Отдых с замурчательными осложнениями (СИ) - Ганова Алиса - Страница 10

Едва я появился в узких дверях, должник — хитрый ящер, обладавший тонким нюхом — попытался смыться. Но и мы не промах — Лейн поджидал его у другого выхода и не оставил ни малейшего шанса на бегство.

— Не рад? — я угрожающе склонил голову, жестко поглядывая на двухголового ящера, трусливо ощетинившегося гребнями.

По правде, я тоже не рад встрече с зелеными хитрыми мордами. До сих пор помню, как долго заживал болезненный укус эвгера после рейда, поэтому не собираюсь дипломатничать — с ходу покрутил перед его носами копией постановления о депортации за нарушение визового режима, которое предусмотрительно сохранил.

— Мы уже отдали долг! — заныли Нур и Орнун хором.

— Разве твоя шкура не бесценна?! — злорадно осклабился я.

— Изверги! — прошипел ящер и неохотно засеменил на коротких, толстых лапах к рабочему месту весьма солидного вида. — Чего надо?

— Нам нужно найти ДНКа-код «бифа говяжьего» и вырастить для дегустации.

— Жрать вам нечего? — пробурчал ящер-хам, позабыв, что у нас слух преотличный.

— Верно, поесть не успел — голоден, — я клацнул зубами и довольно оценил, как кожа перенервничавшего эвгера поменяла цвет на защитный. Еще пара мгновений — и он сольется со стенами, заставленными этажерками и огромным количеством колб.

— Будет вам пиф говяжий! — просипел ящер. Сообразив, что слова прозвучали недвусмысленно, начал заискивающе приглаживать лапами гребни.

— Одна выходка — перекушу тобой, — пригрозил Лейн.

Впечатленный посулами эвгер сосредоточенно погрузился в работу.

Несмотря на мерзкий характер, он умен, благо, что головы две и всегда есть с кем подискутировать, поэтому головоломки и сложные задачи обожает. А мы, кажется, подкинули ему одну из сложнейших.

Увлекшись, эвгер перестал обращать на нас внимание и, топая тяжелыми перепончатыми лапам, носился по кабинету, перерывая картотеку. Не найдя ничего подходящего, заглянул к коллегам, потом запросил поиск в общей системе…

Так и не найдя искомого, наведался к старшему по проекту, и только тогда вернулся с довольными мордами.

— Иф-кхо-яж! — отчеканил гордо. — Ифкхояж! А не как-то там пиф гховяжий!

— Биф! — на всякий случай заострил внимание я.

— Хоть как, кроме ифкхояжа система, а она мощнейшая, ничего другого, даже близкого, не подобрала. Забирайте свою гадость четвертого класса опасности и убирайтесь! И чтобы хвостов ваших тут не было. Хотя бы септнун!

Заплатив за издержки выращивания еды для «пленницы», мы, довольные и уставшие, помчались к «Нырку», оставленному на стоянке, по дороге поглядывая на внушительный желтый кусок мутного, плотного геля, упакованного в герметичную коробку.

Любопытствуя, чем же таким питаются земляне, я приоткрыл крышку, принюхался — и чуть не облысел: запах настолько омерзителен, что шерсть дыбом.

— И это за тетрон счеков?! — разъярился я. — Мхр-р! Да я на столько в септнун не ем, сколько потратили на эту человеческую особь! Надеюсь, она наестся и впадет в анабиоз до следующей кормежки, иначе разориться можно!

— Карс! Успокойся! Потерпим до сделки, а потом пусть вериец носится с ней, — успокоил Лейн.

Если бы не брат, я бы в ярости выбросил тошнотворный кусок и предпочел продать особь дохлой, чтобы хотя бы покрыть траты и избежать убытков, понесенных из-за нее.

— Если человеки предпочитают есть это — не удивительно, что спелись с чешуйчатыми, — фыркнул я, выплескивая раздражение хотя бы так.

Вернувшись на борт «Нырка», мы пошли кормить человеческую особь. Еще захватили оксид водорода и, на всякий случай стабилизированные коктейли. Они для диклепидов, по составу биожидкостей почти похожих на человеков, поэтому должны подойти.

— Всего-то небольшая разница в процентах, — заверил брат.

Однако землянку ифкхояж не впечатлил. Мы бы подумали, что с ним что-то не так, однако она отказалась и от жидкости, которая стопроцентно нужна ей. После чего мы с Лейном впали в ярость. Сделали красивый, щедрый жест, а его не оценили, поэтому перешли к запасному варианту, который надеялись избежать.

Стоило вколоть несколько пробников в мини-дозе, дикая особь испугалась. Однако потом ожила, стала двигаться, в ее мимике даже появилась радость.

Мы тоже вздохнули с облегчением: все нормально, и при этом нашли экономически рентабельный способ поддержания жизнедеятельности пленницы, только вскоре радость и деятельность человеки стали подозрительно активными.

Я и Лейн нутром поняли — что-то не то: лишние кислоты и витамины выйдут нам боком, — и бросились искать варианты решения проблемы. Между тем прежде спокойная, пугливая особь принялась бесцеремонно ловить наши хвосты, махать кулаками, угрожать, корчить грозные рожицы…

— Лейн? — толкнул я локтем брата, который не меньше меня был шокирован.

— Это временно, — прохрипел он пересохшим от волнения горлом, ведь если с редкой особью что-нибудь случится — прощайте надежды на благополучное будущее!

Когда мы подошли к грани психоневроза, она, наконец, выдохлась, затихла. Но едва перевели дух, что все обошлось, перестала двигаться, а потом вовсе сообщила:

— Кажется, умираю…

Ну, уж нет! Мы слишком долго ждали шанс приблизиться к заветной цели. Связавшись с ней, многое поставили на кон, не думая об опасности и последствиях! И теперь она умирает — взрывая пульсаром мои надежды?! Не позволю!

Оживлю ли, сделаю ли кибербиомиметическим чучелом, но продам редкую, проблемную особь и вырву, выгрызу счеки клыками и когтями!

Лейн и я рванули к головному компьютеру. Обесточили «Нырок», подключились ко всеобщей сети…

Риск поймать вирус велик, но это все потом. Сейчас спасаем человеку!

Мощный процессор сразу нашел решение. Проверять — не ошибся ли он — некогда. Исполняем инструкции по пунктам, первый из которых — приятное прикосновение.

«Какое к проклятому Умрррыху прикосновение?!» — прошипел я. Только мы с Лейном уже наумничались, поэтому приходится выполнять.

— Если глюкнул — сотру «личность»! — успел пригрозить Нырку, имевшему виртуальный облик черного мрарха.

Компьютер коварно промурчал:

— Р-р-результат стопр-роцентно пр-ревзойдет ма-аксимальные ожида-ания…

От лица Лейна

Не знаю, что из «сети» выудил бортовой комп, но я вынужден ему довериться.

— Я выполняю — ты наблюдаешь! — на бегу бросаю Карсу, решительно отключаю охранную систему и склоняюсь над обессиленной человекой. — Если заражусь — держи в капсуле до полного истечения карантина!

Карс нахмурился: чувствует себя виноватым, что мы ввязались в авантюру, и не подозревает, что я испытываю то же самое. Но сожалеть поздно.

Медленно, в любой момент ожидая подвоха, я осторожно прикоснулся особи.

Не знаю, приятно ли в ее понимании мое прикосновение, но стоило дотронуться до горячей кожи, она шумно втянула воздух.

«Не понравилось или злится?» — не понял я и на всякий случай отстранился. После чего она жалобно зашептала:

— Не уходи! — почему-то улыбаясь краями губ.

Карс наблюдал за ней в оба. Стоит человеке выкинуть что-нибудь — он, напряженный до предела, отшвырнет ее от меня, что для нее — смерть. Тогда все наши потуги будут напрасны. Да и прикосновение брата к нелегальной особи — опасный риск: в бесконечной вселенной не выявленных смертельных вирусов не счесть.

— Срок парковки заканчивается, — напомнил Карсу, взглядом приказывая убираться отсюда.

— Пусть! — прорычал он.

— Иди! Не хватало нам только подвергнуться сканированию за нарушение! — метка в мультипаспорте о службе в подразделении интрокопов спасала нас от многих вопросов, однако подвергать себя лишнему риску не стоит. Объяснить нахождение на борту нелегальной особи будет сложно. И так рискуем.

— Я на связи! — успел бросить Карс, прежде чем скрылся за шлюзом.

Теперь я и особь один на один.

Одно касание было — так что теперь мне терять? Снова потянулся к ней и провел ладонью от плеча к животу…