Героинщики (ЛП) - Уэлш Ирвин - Страница 66

Теперь, касаясь этих банкнот, он больше не ломает голову над тем, что он на них купит. Мария видит две десятки, которые сексуально торчат из его кулака, перехватывает его взгляд, и он собирается уже объяснить, где их взял, и вдруг слышит чей-то голос:

- Мне эти денежки не помешают.

Он оборачивается и видит дородную фигуру малого Бакстера, который как раз выходит из-под крыши автобусной остановки и направляется к нему.

Что за хуйня! - Грэхем ...

- Давай их сюда, - говорит малый Бакстер, протягивая к нему руку в кожаной перчатке. - Остальные отдашь в конце месяца, иначе размажу тебя по асфальту, никто концов не найдет.

- Ладно ... - с трудом сглатывает Кайфолом, заглядывая в холодные глаза малого Бакстера, и отдает ему банкноты, его губы дрожат. - Что-то я давно твоего отца не видел, слышал, он приболел ... Поэтому и затянул немного с платой за квартиру. У нас с соседом произошло небольшое недоразумение ...

- Мне похуй твои ебаные проблемы, - рычит малый Бакстер. - Ты можешь обмануть моего старика, но не меня.

- Я никогда ...

- Не платишь - не живешь, - качает тупой башкой малый Бакстер, - и я буду всегда ждать здесь тебя, отнимать у тебя каждую копейку, а если мне не будет хватать, я привлеку тебя к суду.

Кайфолом жалко замирает на месте, у него даже язык отнялся, а Бакстер садится в машину и едет по своим делам.

- Кто это был? - спрашивает Мария. - Почему ты отдал ему деньги?

- Это сын хозяина моей квартиры ... Он ограбил меня! Господи, бля!

- Но у нас осталось на героин, Саймон? Да?

Она напоминает ему сумасшедшую птицу в гнезде, которая неистово умоляет накормить ее.

- Да, осталось. Успокойся, - говорит он, хотя и сам несколько обеспокоен.

Когда они добираются до квартиры Андерсонов, Кайфолом выпивает холодной воды из-под крана, но у него начинает болеть голова, да так сильно, что кто-то ему черепушку пытается сокрушить. Он злится, когда вспоминает о малом Бакстере, потом достает свой маленький блокнотик, и ему сразу бросается в глаза одно имя: Марианна Карр. Виновато пропуская букву «К» в своей записной книжке, он слышит, как Мария идет в туалет, и думает, почему она совсем непохожа на Марианну, у которой есть деньги и работа. Ублажать обоих сразу - это так утомляет...

Он звонит Джонни Свону, но тот динамит его:

- Нет денег, нет и героина. Не могу, друг, у меня и так голяк.

Затем он возвращается к букве «К», но на этот раз - к Мэтти Коннеллу.

Мэтти, кажется, сейчас с Ширли, но рассказывает Кайфолома ту же сказку.

- Нет, парень. Нас и так бросили, - говорит Мэтти, - кто-то нас сдал, пожалуй, из знакомых Лебедя.

Его голос отражается болью в голове Кайфолома, он понимает, что дела плохи.

- Понятно, увидимся позже, - отвечает он и кладет трубку, даже не дождавшись ответа.

Видимо, произошла какая-то облава, поэтому героина действительно ни у кого не было.

Но Лебедь наверное имел какую-то особую, собственную заначку для тяжелых времен. Он и сам крепко сидел на игле, поэтому ему сейчас тоже нелегко. И Кайфолом звонит ему еще раз.

- Извини, друг, - отвечает Лебедь. Кайфолом почти видит его ехидную, напыщенную улыбку, будто тот сидит в кресле напротив. - Когда я говорю, что ничем не могу помочь, то именно это и имею в виду. Ненавижу повторять. Ви-и-и. Ненавижу повторять. Ви-и-и...

Он слышит смех Рэйми, похожий на лай гиены, такой пронзительный и насмешливый.

- Слушай, - понижает голос Кайфолом, - у меня есть одна телочка, наша, из Лейта, чистая, как ебаный первый снег, трахаться хочет, даже не может, но у меня такая ломка, что мне ее не удовлетворить. А она так возбуждена, хочет великого секса.

Он слышит, как Мария с грохотом закрывает за собой дверь туалета и идет в спальню.

- Ну? - цинично спрашивает Джонни и пародирует «Королевский суд», проклятое, вездесущее шоу, столь популярное в их компании: - возражаю, ваша честь, эта история - не что иное, как паутина лжи, которую ты плетешь, чтобы получить бесплатного героина!

Но Кайфолом сразу слышит коварный подвох и решает подыграть:

- Возражаю, ваша честь! Настаиваю на том, чтобы перенести это слушание на один час и начать его на Толкросс, где суду будет представлено доказательство номер один.

Тишина. Затем: - Искренне надеюсь, что это правда, для вашей же пользы, господин Уильямсон, будьте готовы представить свое доказательство. Этот суд не терпит, когда его время расходуют бесполезно.

- Договорились, Джонни. Она у меня горячая маленькая штучка, - Кайфолом говорит тише, потому что слышит, как Мария с проклятиями рыщет по сервантам.

- Буду рад тебя видеть вместе с этой крохой. Тебе - бесплатный укол.

Связь снова прерывается, на какие-то две ужасные секунды, за которые Кайфолом успевает сдохнуть тысячу раз.

- Алло? Как она, ничего?

- Джонни, она - просто маленький ballissimo ангел. Чистая, как первый снег. Была, пока я не сорвал первый приз, только я, - врет он. - Научил ее кое-чему.

Теперь он даже наслаждался этой игрой, он понимал, что его невыносимая потребность подкрепляется, когда он разжигает еще большую потребность в своем визави.

Он снова начинает говорить в стиле «Суда», на этот раз добавляя своему голосу агрессивных ноток обвинения:

- Заявляю вам со всей ответственностью, что вас очарует эта юная леди, так же, как и меня, - говорит он, задумывается на минуту и добавляет: - Она просто умирает, как хочет трахаться.

- До этого мы все желающие. Поэтому давай, приезжай скорее, - настаивает Джонни, уже не в состоянии терпеть, но потом напряженно напоминает: - Но смотри, чтоб только вы двое!

- Не волнуйся, я здесь как раз рассказал ей о тебе, она очень хочет встретиться. - Кайфолом делает вид, будто вздыхает, когда на пороге, как призрак, появляется Мария, он как бы обращается к ней, но говорит все в трубку:

- Готова, Мария?

Но отвечает ему только Джонни:

- Хорошо, увидимся.

- Да, через час подъедем. - Кайфолом бросает трубку. - Мы в игре!

Мария встречает новости презрительной, недовольной улыбкой. Кайфолом заходит в спальню и видит, что она вывалила все вещи из шкафов и комодов и пошвыряла их на пол. Она идет за ним.

- Мне нечего надеть!

Он умудряется найти оранжево-белый топ в корзине для грязного белья, который выглядит не таким испачканным, и лестью уговаривает ее переодеться.

Вскоре они снова оказываются на улице, дрожат на автобусной остановке на Джанкшн-стрит. Затем садятся в автобус, который везет их к Лотиан-роуд. Янтарное небо нависает над голубовато-серыми облаками смога. - Недолго уже осталось, - успокаивает себя Кайфолом, выглядывая в окно и выстукивая бешеный ритм ногами по полу, между тем берется наблюдать за девушками через грязное стекло, представляя их голыми и с облегчением чувствуя, что у него встал. Он решает для себя, что никогда не позволит наркоте стать выше его либидо.

Автобус тарахтит по Лотиан-роуд , и когда подъезжает к Толкросс, Кайфолом чувствует себя совершенно разбитым. Марии еще хуже, она дрожит так сильно, что он подается вперед и кладет ей ладони на колени. Когда они выходят, он пытается сделать беспечным свой вид.

- Помни, Мария, ты должна быть крутой. Флиртуй. Будь сексуальной. Не думай о наркоте и не говори даже ничего о ней, пока Джонни сам не предложит, ты выпила сегодня таблетки?

- Да, выпила!

- Я буду в соседней комнате, не волнуйся. Джонни - хороший парень, - вероломно говорит он, когда они поднимаются по лестнице в притон Лебедя.

Мария теряет контроль, начинает болтать, кусает ногти, но, как только они приближаются к черной двери, Кайфолом жестом приказывает ей заткнуться. Он пытается заглянуть внутрь через щель почтового ящика, прежде чем постучать, но почему-то его пальцы к ней не пролезают. Поэтому он громко стучит в дверь, и ему открывают с криком:

- Заходи!

И так он оказывается в квартире. Проходит в комнату. Кайфолом оглядывается и видит, что с внутренней стороны ящик забили куском клееной фанеры.