История одной гёзде (СИ) - Браус Иса - Страница 16

   Вскоре у тела Пакизе стояла лекарша и Яхья-бей. Рабия, у которой хорошо получилось сыграть страх и горе, рассказала, что проснувшись она увидела бездыханное тело хозяйки.

- Аллахом клянусь, ещё вчера с ней всё было в порядке. - на том джарийе и закончила свой рассказ.

- Что скажешь? - спросил Яхья у Нурбахар.

- Следов борьбы на её теле не вижу. И на отравление не похоже. - заключила лекарша.

   А тем временем за дверью стояли джарийе и калфы, наблюдая за этой ужасной картиной. Среди них была и Сезен. Прижавшись к стене, она долго не могла поверить в то, что Пакизе больше нет, и её ребёнок никогда не родится. Вскоре к покоям пришёл, нет буквально ворвался, Селим. Перейдя через порог, шаг султана замедлился. Когда падишах подошёл к мёртвой кадын, одну руку он положил на её живот, а другой закрыл свой рот, дабы сдержать рыдания от потери долгожданного ребёнка.

   Затем к покоям пришла Михришах вместе с Азизой. Валиде перешла через порог, дабы своими глазами убедиться в несчастье. Хазнедар же обратила внимание на Сезен, которая казалась бледной словно привидение.

- Сезен-хатун, - голос Азизы заставил гёзде прийти в себя, - Что именно произошло?

- Говорят, Пакизе просто не проснулась... Азиза-хатун, я... - тут русская наложница осеклась.

- Что такое?

   Сезен была уверена, что Пакизе убили, но у неё не было весомых доказательств. К тому же у гёзде в данную минуту не было предположений на счёт того, кто мог решиться на убийство беременной кадын.

- Ну же, говори, Сезен-хатун! - настояла хазнедар.

Однако Азиза не успела получить ответ, как из покоев вышла, держась за грудь, Михришах-султан.

- Валиде! - хазнедар подскочила к госпоже.

- Мне плохо. - прошептала мать падишах.

   Азиза вместе с несколькими калфами повели Михришах в её покои. Сезен же продолжала смотреть на Селима. Султан хоть и старался держаться с достоинством, но было видно, что произошедшее его сильно подкосило.

*** 

   В полдень во дворец, где жила Эсма-султан вместе со своим мужем, прибыл гонец из Топкапы. Его встретил высокий белый евнух с рубиновой серьгой в ухе. Когда гонец сообщил ему новости, евнух немедленно отправился в покои султанши. Эсма вместе с двумя джарийе, сидя у окна, занималась вышивкой и смотрела на заснеженный сад. Увидев взволнованного евнуха, госпожа приказала своим служанкам покинуть комнату.

- Говори, Надир. - приказала Эсма.

- Госпожа, Рабия-хатун выполнила приказ.

   Когда Эсма-султан услышала это, на её лице появилась расслабленная улыбка, но её лисий взгляд стал очень печальный.

- Что такое, моя госпожа? - Надир не мог понять реакцию султанши.

- Мне жаль её. Да будет справедлив к ней Аллах.

- Аминь, госпожа, но я вас не совсем понимаю.

- Я не хотела идти на такие меры, но султан Селим не оставил мне другого выбора, когда задумался о законе Фатиха. - Эсма тяжело вздохнула, - Только так я могла спасти своего брата.

- А что делать с Рабией, госпожа? Если она проболтается?

- Я тоже об этом думала, но избавиться от неё сейчас будет слишком рискованно. К тому же я уверена, что Рабия ещё может нам послужить.

- Как прикажите, госпожа.

- Надо отправить моей матери весточку в Старый дворец. Пусть она в эту ночь заснёт спокойно.

В этот момент раздался стук в дверь. С разрешения султанши в покои зашла одна из джарийе.

- Госпожа, Хюсейн-паша хочет вас видеть. - сообщила она.

   После позволения Эсмы, в покои зашёл её супруг. Сорокалетний бледный мужчина со светло-русыми волосами и бородой почтительно кивнул своей супруге.

- Госпожа, мне сообщили, что сюда прибыл гонец из султанского дворца. Что случилось?

- Паша, - подойдя к Хюсейну, Эсма положила руку ему на грудь, - Надо сказать, чтобы приготовили халву в память о неродившимся шехзаде и его ныне покойной матери.

XXVI. Мосты в огне

Март 1797 год

   В ожидание Варвары, Дмитрий думал о собственной свадьбе, которая должна была состояться послезавтра. У него с Елизаветой есть много общего, она прекрасно ведёт себя в высшем свете, и юноша был уверен, что из неё выйдет хорошая жена, а, возможно, и прекрасная мать. Митя был, конечно, рад, что Варвара сама держит дистанцию, однако его сердце не могло полностью отказаться от любви. Он давно для себя решил, что будет рад даже тому, чтобы просто изредка её видеть.

   Когда Варя пришла на ночную встречу, Митя увидел очень обеспокоенное лицо девушки. Мирза умер, но успел засадить в душу Вари глубокую занозу сомнения. Долгие месяцы она мучилась от неё, но, наконец, она смело посмотрела Мите в глаза, готовая задать волнующий её вопрос.

- Варвара. - расплывшись в улыбке, Дмитрий положил руку на плечо девушки.

- Князь Нелидов, - резко отрезала Варя, убрав руку дворянина, - Скажите мне честно: моя мать жива?

   Этот вопрос настолько обескуражил дворянина, что он не смог сдержать эмоций. По ним Варя всё поняла и вспомнила слова Мирзы: “...Тебе дурят голову...”

- И давно? - дрожащим голосом спросила девушка.

- Варя... Понимаешь... Всё... - пробубнил юноша.

- Хоть раз в жизни не будь трусом! - закричала Варвара, - Отвечай!  

- Она утопилась ещё до твоего отъезда! - на духу выпалил Митя.

   Эта правда привела девушку в глубокий шок. Теперь она понимала, почему матушка снилась ей в виде утопленницы. Варя, попятившись назад, округлившимися глазами смотрела на Дмитрия. Теперь он вызывал у неё отвращение.

- Все эти годы... - шептала девушка, - Все эти годы вы мне лгали.

- Варя, послушай... - Митя хотел обнять любимую за плечи.

- Не трогай меня! - закричала Варвара, оттолкнув юношу от себя.

   Девушка убежала прочь. Митя сначала хотел её догнать, но потом решил, что Варе нужно успокоиться и всё обдумать. Оставшуюся ночь Варвара провела в своих покоях, рыдая в подушку.

   На следующие утро, когда слезы закончились, Сезен решила обратиться к самому лучшему лекарству для её раненой души. Идя в библиотеку, наложница пришла к выводу, что книги - единственные друзья, которые её никогда не обманывали и не предавали. Когда девушка в сопровождения евнуха пришла в библиотеку, там сидел султан Селим, читавший книгу.

   После смерти Пакизе и её ребёнка мужчина долго приходил в себя. Ходили слухи, что он перед похоронами кадын приказал вскрыть её тело, дабы узнать пол ребёнка. И оно показало, что Пакизе могла родить мальчика. Однако, конечно, никто это не подтвердил.

   Сезен хотела незаметно покинуть библиотеку, но султан её заметил и, отослав евнуха, велел ей подойти к нему.

- Простите, Повелитель, если я нарушила ваше уединение.

- Не извиняйся... Я просто хотел отвлечься. - Селим закрыл книгу.

- Я здесь нахожу покой. - Сезен огляделась, - Всё это маленькие двери в большие миры.

- Миры, из которых можно извлечь что-то новое... - начал падишах.

- И полезное. - подхватила его фаворитка, - Ведь ум человека не в хранение знаний...

- А в умении правильно их применить.

   Раньше Сезен из чувства долго была вежлива и учтива перед султаном, но сейчас она получила огромное удовольствия от беседы с ним. Диалог был маленький, но падишах и наложница нашли в нём взаимопонимание, которых не было в сказках на хальвете.

   Селим направился к выходу. А у Сезен сердце так сильно забилось, что она поддалась порыву и крикнула: “Селим!” Когда султан обернулся к наложнице, она, поняв, что нарушила этикет, закрыла рот рукой.

“Дура! Как ты могла его по имени назвать? Что теперь будет?” - испугалась девушка.

   Вскоре на лице Селима появилась добрая улыбка, которая заставила наложницу расслабиться.

- Да, Сезен? - ласково произнёс он.

- Вы знаете, - гёзде маленькими робкими шагами подошла к падишаху, - Я недавно начала читать стихи Джалаладдин Руми... И я из них подчерпнула одно интересное выражение.