Гибель Урании - Дашкиев Николай Александрович - Страница 34

Летчик сумел дойти до метеостанции на острове Пронина только к вечеру следующего дня. Хоть из его бреда вероятными были только координаты места катастрофы, все же советские самолеты пристально исследовали тот район. Они ничего не обнаружили. Зато вскоре странный вездеход зафиксировали под водой гидрофонные аппараты американской военной базы «Тайджет-7» в районе Северного полюса.

На базе объявили боевую тревогу. Ультразвуковые передатчики непрерывно посылали предупреждающие сигналы; по курсу движения чужака взорвали несколько подводных фугасов.

Шум под водой затих. Однако сразу же после этого радиолокаторы зафиксировали на поверхности льда за двадцать миль от «Тайджет-7» большой подвижный металлический предмет. Он шел точно на север.

И тогда командир базы дал приказ обстрелять самоходное сооружение из дальнобойных орудий.

Пушками управляли электронно-вычислительные машины. Но снаряды разрывались в воздухе, не долетая до цели. А потом на горизонте перед «Тайджет-7» вдруг вспыхнул яркий голубой луч. Раздался тонкий свист, и в тот же миг «Тайджет-7» начал стремительно разрушаться.

На месте ледяного острова образовалась огромная полынья. В ней боролись за жизнь несколько десятков оглушенных людей.

А вчера американский посол был принят в Министерстве иностранных дел СССР, и получил информацию, которая сразу же распространилась по всему земному шару как самая большая сенсация: машина, которая причинила столько хлопот обоим государствам, — не что иное, как вездеход, с помощью которого жители другой планеты изучают Землю; агрессивные действия вездехода — самозащита космонавтов. Но никто не мог сказать, откуда прилетела эта ракета; никто, кроме пьяницы-охотника из Северска, не мог похвастаться, что он прикасался к странному вездеходу. Его изучали издалека с помощью радиолокаторов: международная консультативная комиссия из величайших ученых мира пришла к выводу, что гостям из другой звездной системы следует дать полную волю.

Девятого января, в семнадцать часов десять минут по московскому времени, вездеход остановился точно на Северном полюсе.

Обеспокоенно следили за ним ученые. Сейчас должно что-то случиться — не зря же космонавты так упрямо продвигались к самой северной точке планеты и даже уничтожали тех, кто, по их мнению, препятствовал этому.

Десятого января, в четыре часа тридцать пять минут по московскому времени, многочисленные наблюдатели зафиксировали в районе Северного полюса серию очень ярких вспышек. Одновременно было замечено, что зубчик вездехода на экранах локаторов раздвоился. Один остался на месте, а второй, гораздо меньший, начал быстро отдаляться и вскоре вышел за пределы действия аппаратов. Тогда его перехватили по специальной программе мощнейшие радиотелескопы Советского Союза и Англии — для американских обсерваторий предмет оставался невидимым за линией горизонта, — и астрономы с полной определенностью установили: от Земли, в направлении созвездия Орла, с начальной скоростью шестнадцать километров в секунду, отправилась в космическое путешествие крошечная ракета. Траекторию ее полета достаточно точно определить не удалось, ибо время для наблюдения было слишком мало.

И часть межпланетного корабля, которая осталась на полюсе, излучала узкий пучок радиоволн, который медленно, раз в сутки, делал круг над северным полушарием. Это свидетельствовало, что направление луча в мировом пространстве остается неизменным, и наводило на мысль, что маленькая ракета была только управляемым по радио «почтальоном» космонавтов в родную звездную систему.

Двенадцатого января вечером вездеход сдвинулся с места и направился на юг, в направлении Канады. Только он отъехал на каких-то полста километров, как к полюсу ринулись корреспонденты и ученые.

Изучать было нечего. На тщательно выровненном ледяном площадке лежало несколько десятков шестигранников из того же самого чрезвычайно легкого металла, который был найден на месте приземления «метеорита» у Верхней Чащобы.

Ученые были разочарованы: ведь они надеялись если не увидеть космонавтов, то хоть получить от них хоть какое-то приветствие людям Земли. Конечно, никому и в голову не приходило, что в вездеходе нет ни одного живого существа. Летчик Тертышный высказал несмелое предположение, что Павел Седых, который пропал без вести под Северском, теперь путешествует с жителями другой планеты. Газетчики подхватили эту мысль, превратили ее из вероятной версии в безоговорочное утверждение, и уже не один юноша мира мечтал побывать на месте молодого российского ученого, которому выпало счастье представлять перед космическими гостями человечество.

А что же сам Павел Седых? Как и в первые часы плена, он превратился в младенца, которого не выпускает из рук слишком заботливая мать: спал, ел и снова погружался в сладкое небытие. Видимо, дело было не только в переутомлении. Вполне возможно, в еду и питье добавлялись какие-то препараты, успокаивающие нервную систему.

Юноша проснулся, когда вездеход двинулся с полюса в далекое путешествие по планете.

Сознание было чистым и ясным. Дышалось легко, свободно. Мышцы полнились энергией.

«Где это я?.. Что это со мной?..» — В первое мгновение Павел не мог вспомнить ничего. А потом вдруг перед ним яркой лентой промчались кадры биофильма. Звезда Кейз-Ола… инженер Айт… Царица красоты… Мерзкий урод Кейз — Ол…

На далекой Пирейе, за миллиарды километров от Земли, происходили события, очень похожие на земные. Они заставляли ненавидеть и сочувствовать, сопоставлять и противопоставлять. Забывалось, что это, в конце концов, только очень совершенный кинофильм: хотелось самому встать в борьбе бок-о-бок с инженером Айтом.

Павел уселся поудобнее в кресле, нажал на кнопку.

Знакомо щелкнул фиксатор. Вспыхнул экранчик.

Засвистел в ушах ветер.

И в тот же миг Павел Седых прямо перед собой увидел молодую, полную сил и отваги девушку.

Девушка пела.

Если бы ее спросили, что именно она поет, ей, пожалуй, трудно было бы ответить. Так птица щебечет погожим весенним утром — беззаботная, довольная всем. Девушке подпевали ветер и басовитое гудение газотурбинного мотора.

Блестящая розовая машина, ощеривши никелированные клыки широкой тупой пасти, неслась вперед, буквально пожирая расстояние. Стрелка спидометра ползла все выше и выше и, наконец, застыла возле деления 200.

Толчков уже не чувствовалось. При такой скорости автомобиль почти не касался дороги, превратившись в своеобразный бескрылый самолет.

Этот безумный полет веселил и возбуждал девушку. Она бросила руль, положившись на автоматического шофера. Ветер ерошил ее коротко подстриженные каштановые волосы и, захлебываясь, задорно насвистывал что-то.

Ровная как стол пролегла автострада, казалось, в бесконечность. То, что находилось на обочине, сливалось в мерцающую серо-зеленую полосу. А впереди даль наплывала незаметно, постепенно. Время от времени на горизонте появлялись буквы «Кейз-Ол. Бензин». Они светились на серой полоске бетона, словно вырезанные из бумаги, приближались, становились все ярче… и вдруг, молниеносно растянувшись в длинные линии, ныряли под машину, чтобы сразу же стать белым пятном у оранжевой бензоколонки где-то далеко позади.

Вслед розовой спортивной машине грозили кулаками дорожные мастера и полицаи, сокрушенно качали головами водители. Девушка не обращала внимания. Ей было десять пирейских лет, и юность бурлила в ней, разбрызгивая неисчерпаемую энергию.

И вот девушка глянула на часы и снизила скорость. Теперь ее автомашина перестроилась на предпоследнюю, правую дорожку автострады, и с легкостью балерины настойчиво обгоняла чумазых работяг-грузовиков. Дерзкие шоферы бросали вслед девушке соленые шутки, а она, уже причесанная, с выражением неповторимой серьезности на лице, проезжала мимо, не обращая на них внимания, и лишь иногда лукаво стреляла глазами в какого-нибудь загорелого красавца.