Джеральдина (СИ) - Вильде Арина - Страница 13

Послышался звук открывающихся створок лифта. Кларисса и Бернард замолчали и скрылись в нем.

Джеральдина боялась пошевелиться. То, что она только что услышала, взорвало весь ее мир. Бернард и Кларисса знали ее родителей.

– Билл и Кели, – прошептала она.

Нужно срочно узнать, кем они были. Узнать, кто она такая. Узнать, почему она здесь. Но сначала рассказать Гектору о ее новом изобретении. Бернард ясно дал понять: пока она будет приносить доход для корпорации, ничего плохого не произойдет.

В итоге стараний Джеральдины киберпротез произвел настоящий переворот на рынке имплантов. Естественно, Бернарду не понравилось слово «киберпротез», а Джеральдине «биоимплант», но спорить с Бернардом она не стала. Пусть называет, как хочет. Главное, чтобы в ее жизни ничего не менялось. Главное, чтобы Томас всегда был рядом.

***

Джеральдина прокручивала подслушанный разговор в памяти вновь и вновь. Приоткрывшийся кусочек тайны о ее прошлом не давал покоя. Она пыталась найти информацию о родителях в сети, но никаких упоминаний о Келли и Билле, связанных с “Аквилон”, не было. Джеральдина каждый вечер с упорством фанатика искала хоть какие-то упоминания или зацепки, но результата не было.

Об услышанном она не рассказала даже Томасу. Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что об этом не стоит знать даже самому близкому человеку. Этот неразгаданный пазл съедал ее.

Однажды в сети она наткнулась на блог о частных сыщиках, которые обещали полную конфиденциальность заказчика и максимальный результат в короткие строки. Джеральдина решила, что пора обратиться к профессионалу.

Чтобы не вызвать подозрений у Клариссы, которая контролирует ее банковский счет, она перевела деньги Томасу и, взломав его аккаунт, оплатила услуги детективного агентства.

Через неделю ей на почту пришел файл с информацией о супружеской паре Билле и Келли Джонс. Они были учеными и акционерами компании “НаноТехнолоджи”. Погибли в аварии – летели на флайкаре с острова на Материк в шторм. Детей нет. Все пакеты акций перешли к третьему акционеру, Бернарду Муру, который сменил имя компании на “Аквилон”.

Последний факт заставил Джеральдину улыбнуться.

К письму было прикреплено несколько фото, на которых были запечатлены ее родители. Джеральдина не сомневалась, что это были именно они. Слишком уж она была похожа на отца. Почти точная копия. Те же глаза, те же черные волосы и острые скулы.

Она с благоговением, не отрывая взгляда, смотрела на своих улыбающихся родителей, и в голове рождалось все больше и больше вопросов.

Это было странным, что нигде в записях не было указано, что у них есть дочь. И еще более странным было то, что все упоминания о семье Джонс были стерты из сети. Как будто кто-то хотел, чтобы весь мир о них забыл.

Джеральдина не представляла, как узнать, что имел в виду Бернард, говоря, что ее родители что-то сделали с ней. О каком проекте он говорил? Где искать ответы?

Она часто закрывала глаза и пыталась прислушаться к себе: может, что-то заметит необычное? А может, вспомнит? Она исследовала каждый миллиметр своего тела, но ничего странного не нашла. А еще она была уверена, что не родилась гением, – это все последствия проекта ее родителей. Не может простой человек обладать таким разумом и обойти всех ученых мира.

Было слишком много вопросов, которые так и оставались без ответа.

*

Джеральдина начала замечать, что Томас ведет себя странно. Не было прежнего веселого Томаса. Он часто сидел на старом диване в боксе и с грустью подолгу смотрел на нее, пока она работала над своими проектами. Что-то беспокоило его, и он не хотел об этом говорить.

Утром Томас прислал сообщение.

Томас: “Встретимся на нашем месте в восемь. Есть важный разговор”.

Целый день Джеральдину не покидало странное предчувствие. Все валилось из рук, а мыслями она была далеко от лаборатории.

Ей отчаянно хотелось, чтобы вечер не наступал и время не летело так быстро. Сейчас бы пригодилось цунами или землетрясение. Все что угодно, лишь бы оттянуть встречу с Томасом. Странное ноющее чувство в сердце не покидало целый день.

Когда Джеральдина увидела в темноте силуэт Томаса, сидящего на поваленном дереве у воды, по всему телу пробежала дрожь. Гребаное предчувствие! И ведь Томас избегал ее целый день.

Она несмело подошла ближе. Томас, поглощенный своими мыслями, не заметил ее приближения.

– Привет, – робко поздоровалась она.

Томас повернулся на голос. Она стояла в нескольких шагах от него и не решалась подойти ближе.

– Привет. Иди сюда, присядь рядом.

Несколько минут они молча смотрели на звезды, как делали это тысячи раз до этого. Но сегодня между ними повисла давящая тишина.

Джеральдина посмотрела на Томаса. Сегодня он был в шортах. Раньше он предпочитал штаны, чтобы скрыть ногу от чужих взглядов, но новый биоимплант выглядел почти как настоящая человеческая нога. Искусственная кожа покрывала протез, а датчики регулировали температуру и держали ее на уровне со всем телом. Больше не было холодной стали, и Томас невероятно радовался этому.

– Так о чем ты хотел поговорить? – не выдержала неизвестности Джеральдина.

– Мне скоро исполнится восемнадцать. – И снова тишина.

Томас обнял Джеральдину. Поцеловал в висок и ласково провел по спине.

– В этом году я оканчиваю школу, и родители хотят отправить меня учиться на Материк. Мой дядя препод в академии права и экономики и обещал помочь с поступлением. Ну какой из меня юрист, Джо? – горько усмехнулся Томас.

– Ты покидаешь остров?

– Я не хочу уезжать. Я несколько недель пытался переубедить родителей и разрешить пожить с ними на острове, но они не хотят меня слушать. Я решил: давай сбежим, а? Только ты и я, и никто не сможет принимать решения вместо нас.

– Томас, ты ведь понимаешь, что это невозможно. У меня даже документов нет. – Джеральдина сдерживалась, чтобы не расплакаться. – Не могу поверить, что ты покинешь меня. А как же я? Что делать мне?

– Ну, не плачь, Джо. Еще есть время, я обязательно придумаю что-то. В конце концов, это всего на четыре года, а потом я могу устроиться работать на острове и мы опять будем вместе. Буду приезжать к тебе на каникулах и звонить каждый день. Мы переживем это.

– Два месяца… А потом мы, возможно, больше никогда не увидимся. Тебе понравится на материке, и ты не захочешь возвращаться.

Обида захлестнула Джеральдину. Все бросают ее. Она злилась на Томаса, на его родителей, на Бернарда, Клариссу, на остров – на все на свете.

– Мне нужно побыть одной. – Джеральдина спрыгнула с ветки и побежала в сторону свалки.

– Джо, постой! – Но она даже не обернулась, наоборот, ускорила бег.

Слезы душили ее. Из-за них все вокруг расплывалось. Она хотела закрыться в мастерской со своим горем наедине, где никто ее не увидит.

– Джо! – Томас почти догнал ее.

Джеральдина не хотела сейчас видеть его. Не хотела чувствовать ту боль, которая раздирала ее на части.

До бокса оставалось несколько метров, и Джеральдина ускорила бег. Не добежав всего несколько шагов до двери, она зацепилась обо что-то ногой и рухнула на землю. Голову пронзила вспышка боли, а в следующее мгновенье сознание поглотила темнота.

Никогда ее не раздражал чей-либо голос так, как сейчас. Томас, как назойливая муха, повторял ее имя и тряс. Джеральдина хотела, чтобы ее оставили в покое и дали поспать. А еще чтобы эта жуткая головная боль прекратилась.

Но Томас не затыкался.

Девушка медленно открыла глаза, чтобы узнать, что нужно этому идиоту, но все, что сумела увидеть, – черно-зеленые силуэты.

Она закричала от испуга.

– Джо, все в порядке, милая. Ты упала и сильно ударилась головой. Давай я позову кого-то из медперсонала или отведу тебя в медблок.

– Нет, стой. – Джеральдина схватила его за руку.

Память медленно возвращалась к ней. Разговор на берегу. Она бежала к боксу. Падение и темнота.