Хроники кладоискателей (СИ) - Яковенко Сергей Валериевич - Страница 4

  - Старик! Ты куда пропал-то, друг!? Ха! Красавчик! Серый! А ты, я смотрю, поднялся!

  Слово 'поднялся' он произнёс с наигранной важностью, протягивая букву 'я' и расплываясь в беззубой улыбке.

  - Ты как, вообще? Ты вернулся, что ли? - повисла пауза, - Ели-пали, это ж я! Ты чё? Не узнал? Вован я! Ну? Друзяка, ёптить! Х-а-а!!!

  Он снова полез обниматься. Я не отвечал и тупо смотрел прямо перед собой. Говорить ничего не хотелось, а вот дать по морде - очень. Не для того, чтобы отцепился, а для того, чтобы мозги вправить.

  - Слышь, ну ты чё немой стал?! А? - заглядывая прямо мне в глаза шутливо-гневно проорал он. - Это ж я - Вовка! Вован! Это у меня в организме дефицит фосфора! Помнишь? Мы же с тобой в пробирки ссали хором!

  После этих его слов сдержать улыбку не уже получилось, а он как-то сразу успокоился, отошёл на шаг назад, с ног до головы меня осмотрел, продолжая искренне улыбаться, склонил голову набок и тихонько прошептал:

  - Серый... - по его опухшим, небритым щекам вдруг потекли слёзы. Я оторопел! Он тут же смутился, но слёз сдерживать уже не мог. Только разводил руками, и отворачивался, часто моргая и тихонько бормоча:

  - Ну, вот, мля... Друган приехал... - а потом как заорёт: - Друг приехал, ёли-пали!!! Друг!

  Щёлкнул замок одной из квартир, из-за приоткрытой двери показалось испуганное лицо тёти Муси - нашей общей соседки. Она окинула нас гневным взглядом, фыркнула что-то невразумительное и негромко пробубнила:

  - Понажираются паскуды... - затем демонстративно плюнула и захлопнула тяжёлую дверь.

  Я понимал, что нужно было что-то говорить, но не знал что именно. Выпалил первое, что пришло в голову:

  - Ты не заболел, старик? Выглядишь, если честно, не очень. Прости за прямоту.

  Вовка отмахнулся, утирая слёзы засаленным рукавом старой дешёвой ветровки.

  - Да что со мной станется? Я проспиртован как лягушка в колбе. Ни одна зараза не пристанет.

  - А живёшь где?

  - Как где? Там же, где и раньше - дома у себя! Я как раз к себе шёл, а тут ты на меня набросился! Чуть не убил, подлец! Ты вообще далеко собрался? - на лице у Вовки снова сияла беззубая улыбка.

  - Да я в город на один день приехал, вечером поезд, возвращаюсь в столицу.

  - А-а-а... Понятно... А я думал, мы с тобой сейчас эх! - он сжал руку в кулак и потряс ею над головой. Я в ответ только пожал плечами. Вовка как-то разом погрустнел, вздохнул, перевёл взгляд на окно и прищурился, а затем, как будто внезапно что-то вспомнив, торопливо пролепетал:

  - Слышь, Серый, займи чирик, а? Ты в следующий раз приедешь, я тебе обязательно отдам! Сейчас, понимаешь, просто период такой в жизни... Как-то одно на другое наложилось - мама умерла, с работы уволили... В общем, история та ещё - долго рассказывать... Мне-то много не надо, Серый! Так, макарон каких-нибудь купить, а дома кабачки есть консервированные - мамка ещё закрывала, царство ей небесное.

  Было ясно как день, для чего ему нужны деньги, поэтому я предложил альтернативный вариант развития событий, а он с удовольствием согласился. Через пятнадцать минут мы сидели на летней площадке небольшой шашлычной в ожидании своего заказа под ещё пригревающим октябрьским солнцем, а когда заказ принесли, мой друг лихо подхватил запотевший графинчик с холодной водкой и, также лихо, разлил жидкость по пластиковым стаканам.

  - За встречу! - торжественно продекламировал он и, не дожидаясь меня, залпом осушил посуду. Не поморщившись, крякнул, закусил огурцом, откинулся на спинку пластикового стула и великодушно разрешил:

  - Рассказывай!

  Я вкратце описал, чем занимался последние десять лет, а он мне рассказал, как не вышла у него карьера военного, как связался с азерами с рынка, а те его подставили на валюте, как отсидел пять лет за эту подставу и как перебивался после отсидки на стройках разнорабочим. И о том, как запил от безысходности тоже рассказал.

  - Ты думаешь, я не понимаю, что я алкаш конченый? Я пьянь, а не идиот, Серый. Знаю, что смерть мне будет от водки, но ничего не могу с собой поделать. Да и хочу ли, тоже не уверен. Бабу мне надо бы путёвую, чтобы в ежовых рукавицах держала, только где ж её возьмёшь такую, чтоб на меня полубомжа повелась. Если бы баба, Серый - клянусь! Детей бы завёл! Воспитывал бы! Я бы их в футбол научил... Помнишь как я в футбол бегал? А!? Всех мы с тобой делали как сынков! Козырная команда была!

  Вовка приуныл, глядя на шумящий вдалеке проспект.

  - У тебя работа-то есть? - спросил я.

  - Ну, вообще-то, я на столярке последний раз батрачил, но там хозяин - сволочь - на зарплату прокинул, я его послал и сейчас пока месяц без работы. Но я ищу! Если ты за бабки паришься, то обещаю...

  - Да не переживаю я за бабки, угомонись. Если тебя так это волнует, то в следующий раз ты меня угостишь, договорились?

  - Да не вопрос, старик! О чём речь!?

  - Вот и ладненько. Слушай, а где сейчас наш ЖЭК находится? Мне надо заскочить - квартиру приватизирую родительскую.

  - Да там же, где и раньше. Хочешь, я с тобой? У меня времени валом!

  Мы неспешно закончили обед и пешком отправились в ЖЭК. По дороге Вовка долго пел мне оды о том, какой я молодец, что выбился в люди и всё такое прочее. Я, из уважения, слушал его, и горько было на душе от того, что не могу ответить другу тем же. Чем дольше я размышлял о Вовке и о его положении, тем твёрже становилась уверенность в том, что нужно его как-то спасать. Он остался совсем один. А как расплакался в подъезде? В-общем, не было у него теперь никого, кроме меня и я просто не имел морального права бросить друга в таком положении.

  - Серый! - вдруг встрепенулся Вовка. - А помнишь наш чердак? Ну, лабораторию эту и балку деревянную с надписями!