Путешественник и Тёмный Лорд (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр" - Страница 43

– Я…, – тянет Рут, долговязый, безцветный и какой-то аморфный мужик, – можно взглянуть на поместье и условие более подробно?

– Можно – под Клятвы о неразглашении. Устраивает?

– Да.

– Ознакомьтесь.

Несколько минут Рут читал текст, выискивая несуразности, не нашёл, облегчённо выдохнул и произнёс Клятву.

– Хорошо. Портус!

В поместье неторопливо показал ему дом и домик для слуг:

– Где удобней, там и устраивайся. Единственное – если в хозяйском доме, то хозяйскую спальню не занимать.

– Не… я отдельно, в домике для слуг, – вяло отказывается Рут.

– Твоё право. Теперь по земле: что там есть, ты уже видел. Планирую завести скот, теплицы… ну и всё что положено.

– Всё… на мне?

– Да.

– Тяжело…

– Чары на хлев и прочее сам накладывать буду, тебе только поддерживать их.

– А… тогда ладно… деньги?

– Пять галлеонов в месяц, стол, кров и возможность делать вещи для себя.

– В смысле?

– Если есть желание, сможешь вырастить лён или коноплю, сделать из них ткань и сшить себе одежду. Аналогично и с обувью, простенькими артефактами. Но на продажу нельзя.

– А… хорошо, я согласен. А ты тоже тут жить будешь?

– Нет, гостевое поместье. Ладно – раз согласен, то вот текст полной Клятвы. Давай.

Зимние каникулы, которые Диппет, а за ним и новый директор, упорно именовали "Рождественскими", Тому совсем не понравились. Причина… причин хватало – начиная от отношения приютских детей и воспитателей, подкреплённых "Ты должен соблюдать Статут Секретности" от Дамблдора (хотя Том специально узнавал – НАСТОЛЬКО жёсткое соблюдение Статута требовали только от него), заканчивая скверной едой и плохими условиями для проживания. Но была ещё одна – бомбёжки.

Приют, в котором рос Риддл, находился на окраине Лондона, в трущобах. Немецкие бомбардировщики вываливали иногда здесь свой груз, но в общем-то не часто – здесь не было ничего, что хотя бы с натяжкой можно было бы отнести к стратегическим объектам. Поэтому если трущобам и доставалось, то по сути случайно – в тех случаях, когда немцы не могли подобраться к более важным объектам, а на хвосте висели английские истребители и требовалось избавиться от взрывоопасного груза. Было это нечасто, поскольку приют стоял в той части столицы, что была весьма далека от моря и маршрутов бомбардировщиков.

Но откровенно говоря, хватало и этого – дома здесь стояли ветхие, а с бомбоубежищами был большая напряг. Формально они были, но достаточно надёжные были более чем в пятнадцати минутах быстрой ходьбы. Остальные же… толку от них было мало.

Так что Том успел побегать под бомбами, насмотреться на мертвецов и даже спасти жизнь одной немолодой маггле с маленькой внучкой. Пусть летом приют и вывозили к морю, но то летом. А вот зимой дела обстояли куда печальней. Особенно нынешней.

Немцы с каким-то фанатическим упорством прорывались именно в район трущоб, сбрасывая свой смертоносный груз. Почему? Том не знал – это мог быть как план Диппета и Ко по уничтожению последнего Гонта чужими руками, так и план Черчилля, который толкнул фрица "дезу", что здесь расположен особо важный правительственный бункер.

Риддла не слишком интересовало ПОЧЕМУ, его больше интересовал вопрос "Как не сдохнуть". Палочку у него отбирали перед отъездом из Хогвартса. Как было заявлено – "В связи с особыми обстоятельствами". Декан Слизерина Элиза Крауч только невнятно пошлёпала дряблыми старческими губами и жестом отослала его. Как же он тогда возненавидел эту Семью!

Безпалочковая магия… она хороша для каких-то мелких бытовых чар, а вот против осколков или рушащегося перекрытия – не очень.

– Бум! Бум! Бум! – Взрывы раздавались один за другим. Том вжался в бетонную стену приютского подвала, молясь всем богам, Мерлину и Моргане одновременно.

– Суки! Суки! Суки! – Шептал подросток как заведённый сухими потрескавшимися губами. Ситуация и без того была паршивой, так ещё он был в подвале один! Его приютские "друзья" при звуках тревоги втолкнули Тома туда и заперли дверь. Он хорошо видел, как воспитательница миссис Бредли старательно отвернулась при виде "направильной" сценки. Не в первый раз и не она первая…

– БУМ! – Это сбросили пятисоткилограммовую бомбу. Подвал ощутимо тряхнуло и потолочные балки заскрипели. В качестве бомбоубежища это был крайне паршивый вариант и обычно использовался в качестве карцера – недаром здесь поставили железную дверь.

– БУМ! – И затем ещё более ужасный звук – звук разгорающегося пожара. Бывао и такое – сперва сбрасывали "нормальные" бомбы, а затем зажигательные.

– Бум! Бум! Бум! – Натренированным ухом юный маг уловил, что бомбы сравнительно небольшие, зато легли очень близко.

– Кррак! – Сказала потолочная балка и переломилась. Подросток едва успел отскочить в угол, как на место, где он сидел, осыпались камни. Моментально оценив ситуацию и увидев перекосившуюся дверь, Том с разбегу ударил в неё плечом. И ещё раз… и ещё…

– БУМ! – На ключицу ему приземлился камень и Риддл взвыл от боли и отчаяния.

– Перелом, – вслух констатировал он, скрипя зубами от невыносимой боли. Из последних сил он оценил обстановку, собрав остатки самообладания в кулак. Дверь перекосилась и выйти теперь не получится, даже если бы не проклятый засов. Остаётся только одно – подросток быстро оценил тот факт, что потолочная балка легла криво и упёрлась одним концом в угол подвала, а другим в стену. Под ней было свободное пространство – пусть немного, но всё же.

На подгибающихся от боли ногах подросток дошел туда и заполз, едва не теряя сознания от боли в ключице.

– БУМ! – Здание тряхнуло ещё раз и на балку упали камни. Скрючившийся под ней Риддл не был задет, но эмоций хватило.

– Бум! Бум! Бум! – И через минуту потянуло дымом.

– Кха-кха! Кха!

Натянув воротник куртки на лицо, Том с трудом дышал через толстое сукно. Сознание мутилось от боли, дыма и страха… Время как будто застыло и лишь постоянная боль была его спутницей. Боль от сломанной ключицы, боль от разъедающего легкие дыма, холод от каменного пола, на котором он лежал…

Это тянулось и тянулось… пока однажды, много лет спустя, камни стали давить чуть меньше, а потом сняли и балку.

– Мистер Томсон! – Раздался голос, – тут живой!

– Осторожней, Билли, у парнишки наверняка переломы!

– Да, мистер Томсон, зовите Дэна с носилками… И ещё у него одёжка приютская, так что тутошний он.

– Да? А что нам тогда миссис Брэнвик говорила, что её ребята все целы? Мы ж думали, что тут никого, ну и не спешили – были объекты поважней.

– Да карцер это тутошний, мистер Томсон. Вона дверь железная, да с засовом. Заперли небось парнишку, а теперь отнекиваться будут.

– Суки! – Мнение пожарных было единодушным.

В подвале Том заработал тяжелейшее воспаление лёгких от сочетания ледяного каменного пола и едкого дыма. Была сломана ключица и четыре ребра, а спина была ободрана так, что местами проглядывали кости. В маггловской больнице подросток пролежал до конца зимних каникул в самом тяжёлом состоянии. Но справился – магглы как могли ухаживали за ним, да и организм мага всё-таки живуч.

За два дня до конца каникул он проснулся внезапно здоровым – не полностью, последствия таких тобытий "аукаются" долго… Но было ясно, что его навестили и напоили зельями. Почему тайно, почему не раньше, почему… И персонал больницы, ранее сочувственно относившийся к Риддлу, теперь смотрел на него с отвращением. Как, почему, за что… ответа не было.

– Пшёл вон, нечего койку занимать, – грубо кинул ему Джеффри, рослый добродушный санитар далеко за шестьдесят.

Взяв вещи – Джеффри выкинул его на улицу в одном белье, это в январе-то (!) Том растерянно вышел на улицу, шатаясь от слабости. Куда идти? В приют? Нет уж… следующие два дня он провёл, ночуя в бомбоубежище.