Искаженный мир (СИ) - Кузьмин Марк Геннадьевич - Страница 59

- Хонг…

- Не прикасайся ко мне, чудовище! – дернулась она.

Затем подскочила на ноги и кинулась прочь.

Я же просто рухнул на колени…

- Значит… это… мое будущее…

- Помните, дети мои, каждому воздастся у Трона Богов, так заповедовал Святой Дженова, - говорил чернокожий священник, читая проповедь для внимательной аудитории. Храм был заполнен прихожанами, что расселись по скамейкам и внимали голосу мужчине, что рассказывал им писания в местном аналоге Библии. Отец Грейг, как его тут называли, уже час своим спокойным и монотонным голосом, рассказывает какое-то евангелие. Я упустил момент, где одно переходит в другое. – Воздадим же благодарность тем, кто даровал нам свет чуда и науки. Тех, кто знания и волю дал нам выстоять в неравной борьбе пред силами зла. Помолимся же Посланцу Высших Сил.

Забавно слышать в проповеди слова о науке, но такова местная религия. Тут не отвергают научные достижения. Тут не воспевают мифических личностей, что молились за кого-то или принесли какую-то жертву кому-то на стороне. Наоборот, тут славят тех первых ученых, что подарили миру систему и дали силу сражаться. Воспевают тяжкий труд охотников и стражи, что защищают города.

И называют они тех людей кто не просто жил, а чьи современники и свидетели тех событий напрямую еще можно встретить.

Религия важная в каждом мире. Как говорится, «в окопах не бывает атеистов». Тяжело быть неверующим, когда сталкиваешься с монстрами и исчадиями зла, и при этом остаешься живым. Поэтому ничего удивительного, что и здесь есть своя религия, свои церкви, но уже другие, с другими словами и названиями, лишь оболочка похожа.

Я, как и многие здесь, сидел и старался слушать проповедь, но мысли мои сами собой уходили далеко.

Мысли о Раймоне и то, что с ним стряслось…

Мне до сих пор тяжело поверить, что он оказался сумасшедшим маньяком, чья маска треснула, когда он потерял контроль над ситуацией, когда его слова оказались пустым звуком для тех, кто лично пережил все. Он пытался оклеветать меня, но у него ничего не вышло…

И вот когда отчаяние поглотило его… тогда и случилось самое страшное…

Черная Ярость…

Она поглотила его…

Как сказала бабуля Дагора, Черная Ярость не появляется сама собой. Даже в моменты отчаяния она не всегда может заявиться. Все очень индивидуально и у каждого человека свой «триггер», который подстегивает саморазрушение.

Для Раймона таким триггером был… страх…

В тот миг он смотрел на меня с таким ужасом, будто на моем месте видел кого-то другого. Я пытался быть серьезным и холодным и даже не подумал, что именно это сломает и так разрушающееся сознание. Отчаяние, помноженное на раздражение, поражением как физически, так и морально, а затем все это завершил вспыхнувший в сознании страх…

Это и сломало его…

И ведь у меня тоже есть подобный триггер. Я вижу его во снах порой…

Беспомощность…

Если я вновь окажусь в такой ситуации, то…

Стану таким же…

Теперь мне ясно отношение окружающих ко мне. Теперь мне понятен страх и не желание связываться с такими как я. Если можно так легко сойти с ума и обратиться в монстра…

Все те слова, что мне говорили в спину, все те шепотки и плевки… все это оправдано.

Я просто не могу винить окружающих, что они боятся меня, боятся и ненавидят, чтобы не выдать страха. Это свойственно природе человека.

Камень на браслете снова слегка засветился, давая понять, что слишком долго откладывать эволюцию не стоит и сегодня мне нужно будет ее пройти.

Но я боюсь.

После первой эволюции та дрянь, что находится во мне, начнет прогрессировать и иллюзорная опасность навредить окружающим… станет реальной…

«Нет, я не должен так думать, - мотнул я головой. – Есть же и другие как я».

Да, есть и другие химеры, вот только они такими стали по своей воле, будучи уже опытными и сильными людьми умеющими контролировать себя, а я… просто слабый новичок, который даже не смог спасти двух хороших людей…

Раймон убил Захари и Ермена. Он убил их так быстро и легко, что лишь чудом ему не подвернулся мой брат или я. Благодаря выстрелу Пелека нам удалось спасти Хонг…

«На одного ненавистника больше…»

Девушка так и не оправилась от пережитого.

Когда мы прибыли в гильдию то застали ее спорящей с одним из секретарей Мастера, с требованием уволить всех гибридов из Гильдии, а также казнить их. Она так была напугана увиденным, что просто не соображала, что говорит и творит. Завидев меня, закричала и убежала в ужасе.

В Гильдии никто не винил нас, да и не в чем было, ведь мы и правда, ни в чем не виноваты. Это все Раймон, но на душе все равно было нелегче.

После того как мы вернулись в деревню, отчитались о проделанной работе, отдали останки мертвых, а также сдали раненых, мы сразу же ушли в город и вот уже пару дней просто молча живем. Каждому из нас есть о чем подумать.

Барти не стал отворачиваться от меня, и никак его поведение не изменилось, но я сам боюсь…

- Проповедь закончилась, сын мой, - послышалось напротив меня.

Подняв голову, я увидел, что отец Грейг сидел на соседней скамейке и по-доброму улыбался.

Вокруг никого уже не было.

Чернокожий мужчина в простой темно-синей робе покивал головой.

- Извините, - сказал я. – Задумался.

- Ну, хоть не засыпаешь, уже хорошо, - усмехнулся он. – Мне еще предстоит научиться интереснее зачитывать писания, но все равно порой приходится будить постояльцев.

- Я не буду мешать…

- У вас видно, что нечто тяжелое на душе. Храм для того и есть, чтобы помогать людям.

- То есть храм сделан не для выкачивания денег из прихожан?

- Ха-ха-ха-ха! Нет, это в Гринвейле так, - рассмеялся священник. – Я потому и уехал оттуда, так как совесть не позволяла мне быть таким человеком. Тут люди честнее. Когда угроза смерти реальна, то и вера твоя чище, и нет нужды лгать или притворяться.

- Забавно… Но я как-то подзадержался и…

- Увидел Черную Ярость?

Его вопрос заставил меня замереть.

- Вчера ко мне на исповедь приходила одна девушка…

- Дайте угадаю. Она умоляла господа убить всех проклятых?

На это священнослужитель лишь грустно вздохнул.

- Я уже отправил сообщение в Стражу. Пусть она ничего плохого пока не сделала, но рассудок ее уже помутился и стоит душевным врачам помочь ей пока еще не поздно.

- Надеюсь, с ней все будет хорошо, - опустил я голову.

- Боишься, что закончишь также как и тот несчастный?

- Откуда вы знаете это?

- Я порой выпиваю в баре с Громовым, - усмехнулся он. – Вот и услышал от него многое, да и с твоим отцом я тоже знаком, Максвелл. Он каждый год старается приходить и молиться снова встретить свою семью. Надеюсь, когда он вернется, то будет счастлив.

- Я тоже очень надеюсь…

Мы оба замолчали на некоторое время.

- Твой страх понятен, но не стоит ждать отчаяния.

- Отношение ко мне оправдано. Такие как я – бомбы замедленного действия и…

- Нет, - покачал головой. – Я солгу, если скажу, что гибриды не опасны, но отношение людей порой подталкивает химер к отчаянию и Черной Ярости. Это порочный и ужасный круг, который тяжело разорвать. Тебе нужно лишь пережить это.

- Но как? Я… не такой сильный как другие. Я обычный человек.

- Для начала не стоит отталкивать от себя, - хлопнул он меня по плечу. – Замкнешься в себе и начнешь сам себя разрушать. И главное не вини себя ни в чем что случилось. Вина – это путь к саморазрушению. Виня себя, ты начнешь принижать себя, угнетать себя, разрушать себя, дабы унять совесть, а это лишь приблизит тебя к печали. Не стоит уходить и в противоположную крайность, но помнить стоит.

- Это из психологии, а не религии, - заметил я.

- Чтобы не говорили, психотерапия является древнейшей функцией служителей религии, - по-доброму усмехнулся он. – Поэтому нас и называют «духовными наставниками». Я был бы бесполезен, если бы не мог найти слов для неспокойного сердца.