Gamemaster (СИ) - Собинин Николай - Страница 13

В ответ на это названный Данко лишь широко улыбнулся и пристроился в начало нашей маленькой колонны.

- Ловко ты на кулачках бьешься, странник, – как только мы отошли от ворот на приличное расстояние, Данко посмотрел на меня через плечо. – Ждан у нас задира не из последних, за что его в остроге за глаза Репеем кличут. Как ты понимаешь, прозвище своё он не за красивые очи получил - в окулачь он дюже бьется… А ты его – раз, и на лопатки.

Я обратил внимание, что провожатый наш довольно молод, просто раньше из-за доспехов и шлема на голове я не обратил на это внимания. Легкий пушок на подбородке и верхней губе говорил о том, что парню, наверное, едва лет восемнадцать исполнилось. А то и того меньше. В его поведении, жестах и мимике вообще не угадывались алгоритмы поведения заурядного НПС. Если точнее, он вообще ничем не отличался от живого человека. Разве что архаичной манерой речи.

Пока шли через острог, я любовался пасторальными картинами древнеславянского поселения. Девушки в сарафанах с коромыслами через плечо, поглядывая в нашу сторону, несли воду в берестяных туесах и деревянных наборных ведерках, вокруг носилась босая и бесштанная ребятня, на завалинках грелись на солнышке седобородые деды в лаптях и в холщовыхрубахах и штанах. Вокруг подворья с избами, рубленными «в пах», в центральной части селения колодец – «журавль». Не самое маленькое поселение, это уж точно. Ощущение такое, будто в учебник по истории Древней Руси с картинками попал. Пока шествовали по острогу, местные кидали на нас заинтересованные взгляды. А вот Рик лишь с крутил головой, обращая внимание то на одно, то на другое, не выказывая особого удивления. Что, впрочем, не удивительно, ведь он уже около суток провел в остроге – адаптировался.

В центре острога я увидел любопытную картину. Между двух столбов на веревках был растянут голый до пояса человек с располосованной в хлам спиной, присыпанной чем-то белым, теперь пропитавшимся сукровицей. Стоял он тут, видимо, уже давно, кровавые разводы высохли, раскрытый рот с пересохшими губами выдавал жажду наказуемого, да и в целом вид его был довольно изможденным.

Поймав мой заинтересованный взгляд, Данко усмехнулся:

- Щипач то, путник. На горячем поймали. Мошны у барышников пощупать решил, рукоблуд. Воевода приказал ему прилюдно десяток горячих плетей выписать, да солью присыпать. Повисит эдак от рассвета до заката, глядишь, и отучится шарить по чужим сумам. А не дойдет с первого раза, вдругорядь живодер руку оттяпает и дел недолга. Ты не думай, Святослав Игоревич у нас воевода суровый, но справедливый.

Сказав это, Данко потерял интерес к теме и замолк. А я подумал, что местные жители не обременены избытком гуманизма. Хотя действенность такого метода воспитания криминального элемента трудно не признать. Если бы у нас нечистых на руку чиновников наказывали с такой же строгостью, жить стало бы проще, жить стало бы веселее.

Дом воеводы оказался именно таким, каким нам его описали – рубленый, большой и с конем-охлупнем на крыше. В дом воеводы нас не пустили, попросив обождать снаружи. Пока ждали, я окинул взглядомвоеводино подворье, значительно отличавшееся по величине от всех прочих и сейчас пустовавшее, если не считать выводок гусей, ковырявшихся в пыли. Наконец, Данко вернулся из избы на крыльцо, а следом за ним вышел сам воевода - подтянутый мужчина лет тридцати пяти – сорока, с густыми русыми волосами и аккуратной бородой. Он глянул на нас с достоинством, и не особо дружелюбно. С одного взгляда стало понятно – перед нами Человек с большой буквы, и характер, и харизма, все при нем. На маркере внушительно мерцал двадцатый уровень НПСа.

- Кто такие будете?! Смерды, аль свободные людишки. Ежели смерды или огнищане, тогда вам к старосте, а не ко мне – голос был под стать, густой, бархатистый баритон. Готов спорить, поет воевода – заслушаешься. Если слух в базовой комплектации присутствует.

- Свободные, воевода. Пришлые мы, – я представился. Моего спутника воевода уже видел, поэтому тот промолчал.

- А коли пришлые, пошто безобразничаете у меня в остроге? - в меня уперся тяжелый взгляд внимательных серых глаз. Видимо, ему уже доложили про потасовку на воротах.

- Если ты, воевода, насчет дружинника своего, которого я на воротах чуток помял, так он сам виноват. Не люблю я, когда меня без причины и повода дубьем колотить начинают.

- Так уж и колотить?

- Ну да, Репей ваш на меня руку первым поднял, а я уже в ответ.

К уху воеводы наклонился Данко и шепотом стал ему излагать детали нашей потасовки. Дослушав до конца, воевода удивленно хмыкнул, взгляд его стал более дружелюбным.

- И вправду Ждана поколотил?

Я не стал отрицать очевидное, и просто кивнул в ответ. В этой ситуации как не посмотри, я прав с любой стороны, так что наказания не опасался. Своего рода проверка на вшивость, не более.

- А ведь Ждан у нас любитель кулачного боя, на каждой ярмарке об заклад бьется. И не припомню я, чтобы его подчистую обломал кто-то.

- Значит не очень-то с кулачным боем у тебя в остроге, воевода, – я опять пожал плечами. Ага, видел я «мастера» вашего. Смех один, да и только. Ни техники, ни умения. Классическое «сила есть, ума не надо». Хотя, задатки есть, не без этого.

Воевода хохотнул и сгреб бороду в ладонь, после чего посмотрел на меня еще более заинтересованно.

- Откуда вы, пришлые, и лезете только?! За последние дни четвертый десяток в острог подался – в его словах чувствовался здоровый интерес, но я просвещать его не стал и взгляд вновь выдержал. А вот это интересная информация. Воеводу можно понять, ведь на подконтрольной ему территории появились какие-то мутные личности. Не один и не два, а целых четыре десятка, если верить его словам. И непонятно, откуда они взялись, и что затевают. И пусть на данный момент, если верить Рикко, игроки были разобщены и не согласованны. Будь я на его месте, тоже постарался бы эту информацию провентилировать. Во избежание, так сказать.

Узнав о моем происхождении, воевода стал расспрашивать, где и при каких обстоятельствах я объявился. Только меня, потому что Рик уже успел тут побывать и «прописаться» в остроге. Узнав, что появился я на «Медвежьей Раде», воевода удивленно хмыкнул. Я, пока мы шли от пасеки, предварительно проинструктировал своего товарища по несчастью, и тот обещал поперек батьки в пекло не лезть. Так что теперь он стоял и помалкивал, ожидая, чем обернется дело. Разузнав все подробности, Игорь задумался, казалось, абсолютно забыв о нашем существовании. Дипломатично кашлянув, привлекая внимание воеводы, и передал ему послание Демьяна, мудро решив, что в данный момент скромность сыграет на моей стороне. Воевода с задумчивым видом пробежался глазами по записке, секунду ничего не происходило, а потом я с удовлетворением увидел, что именно имел в виду человек, придумавший фразу «глаза на лоб лезут»! Он с неверием вновь пробежался по тексту послания, после чего буквально впился в меня взглядом.

- Что, и взаправду Хозяина незбройно, голыми руками заполевали, али бортник шутит надо мной? – в голосе отчетливо сквозило неприкрытое недоверие, да и лицо выражало явные сомнения. Я вкратце пересказал наши утренние приключения, заработав еще пару баллов уважения в глазах местного руководства. Воевода некоторое время молчал, осмысливая услышанное, после чего выдал:

- Великое дело ты сотворил, путник Олег, и ты, путник Рикко. Хозяин последнее время много бед натворил, а натворил бы еще больше, не упокой вы его. Я уже сам планировал ватагу отрядить, дабы обломать шатуна шального. Народ шепчется, зверь лютовать в округе принялся. Если бы Демьян сегодня мне насчет пасеки сказал – завтра ушли бы охотнички за шкурой хозяйской. А вы взяли и до сроку неурядицу эту решили, причем самостоятельно. И, что дюже дивно, всего два воина, да без оружия духа лесного усмирили. Помогли вы людям моим, да и я сам у вас в долгу отчасти. А я долги свои всегда отдаю и отдаю вовремя.

На этих словах воеводы мое маленькое пупырчатое земноводное радостно засучило своими загребущими лапами. Я, недолго думая, наступил ей на кадык и выдал: