Тени безумия (СИ) - Уленгов Юрий - Страница 62

По рядам копов и бойцов Багряного крыла пробежал шепоток. Те, кто стоял ближе, напряглись, закрутили головами, будто пытались рассмотреть незримую опасность, те, кто не мог меня слышать, пытались узнать у коллег, что их всполошило… Да, сейчас весь этот муравейник еще не так забегает!

Ящер опешил.

– Что ты…

И в этот момент из здания донесся гулкий взрыв.

***

Ряды оцепления всколыхнулись, а я рефлекторно поднял голову на экран. Проклятье! Не успели!

Турнир, по всей видимости, подошел к концу, и в момент взрыва на арене чествовали победителя. Продолжающий снимать оператор крупным планом показал разметанные, окровавленные тела эльфов, другая камера показывала ринувшуюся к выходу толпу. В первых рядах гудело пламя, занявшийся пластик нещадно чадил, система вентиляции пыталась справиться с клубами густого дыма, втягивая их под потолок…

Прямо к датчикам системы экстренного пожаротушения.

– Нет! – вырвалось у меня. Я понял все, но было уже поздно.

Из невидимых распылителей ударили струи воды, заливая пламя и вымачивая до нитки набившихся в здание Высших. Которые вдруг замерли, пытаясь понять, что происходит, а потом…

Огромный орк схватил пробегающую мимо миловидную эльфийку, поднял ее над полом и впился ей прямо в горло. Коренастый гном, замерший рядом, вдруг подобрался, и прыжком, сделавшим бы честь любому дикому хищнику, сбил с ног своего соплеменника. А через несколько секунд выхватить из происходящего отдельные сцены стало невозможно. Здание спортивной арены захлестнуло безумие.

Из «Барклайс-центра» доносились дикие крики ужаса, перемежаемые воплями боли. Трибуны слились в единый грызущий, царапающий и рвущий на части окровавленный организм. Кто-то из сохранивших рассудок Высших в ужасе шарахнул огненной струей по соплеменникам. Огромные экраны на фасаде бесстрастно транслировали разверзнувшийся ад, а внутри обезумевшие Высшие, подстегиваемые рвущейся наружу первобытной яростью безжалостно убивали друг друга.

Хиссус стряхнул оцепенение, схватился за амулет связи и принялся отдавать распоряжения. Ряды оцепления дрогнули, но команды офицеров заставили бойцов удержать строй. К выходу из здания арены рванули отряды Багряного крыла, на ходу снимая боевые жезлы.

«Грамотная демонстрация», да. Грамотнее, пожалуй, некуда…

– Ты! – меня кто-то цепко схватил за плечо и швырнул внутрь оцепления. С трудом удержавшись на ногах, я мотнул головой, пытаясь понять, что происходит. Хиссус!

– Что ты об этом знаешь? – глаза ящера полыхали пламенем, и я понял, что время игр кончилось.

– Теракт! В систему пожаротушения был закачан вирус, тот самый, что…

– Замри!!! На колени!!! – прогремело у меня в голове, и я, против своей воли, рухнул на асфальт, больно ударившись коленными чашечками. Ящер шагнул ко мне, выпростал из складок плаща свои лапки, и положил их мне на голову, крепко обхватив лоб и затылок. Хиссус бесцеремонно вломился в мое сознание, и сейчас рылся в воспоминаниях, пытаясь выдернуть наружу те, что были нужны ему. И я, несмотря на дикую боль, разрывающую голову, попытался изо всех сил сосредоточиться, чтобы помочь гребаному ящеру.

Перед глазами замелькали образы. Заправка, обезумевший орк, мой выстрел, спасший лепрекониху. Встреча с женой Грокка, найм. Визит в «Призрачное наслаждение», визитки с именем Крэнстона, поездка в «Клинику Кроуфорда»… Беседа с доктором, рассказ о вирусе… Поиски Патрика, найденный комбинезон с эмблемой «Барклайс-центра»…

Образы сменяли друг друга все быстрее и быстрее, информация бурлящим потоком неслась прямо в мозг ящеру. Гребаный Хиссус, мать его, Ксаа нырнул глубже, туда, куда нырять ему не следовало, и я понял, что, если ничего не предпринять, через несколько секунд он будет знать обо мне вообще все.

Бесцеремонное вторжение всколыхнуло ярость, сидящую глубоко внутри меня. Осязаемую, хорошо различимую внутренним взором ярость, окрашенную, почему-то в зеленый. Подпитываемый этой яростью я принялся сопротивляться ментальному изнасилованию. В какой-то момент хватка невидимых пальцев, сжимающих мозг, слегка ослабла, я напрягся… И вышиб Хиссуса прочь из своего сознания!

Рывком вернувшись в реальность, я сделал судорожный вздох, пытаясь наполнить легкие кислородом. Перед глазами замедляли свой танец такие знакомые снежинки. Ошарашенный Хиссус стоял рядом, непонимающе мотая головой. Что это было, мать вашу?

– Ты… – прошипел медленно приходящий в себя Хиссус. – Этот человек, укравший вирус… Ты знаешь, где его искать?

Я криво усмехнулся. Если бы! Но, прежде чем я открыл рот, заговорила непонятно как проникшая за оцепление Рэйчел.

– Ланс! Это, – она сделала широкий жест, показывая в сторону арены, – это не то, что хотел Патрик! Это не конечная цель! Он прибыл сюда за другим! Он вор и контрабандист, ему не могли поручить другое! Это – не то!

Я замер. Что-то зашевелилось в памяти, что-то, связанное с Турниром, но к нему не относящееся. Только что?

Девушка была права. На вирус Патрик наткнулся случайно, это не было целью приезда команды в Нью-Йорк. Но даже заполучив вирус, Патрик не покинул город. Он планировал закончить дело. Но что, черт побери, ему могли такого поручить, что могло быть сопоставимо по цене с гребаным биологическим оружием?

Вор и контрабандист… Доставка запрещенных артефактов, компонентов для них… Артефактов! Черт!

Заметка. Заметка в газете, ниже большой статьи о Турнире Достойных. В ней говорилось о выставке артефактов, которые стащили в Нью-Йорк со всей Земли гребаные сидхе, прибывшие бороться за права подмять под себя Дом Серебряной Луны! Точно!

– Выставка… – прошептал я. – Выставка артефактов! Хиссус, где это?

– Что? – кажется, ящер еще не понял. Тугодум, мать его! Как он вообще свою должность получил? Через постель?

– Это, – теперь уже я указал на объятый безумием «Барклайс-центр», – лишь отвлекающий маневр! Цель – выставка артефактов!

Ящер хлопнул пастью, схватил амулет связи и зашипел что-то на своем языке. Закончив, сунул его куда-то в складки плаща, и ткнул в мою сторону скрюченным когтистым пальцем.

– Ты! Со мной, быстро! – не дожидаясь подтверждения, наг быстро двинулся к запаркованному внутри оцепления черному гравимобилю. Рэйчел рванулась к машине вместе со мной, и, стоило ящеру открыть водительскую дверь, как девушка отпихнула его и полезла за штурвал. Хиссус от такой наглости оторопел.

– Что ты вытворяешь? Кто ты вообще такая?

– Патрик будет на гравимобиле. И никто из вас его не догонит. Никогда в жизни, – бесстрашно глядя нагу в глаза, отчеканила девушка. – А я – догоню.

Ящер что-то прошипел, махнул лапой и скользнул на сидение пассажира рядом с водителем.

– Ты – назад. Быстро! – прошипел ящер.

Я лишь кивнул, и метнулся к задней двери. Стоило мне упасть на заднее сидение, как машина заурчала, подобралась и прыгнула в ночное, затянутое тучами небо.

Такого аттракциона я на сегодня не заказывал!

Рэйчел рывком подняла гравилет, с места уходя в набор высоты. Летающая машина свечой рванула ввысь, перегрузка вдавила в кресло… Кажется, теперь я знаю, что испытывали пилоты-истребители. Картинка за окном слилась в череду огней, ярусы мелькали с непередаваемой скоростью… Даже Хиссус на переднем сидении, не выдержав, что-то зашипел.

Прямо над нами показалась оживленная магистраль, гравимобили шли чуть ли не сплошным потоком, сигнальные огни размывались, превращаясь в единый волшебный шлейф, и для меня в нем не было ни единого разрыва, ни дюйма свободного места. Для меня, но не для Рэйчел. Продолжая подъем, девушка закрутила гравик вокруг своей оси, еще больше увеличив скорость и вклинилась в какое-то непередаваемо малое, одной ей видимое свободное пространство. Миг — и магистраль превращается в пеструю ленту, тающую в темноте.

Яркие краски рекламных голопанелей за бортом выцвели и померкли, оставшись внизу: машина поднялась над городом так высоко, что даже башни и шпили Верхних ярусов остались где-то внизу. Скорость упала, а полет, наконец, перешел в горизонтальную плоскость.