Детектив в маске - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 11

И когда Ника об этом подумала, все вдруг стало легко и просто. Да, по шоссе ей не пройти, но ведь есть еще дорога через лес, на которой нет никаких постов. Ею Ника и воспользуется! И никому ее будет не удержать!

– Куда это ты потащила вербу? – спросила мама.

– И верба, и сдобное печенье с шоколадом, и твой домашний пирог с яблоками – все они сегодня отправятся к бабушке. И еще красная рыбка, которую папа закоптил. И грибочки! Бабушка любит грузди, а у нас как раз целая баночка осталась.

– Не поняла. И кто эти деликатесы бабушке отвезет?

– Я! Только не отвезу, а отнесу. Пешком.

– С ума сошла! – ахнула мама. – Пешком по шоссе целых три километра! И посты! Тебя там все равно завернут.

– Не завернут. И что такое три километра? Погода прекрасная. Маску я одену. Перчатки тоже. Пройду, я уверена!

Мама еще поворчала, что это глупость, Нику все равно никто не пропустит, но потом ей кто-то позвонил по поводу рассады, и мама отвлеклась. Эта тема была для нее животрепещущей. Пришло время, когда рассаду надо было высаживать в грунт и парники, но ее ни у кого из знакомых в нужном количестве не имелось. Все как-то прохлопали этот важный момент ушами. Люди привыкли, что за рассадой можно смотаться на ближайший рынок или прикупить ее на уличных развалах. Но сейчас повсюду был карантин, а рассада почему-то не попала в список первоочередных нужд для населения. Наверное, потому что ее нельзя было сразу съесть.

У мамы рассада была, но мало, ей и самой не хватало. А еще со всех сторон неслись жалобы – у кого-то помидоры плохо взошли, у кого-то клещ поразил нежную рассаду перца, у кого-то баклажаны заболели и пожелтели, для посадки такая рассада уже непригодна, хорошего урожая ждать с нее не приходится. Вот мама и пыталась оказать моральную помощь всем, кому могла. Увлекшись разговором на тему того, как нужно отпаивать пересушенную рассаду хризантем, мама ушла в дом.

Нике удалось выскользнуть из дома совершенно спокойно, мама даже не заметила отсутствия дочери. Она считала стаканчики с геранью и петуньей, которыми готова была поделиться в обмен на капусту белокочанную и брокколи, и думать не думала о том, что самый главный цветочек ее жизни куда-то взял и самовольно утопал, опустошив перед этим холодильник. К шоссе Ника даже не пошла, сразу же бросилась бежать в сторону леса. Несколько минут, и вот она уже под пологом деревьев.

Деньки стояли теплые, и жизнь в лесу вовсю пробуждалась. В зелени звенели птичьи трели. В заводях крякали утки. Где-то высоко над головой гоготали пролетающие дальше на север баловники-гуси. На руку Нике села невесть откуда взявшаяся бабочка, а чуть в стороне жужжал шмель. Лес оживал просто на глазах. Полная сумка изрядно оттягивала Нике руку, но девушка не замечала тяжести, она легко бежала по узкой дорожке. И вдруг…

– Стой! Кто идет?

Ника застыла, словно вкопанная. Как же ей стало страшно! И еще страшней, когда к ней из-за деревьев вышли двое мужчин. В руках у них были ружья. Самое время доставать папин травмат, который она стянула из ящика перед выходом из дома. Но что-то остановило Нику. Против двух вооруженных мужчин травмат не поможет – пока она будет палить в одного, другой ее мигом скрутит. И, кроме того, мужчины были в возрасте, выглядели миролюбиво, а возле ног одного из них крутилась небольшая, белая с черными висячими ушками, собачка. Именно эта собачка окончательно убедила Нику, что ей ничего не грозит. Эти двое просто охотники! Пришли в лес, чтобы немножко погонять зайчиков и уточек.

– Куда это вы, девушка, собрались? Уж не в соседнюю ли область направляетесь? А ведь там карантин. Нарушаете!

Ника снова испугалась, но уже по другому поводу. Вдруг она чего-то не так поняла и это какой-нибудь добровольный народный патруль? Ловят в лесу таких вот, как она, нарушителей. Но тут же Ника спохватилась. Минуточку! Да ведь охота тоже закрыта! И рыбалка! И все выезды на шашлыки на природу! Все это нынче под запретом.

И она звонко рассмеялась:

– А сами-то! Нарушаете!

Мужчины улыбались. Не так уж им нужна была добыча, сколько хотелось просто размять ноги, проветриться, походить по лесу. И Ника их прекрасно понимала. Какая может быть опасность в этом весеннем лесу, напоенном сладкими ароматами пробуждающейся природы. Даже в том маленьком магазине, где они с мамой регулярно отоваривались продуктами, риск заражения был во много раз выше. А тут, в лесу, когда на расстоянии многих километров не наблюдалось ни одного вирусоносителя, какая может быть опасность! Да, они трое столкнулись, но это скорей исключение, чем правило.

Охотники явно никуда не торопились. Оба они закурили и разговорились с Никой. Они тоже пришли сюда из бабушкиного городка. Оказалось, что у них даже есть общие знакомые, что еще сильней сблизило всех троих. Охотники даже проводили Нику, заверив, что им это только в радость. Но все же Нике показалось, что у них был какой-то свой повод, чтобы так поступить. За время пути охотники несколько раз просили Нику позвонить им, когда она надумает отправиться в обратный путь.

– Только не поздней шести вечера. У нас в городе со вчерашнего дня введен комендантский час.

Комендантский час – это причина уважительная. Но все-таки Нике казалось, что охотники чего-то недоговаривают и за их настойчивыми предложениями проводить Нику через лес обратно стоит что-то еще, кроме банального желания услужить красивой девушке.

Конечно, бабушка потеряла дар речи, обнаружив на пороге свою дорогую и единственную внучку. Она долго терла глаза и растерянно бормотала:

– Но как?.. Откуда?

– Не волнуйся, бабуленька, у меня всё под контролем!

– А родители… родители знают?

– Мама в курсе. Наверное, уже и отец тоже.

– Странно, они мне не звонили. Надо же… ничего не сказали, не предупредили, разве так можно? Я бы тебе приготовила чего-нибудь вкусненького.

– Бабуля, я и сама не знала, удастся ли мне до тебя добраться. Не хотела понапрасну волновать, потому и не позвонила.

За разговорами Ника разобрала все гостинчики. Нашлось место и для пирожков с капустой и грибами, и для соленых груздочков, и для копченой рыбки, до которой бабушка тоже была большая охотница. А пирог с яблоками было решено оставить на десерт.

– Картошечки отварим, настоящим пир у нас с тобой будет!

Пока бабуля суетилась на кухне, Ника отправилась к Конфетке, благо жила подружка в этом же подъезде всего лишь этажом выше. Но Конфетки дома не оказалось. Сколько ни звонила Ника, дверь ей никто не открыл. А соседи на звонки Ники лишь отделывались общими фразами – никто из них не знал, куда подевалась девушка Наташа, получившая за свой соблазнительный облик прозвище Конфетка.

– Бабуля, а ты не знаешь, куда Наташка исчезла?

– Ой, не знаю. Сама удивляюсь, где это она валандается. Уже почти неделю ее не вижу. Раньше она всякий день ко мне заглядывала. Пожилым-то из дома нельзя выходить, вот Наташка сама в магазин идет и мне молока или там хлебушка свеженького принесет. А вот уже неделю не появляется.

– Но как же так? Просто взяла и исчезла? А если с ней что-нибудь случилось? Вдруг она заболела, лежит у себя дома, пальцем пошевелить не может?

– Нету ее дома, я к ней ходила.

– Ты?

– А чего не сходить? Чай, Наташка не чужая нам. Сколько лет вы с ней дружите. Тревожно мне что-то за нее стало. Дай, думаю, загляну к ней домой. Поднялась, всю квартиру осмотрела, пусто. Ни Наташки твоей, ни записки, ничего. И мать ее не в курсе, куда дочь подевалась. Прибегала, спрашивала, да что мы ей можем сказать, коли она, мать, и не знает.

– Значит, у тебя есть ключи от квартиры?

– А как же! Наташка твоя та еще стрекоза, усвистит и привет. А после того случая, как у нее трубу прорвало и целых три квартиры затопило, она у меня запасные ключи держит.

– Дай мне их!

– Бери! Вон, на гвоздике висят.

Взяв ключи, Ника снова поднялась наверх. У нее было весьма смутное представление, что она хочет найти в квартире подруги. Ясно, что Конфетка куда-то снова умотала. Водилась за ней такая черта, не сиделось ей на одном месте ровно. Все хотелось приключений и путешествий.