История жены Дьявола (СИ) - "Elena Fors" - Страница 37

Слова даются мне трудом, но я делаю глубокие вдохи, чтобы успокоить себя, не дать разнервничаться.

— Виола сказала, что тебе нельзя нервничать сейчас, что это очень важно. — Дьявол уходит от темы, игнорирует мой вопрос. — Посиди пока в гостинице, завтра приедет Ханзи с Максом, станет веселей.

— А я хотела выйти в парк, подышать воздухом…

— А посидишь дома.

Вот и все, он все решил, как будет лучше и как я буду нервничать меньше. Такая сила и забота восхищает и притягивает меня, но Лука уже посадил меня в золотую клетку, не оставив ничего на свой выбор.

— Поедешь в Париж с Максом.

— А ты?

— Я буду приезжать к Вам. — он говорит обо всем спокойно, как о решённом деле. Не спросив меня — чего я хочу? Готова ли я жить без него?

— Ты не ответил на мой вопрос, чья кровь на твоём рукаве?

— А ты не спросила меня, можно ли тебе к Майлзу. — встречаюсь с ним взглядом и понимаю, что он в бешенстве, просто не трогает меня. Мне же нельзя нервничать. Проявляет заботу.

Желваки на скулах выписывают восьмерку, глаза сверкают. Он зол.

У Луки уже отросли волосы, он носит короткую прическу в армейском стиле и сексуальную щетину. Дикарь. Варвар. Как же я люблю его.

— Лука. — шепчу я. Мне хочется признаться ему во всем, разделить сейчас с ним эту радостную новость, чтобы он почувствовал себя лучше. Облизываю губы, обхватываю руками плечи. Но мне так страшно. — Я не хочу ссориться, обними меня, пожалуйста. Мне очень страшно.

— У меня сегодня еще встреча. — отвечает он грубо, оставляя меня одну, уходя в душ.

Страх, что нас разоблачили и, что Лука мог уже кого-нибудь подвесить за яйца за непослушание, парализует все тело. Комната немного плывет перед глазами и меня тошнит.

Заставляю себя встать с кровати и пойти за мужем. Лука никогда не закрывает двери в душ. И я впервые нарушаю его уединение, смотрю на его голое тело. Дьявол стоит под тропическим душем ко мне спиной, вода стекает по его телу, оставляя капли на каждом его изгибе. Он совершенен. Самый сильный мужчина из всех, Дьявол из самой Преисподни.

Я скидываю с себя пижаму и распахиваю дверцу в душ. Дьявол даже не оборачивается. Конечно же, он меня слышал еще когда я только вошла. Его грудь часто вздымается.

Прижимаюсь к его спине, оказываясь под водой, намокая за доли секунды. Обхватываю его широкие плечи, целую в ложбинку между лопатками. Это успокаивает меня, Лука — моё лекарство. Пропитаться его запахом, как надушиться дорогим парфюмом.

— Я очень нервничаю, места не нахожу себе, когда ты мне что-то не рассказываешь.

— Работа тебя не касается. — отрезает он. Меня пугает, что Лука не расспрашивает, зачем я ходила к Майлзу, и о чем мы говорили. Это плохо, чертовски плохо.

Жмусь к нему, как котёнок, в поисках ласки. Может стоит ему признаться во всем сейчас?

Лука оборачивается ко мне, крупные капли стекают по нему, хочется собрать языком их все. Его член уже в боевой готовности, вздыблен и покачивается. Счастливо улыбаюсь. Приятно осознавать, что муж всегда тебя хочет, ему не нужны сложные прелюдии.

Он прикасается ко мне, неторопливо, но по-хозяйски, точно зная, чего хочет моё тело. Лука слишком хорошо меня знает.

Из моей груди вырываются стоны. Дьявол играет с моим телом, грубо касается бугорка между ног, зажимает его между пальцами, перекатывает, пощипывает, выписывает узоры. Тело, как оголенный нерв, готово вот-вот прийти к разрядке, я прижимаюсь к его руке, пытаюсь поймать его губы, поцеловать. Я соскучилась за этот длинный день. У меня никак не получается поцеловать его, Лука играет со мной, управляет мной, упивается моими эмоциями. А я просто растворяюсь, становлюсь часть его.

Я кончаю, нанизанная на его пальцы, под его пристальным взглядом. Мне становится так хорошо и сладко, просто повисаю на руках мужа, держу маленькой рукой его каменный член, пульсирующий с раздутыми венами, мне хочется продолжения.

Дьявол аккуратно накрывает рукой мою и убирает ее с себя.

— Иди спать, Мониша, тебе нельзя сейчас заниматься сексом, слишком большая угроза выкидыша. — он очень слабо хлопает меня по ягодице, отправляя в кровать. — Мне нужно домыться и на встречу.

Чуть не падаю на плитку в душевой кабинке, силы покидают меня. Как я могла надеяться, что мне удасться обойти его? Он же Дьявол, который все видит. Лука поддерживает меня, не дает упасть и распластаться на полу.

Чувствую себя совсем отвратительно. Теперь я точно в золотой клетке, которую в скором времени отправят в Париж.

Отстраняюсь от него, умываю лицо и выхожу. Сладостная истома еще не покинула тело, ноги не слушаются, но все же возвращаюсь в комнату и ложусь под одеяло, готовясь к серьезному разговору.

И кто меня сдал?

Лука.

Несколько часами ранее

— Да, брат! Не дождёшься моей смерти! Давай встретимся сегодня. — давно хотел встретиться с Рамазаном, он может мне помочь добраться до Эйнштейна. Я не оставлю этого дрыща живым.

Экран айпада загорелся. Стараясь до него дотянуться, привстал, придерживая мобильный плечом.

Настроение было приподнято, Ланская осмотрела Цыплёночка и заверила, что все намного лучше, чем казалось ранее. Обойдётся лапароскопией.

Загорелось оповещение включение датчика, кто-то решил посетить Майлза в номерах. Посмотрел на часы — сейчас пересменка, какого черта?

— Поговорим вечером при встрече, окей? — говорить совсем не хотелось, потому что градус моего тело поднялся вместе с адреналином в крови.

Камера показывала Алису в полосатом костюме. Цыплёночку неймется, решила проверить — не убил ли я его еще. Оторву бошки, как Захару так и ей, упрямица.

Отбросил мобильник, и включил звук на айпаде. Очень мне было интересно послушать о чем они будут говорить.

— Мне нужно исчезнуть, пропасть со всех радаров. — она говорит очень тихо, еле различимо, испуганно. С ее словами я чувствую, как у меня практически останавливается сердце. Если бы я сам не поставил эти камеры и не знал бы, что изображение отображается в реальном времени, не поверил бы услышанному, решил бы, что это монтаж.

Так как у меня нет уверенности в своих людях, я лично установил скрытые камеры с датчиками движения, в тайне от всех. Таких камер много, они все транслируются на мой айпад.

Сжимаю стакан через чур сильно, он сначала дает трещины и затем разлетается, разрезает мою руку и манжет рубашки окрашивается в красный.

Мониша…

Расстёгиваю верхние пуговицы рубашки, чудом не измазывая и ворот кровью.

— Ни черта не понимаю. Зачем тебе это?

— Я хочу спасти своего ребенка… — она прижимает руку к животу, непроизвольно, не понимая, что сама это сделала. — И, по-моему, сейчас, это единственный шанс…

Напрягаюсь, чувствую каждую мышцу в теле, припадаю к экрану. Внимательно слежу за ее движениями. Мониша, твою мать!

— Ты же сейчас не о Максе говоришь… — Майлз обхватывает голову и выдыхает. Он шокирован не меньше моего. — Блин, Алисхен! Я, я… поздравляю Вас. Но не понимаю, Лука не хочет ребенка?

— Лука ничего не знает.

И не первый кто узнал!

А Ланская актриса, подыграла, заливала мне. «Нельзя нервничать ни в коем случае.»

Сжимаю руку еще сильнее, вгоняя стекло в мясо сильнее. Но от гнева даже не чувствую боли.

— Не вижу тогда логики…

И я блядь не вижу!

Мониша делает несколько шагов к нему, обхватывая плечи, словно ей страшно. Она выглядит очень совсем крошкой.

— Ты мог представить когда-нибудь, что окажешься здесь и что он будет пытать тебя? Как преступника?

Майлз не отвечает, просто ждёт продолжения, как и я, но не отрицая.

— У меня осталось пять минут, Майлз. Всего пять. Мне нужна твоя помощь. Я не знаю, что с ним случилось за эти два месяца, но все, чем он живет — месть. Мы ни разу не говорили об этим двух месяцах, он слова не сказал, что чувствует, как он. Ни разу не спросил, что я чувствую. Просто гонится, как гончая на охоте, за каждым, видя врага во всех. Он не слышит никого кроме себя. Он и раньше был тираном, но раньше он СЛЫШАЛ близких, прислушивался. — она делает паузу. По судорожному голосу я понимаю, что она плачет или на грани. — Он хочет отправить меня в Париж, но когда узнаёт, что я беременна — оставит здесь, поселит в больнице с Аланом и гинекологом, заколотит окна, чтобы солнца не было видно. Выставит танки со спецназом по периметру и даст установку «Не нервничать»… как будто легко так не нервничать, сидя на поводке!