима «повтыкать в инстаграм» в «а что это за интересный мужчина».

— Здравствуйте, господа студенты, — властно и уверенно прогремел мужчина, привлекая внимание даже галерки, которая вечно дремала. — Я мог бы сейчас представиться, рассказать, кто я, где работаю, что мне от вас требуется, но я не буду этого делать. Мне лень тут перед вами распинаться. Поэтому мы поступим так: я вам сейчас раздам анкеты, вы их заполните, затем я их проверю и по результатам анкетирования побеседую с четырьмя из вас.

Выскочки с первых парт, которые лебезили перед всеми подряд, быстро разнесли анкеты, и студенты принялись их изучать. Обычный А4 с двадцатью вопросами. Ничего, казалось бы, сверхъестественного, но речь мужика и сами вопросы заставили брови большей части присутствующих стать домиком.

Вопрос номер один: ваше первое воспоминание из детства?

Вопрос номер два: ваш любимый фильм?

Вопрос номер три: в каком возрасте вы впервые поцеловались?

Вопрос номер четыре: вы когда-нибудь ели раков?

Оставшиеся шестнадцать вопросов были один чуднее другого. Я поднял голову и обнаружил, что многие ребята так же недоуменно смотрят друг на друга. Всё это больше походило на какой-то прикол, хотя славянский брат Хогана и не думал улыбаться, он терпеливо ждал.

Решив, что в этом нет ничего криминального, я честно ответил на все двадцать вопросов, включая тот, что про раков, которых я никогда не пробовал, и отнес лист вниз. Пока я шел по ступенькам к столу, за которым расположился незнакомец, меня сверлили около семидесяти пар глаз. Было ощущение, что я не анкету несу отдавать, а с динамитом на пузе иду взрывать станцию метро.

Лист опустился на стол, и это стало своеобразным камешком, который пробудил лавину. Студенты посыпались со всех концов аудитории, складывали свои анкеты в стопку и возвращались на места. При этом никто не промолвил ни слова. Даже белобрысый преподаватель был немного в шоке от происходящего.

Шли минуты, дальний родственник рестлера неторопливо листал анкеты, вчитываясь в каждую строку. Я же стал прислушиваться, о чем шепчутся в разных концах аудитории. Версий по поводу того, кто этот мужик и для чего ему анкеты, выдвигалось множество, от легкой степени бредовости до самой крайней. Некоторые уникумы даже считали, что он представитель НАСА. Я уже вижу это объявление: «Представитель НАСА посетил Национальный автомобильно-дорожный университет, дабы отобрать лучших студентов для работы на космической станции».

— Что ж, прошу выйти со мной Зелёнкина, Ефремову, Кобылянскую и Ножова, — изрек свой вердикт мужчина, читая фамилии с листа. — Можете продолжать, — любезно кивнул он преподавателю.

Зелёнкина и Ефремову я видел всего пару раз и ничего не могу о них сказать, а вот Кобылянская была главным светилом в нашей группе. И если её выбирали всегда и везде, то услышать сейчас мою фамилию было крайне удивительно.

Мы молча вышли из аудитории, незнакомец с анкетами закрыл за нами дверь и пошел вдоль коридора к окну. Нам ничего не оставалось, как следовать за ним.

При близком рассмотрении я вынес ему безоговорочный вердикт — метр девяносто, а то и все девяносто пять, около шестидесяти лет, сможет навалять любому на нашем потоке.

— Жду вас всех завтра в одиннадцать ноль, ноль, по адресу Московский проспект сто сорок два, третий этаж. С учебы я вас отпросил. Это будет небольшое собеседование по поводу вашего дальнейшего трудоустройства. Всем это ясно? Отлично. До встречи.

Мы и опомниться не успели — мужик свернул на лестницу и исчез из поля зрения. Да уж, так всё ясненько, что аж никак. Но в одном я убедился сейчас на все сто процентов: этот дядька умеет заинтриговать.

У вас могло сложиться чёткое и, вероятно, даже правдивое, мнение, что я — нытик. Не исключено. Я люблю порассуждать на тему того, что меня достаёт. Но! Раз вы выдержали, дочитали до этого момента и всё еще не бросили, значит, моё нытье вам интересно. Поэтому я продолжу.

На удивление, но сегодня я был в очень приподнятом настроении. В наушниках играл лёгкий хаус, в кои-то веки я не обжёг язык горячим чаем, да и пары сегодня официально отменялись.

Сначала я не хотел ехать на это непонятное собеседование, но потом, пораскинул мозгами и пришел к выводу, что это не будет лишним. А вот вдруг, после него во мне проснется неведомая доселе тяга к логистике. Всё может случиться!

День был солнечным, ветер — теплым, а шум от проезжей части не пробивался сквозь наушники. Я шёл вдоль Московского проспекта, пританцовывая на заледенелом асфальте, под сменяющие друг друга треки Disclosure.

Московский проспект — самая длинная улица нашего города. Начиналась она на моём районе, который, напоминаю, находился в заднице мира, и заканчивалась в самом центре. Аккуратный бордюр. Новый асфальт. По три полосы движения в обе стороны. Частые пробки. Пожалуй, это вся необходимая информация об этом проспекте.

Ориентируясь по навигатору в телефоне, я с сделал небольшой крюк и с горем пополам добрался до нужного мне здания. Это было шестиэтажное строение с белой большой плиткой на фасаде и огромными панорамными пластиковыми окнами, прикрытыми жалюзи. Типичное офисное здание.

На парковке перед входом стояли десятки машин. И, что характерно, ни одних жигулей или ланосов. Лишь иномарки, и лишь дорогие. Если ты начальник — только такой вид транспорта, а если подчиненный — метро твой друг.

Раздвижные двери моментально среагировали на мою скромную персону, и я вошел внутрь.