Дороги Гвенхейда (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич - Страница 65

Принц Пламени сделал шаг вперед, приводя в действие заранее подготовленные им чары. К чести защитников особняка, они тоже среагировали немедленно, не дожидаясь сигнала — видно, были вышколены хорошо. Чародеи ударили магией — ветвились, упав с совершенно безоблачного неба, молнии, воздух наполнился потоками огня, силовые посохи плюнули струями света. Все еще выставленный Аматрисом щит принял на себя магическую атаку, а затем погас. В ту же секунду грянул ружейный залп, стрелки как раз успели высунуться из-за баррикады и занять позиции. Мушкетеры стреляли, Патрику обожгло плечо, но к счастью лишь по касательной.

Ничто уже не имело значения.

Сила, пробужденная Аматрисом, начала действовать.

Больше всего это напоминало случившееся в гостинице Карло Варлони, когда Астрид Шефер применила магию против пытавшего взять ее в плен эмиссара Башни. Разъятие плоти, обращение в прах — редкое, давно позабытое умение, доступное лишь тем из магов, чей дар особенно силен. Обсуждая план вторжения в поместье, Патрик спрашивал Аматриса, может ли тот применить нечто подобное против противника, только сделать заклинание еще более мощным, накрыть им сразу несколько десятков человек, а если потребуется то и сотню.

"Нас мало, — сказал тогда Патрик. — Если дойдет до открытого столкновения, потребуется самая эффективная магия, на которую вы только способны".

"У вашей юной горничной нечто подобное сработало только чудом, пока она готовилась умереть, — ответил ему Аматрис. — Такая магия выпивает силы почти целиком. Я попытаюсь ею воспользоваться... но только если другого выхода не останется. Применю или ее, или тот фокус, которым воспользовался против офицеров наргондского штаба... простите, знаю, воспоминания вам неприятны. Заклятия массового поражения сложны, в Наргонде у меня получилось, потому что я готовился заранее, сейчас тоже, возможно, получится, но придется как следует постараться".

Что ж, сейчас был самый подходящий момент сделать хоть что-то.

Эхом от творимого заклятия дохнуло так, что Патрик едва устоял на ногах. В спину будто ударило ветром.

Мартин Бейливер двигался навстречу Патрику, держа на весу шпагу, когда ее клинок принялся распадаться прахом. Сталь рассыпалась прямо на глазах серым пеплом, а следом за ней начала осыпаться и держащая ее рука. Мартин еще успел изрыгнуть из себя проклятие, брызжа слюной, затем кое-как отшатнулся, дернулся в сторону, надеясь, видимо, выйти за пределы действия заклятия, но то уже распространилось повсюду. Ноги Бейливера, от сапог наверх, к поясу, стремительно превращались в ничто. Нос чародея провалился, мигом съежившись и сморщившись, выпученные глаза развеялись пылью, будто от порыва ветра, спустя всего несколько секунд от волшебника из древнего рода, породнившегося с самим королевским, не осталось ничего, кроме горсти песка.

Тоже самое сейчас происходило и с находившимися под его началом магами, и с бросившимися вперед, обнажив клинки, гвардейцами. Патрик, выставивший перед собой силовой посох Боб и мертвые солдаты Кельвина выступили им навстречу, однако схватка закончилась, едва успев начаться. Патрик успел блокировать несколько неприятельских ударов клинком, парочку ударов нанес сам, а затем от его противников не осталось ничего живого. Минута, две — и с пятидесятью гвардейцами и чародеями, выступившими на защиту летней резиденции короля Эйрона, было покончено. Волна магии, прокатившаяся по эспланаде и обратившая в горстку праха целый неприятельский отряд, ни малейшим образом не затронула Патрика и его спутников.

Граф Телфрин выдохнул, сам удивляясь, что сработало. Он осознавал, конечно, что Аматрис очень силен... и все же видеть нечто подобное было удивительно. "Магия такой силы не пускалась в ход со времен самих Темных Столетий. Господин Тревор выложился, пожалуй, по полной".

Из-за спины раздался слабый стон.

Патрик рывком обернулся, бросился к Принцу Пламени. Тот лежал на камнях, рядом склонился Кельвин, спина соурейнского чародея была выгнута, словно от боли, лицо запрокинуто к небесам. Изо рта багряными сгустками била кровь, Аматрис, продолжая стонать, колотил кулаками по мраморной плитке, которой была выложена эспланада. Подошвы сапог тоже стучали по земле, ноги в коленях выгибались под диким углом.

— Проклятье, — вырвалось у Патрика. — Что с ним?

— Перестарался, — бросил Кельвин, остававшийся сосредоточенным и хмурым. — Что-то не рассчитал, заклятие едва не накрыло его самого. Сейчас он пытается погасить отдачу. Я попробовал влить в него силу, но получается плохо. Я ведь не целитель, — некромант издал короткий смешок. — Моя сила горькая, больная. Ей не спасают.

— Я зато целитель, — выступил вперед Боб. — Что надо делать?

— Ты же ничего не умеешь... Ладно, — оборвал себя Кельвин. — Подойди сюда, наклонись, положи ему руки на лицо и на грудь... да, вот так, — сказал он, когда Боб последовал совету. — Пробуй перенаправить Силу. Не пытайся делиться с ним собственной — ты необучен, это тебя сожжет. Слушай вселенную... Землю, ветер и небо. Слушай потоки, они всюду, проходят везде. Пробуй наполнить его жизнью, если получится.

Боб сосредоточенно кивнул. Он стоял на коленях, рядом с продолжившим биться в корчах Аматрисом, крепко держал ладони на его лбу и груди, сам напряженно хмурился. Кровь уже не просто выплескивалась у Аматриса изо рта — лилась почти что потоком, Патрику не хотелось думать, сколько соурейнский чародей ее уже потерял. Тем не менее он ощущал отзвуки Силы, приводимой в движение Бобом. Синее сияние охватило руки последнего из бойцов, служивших под началом Делвина Дирхейла и оставшегося в живых, Патрик ощутил как энергия толчками вливается в Аматриса. Принц Пламени закричал. Наверно, он испытывал сейчас огромную боль — с большим трудом удерживал свою телесную оболочку, и без того восстановленную им при помощи невесть каких заклятий, от того, чтобы не разрушиться. Боб дернулся, словно тоже ощутил боль, испытываемую своим пациентом, но не отшатнулся. Только сцепил зубы, давя возглас, а потом выдохнул и еще ниже склонился над соурейнцем. Энергетический поток, приводимый им в действие, сделался еще интенсивнее — об этом можно было судить по усилившемуся сиянию, продолжавшему исходить от ладоней Кренхилла.

Патрик тем временем закончил опять заряжать пистолеты.

— Кельвин, идемте, — сказал он. — И своих мертвяков с собой прихватите. В особняке еще могли остаться бойцы. Следует поспешить, пока они не забрали отсюда принцессу. Выберутся через задние двери, и попробуй нагони по лесам.

Некромант внимательно на него посмотрел:

— Вы смеетесь? Тревор умирает.

— Я заметил. Ни вы, ни я не способны ему помочь. Мои собственные способности целителя слабы и не справятся с подобной напастью, о ваших и говорить нечего. Мы пришли сюда спасать Джулианну. Мы ее спасем, а Роберт пока что поможет его высочеству. Вставайте.

Кельвин неохотно поднялся. Тоже вытащил из кобуры пистолеты.

— Ну пойдемте, — сказал он.

Они развернулись и двинулись ко входу в особняк короля, погибшего при Кенхолде. Мертвецы, поднятые на ноги при помощи некромантии Кельвина, следовали за ними, держа в руках сабли, палаши и мушкеты. Патрик шел к крыльцу быстро, стараясь не оглядываться через плечо, не смотреть, что сейчас происходит с Аматрисом. "Может статься, я пожертвовал им как фигурой в игре, смахнул с доски, чтобы добраться до вражеского ферзя. Даже если так, вряд ли имеет смысл раскаиваться. Господин Тревор и сам охотно бы провернул нечто подобное с нами со всеми. Собственно говоря, уже пытался. Можно сказать, я отплатил ему той же монетой".

Ничего. Это больше неважно. Сейчас главное — успеть. Заклинание, созданное Аматрисом, не распространилось на сам особняк, внутри наверняка остались выжившие. Если уцелевшая охрана пытается сейчас бежать вместе с Джулианной, следует остановить их или встать на след и преследовать. И спешить, спешить, спешить. На счету каждое мгновение. Он побежал. Под сапогами скрипел усеивающий эспланаду пепел.