Чудесный генератор (Научно-фантастическая повесть) - Владко Владимир Николаевич - Страница 21

— Вот бы наших крыс так… — мечтательно проговорил Даниил Яковлевич, — может, ты бы у нас что-нибудь такое сделал?

— Охотно, — усмехнулся Мистер Питерс, — для этого мне надо очень мало. Пожалуйста, приносите мне крыс — и я их буду убивать с помощью моего генератора еще быстрее, чем Шлифаке и Эзау.

— Поймав крысу, я уже и сам как-нибудь убью ее, — не унимался Даниил Яковлевич, — ты сделай так, чтобы их не ловить…

— Пока что не могу. И, вообще, прошу не мешать мне посторонними разговорами. Я продолжаю. Опыты Шлифаке и Эзау повторили советские ученые Шерешевский и Плотников. Плотников, например, работал с волнами от 12,5 до 50 метров длиной. Он установил, что сильнейшими были лучи с длиной волны от 14,5 до 30 метров. Облученные такими волнами клопы и носатики… или как их называют?..

— Долгоносики, — отозвалась Анна.

— Ага, долгоносики. Так вот, клопы и долгоносики умирали в зависимости от длины волны за время от нескольких секунд до одной минуты. Таких же результатов достигли, повторяя опыты, и другие советские ученые, Церветинов и Гильдебранц. Теперь, уважаемые товарищи, я на несколько минут передам слово нашему уважаемому товарищу Роме, чтобы он рассказал о влиянии УКВ на различные вещества. Это его отрасль. Прошу внимания.

Рома не умел принимать эффектные позы. Даже сейчас, он не смог воспользоваться таким признанием своего научного веса, — даже сейчас, когда ему так хотелось завоевать чувства некоторых присутствующих. Рома сказал просто:

— Я не задержу вас долго. Вот главные из тех, кто проводил опыты в этой области: Шлифаке, Эзау, о которых уже упоминалось, затем Коварчик, Радовиц, Рейнболт и Гессель. Они установили, что растворители вообще не нагреваются в поле высокой частоты, то есть, под воздействием ультракоротких волн. Зато сильно нагреваются растворы. Например, чистая дистиллированная вода не нагревается совсем. Но, если к ней добавить немного соли, сделать раствор, то такая соленая вода нагревается достаточно сильно.

— Почему? — спросил Даниил Яковлевич.

— Этого мы еще точно не знаем. Далее, целые куски угля или других веществ почти не нагреваются. Но, если растереть их в тонкий порошок, — они нагреваются сильно. Некоторые сложные вещества под воздействием УКВ просто распадаются. Например, ртуть-оксид под воздействием УКВ распадается на чистую ртуть и кислород. И главное, что на разные вещества наиболее эффективно влияют лишь отдельные волны различной длины. Мы можем, например, положить на стол различные вещества. Изменяя длину волны, по нашему желанию, мы подвергнем распаду только нужные нам вещества, оставляя неизмененными остальные.

— Достаточно, — сказал Мистер Питерс. — Теперь мы попросим товарища Раю рассказать нам об особом воздействии УКВ на животных. Она специалист в этой отрасли.

И он вежливо поклонился Рае, которая немного покраснела, когда на ней сосредоточились все взгляды. Однако, Рая достаточно хорошо знала свое дело, чтобы сказать самое главное быстро:

— Первым, кто проводил опыты такого характера, был профессор Елинек, — начала она, — этот ученый облучал ультракороткими волнами мышей. И он установил, что шерсть облученных мышей была лучше, гуще и длиннее, чем у непросвеченных.

Андрей Антонович прикоснулся к своей облученной голове. Кожу немного саднило, как обожженную. Но пальцы его ощутили приятные на ощупь мягкие волосики на бывшей лысине — и он удовлетворенно улыбнулся: что там мыши, мол, вот у меня какая история получается… Но своих мыслей Андрей Антонович никому не открыл. А заметив, как посмотрел на него Рома, — старик быстро спрятал улыбку, делая вид, что он внимательно слушает.

— Подвергутые облучению мыши, — продолжала Рая, — росли значительно быстрее, чем контрольные, не облученные. Они набирали вес процентов на двадцать быстрее. Из облученных яиц во время опытов Елинека цыплята вылуплялись значительно раньше обычных…

— Слышите, товарищ Анна? — сказал ей Мистер Питерс, — а вы еще осмеливались высказывать сомнения относительно ваших кур.

Анна пожала плечами:

— Увидим…

Рая, закусив губу, подождала, пока не закончился этот обмен репликами, и спокойно, с явной иронией спросила:

— Позволите продолжать? Конечно, если это не помешает вашей беседе…

Мистер Питерс нахмурился, но ничего не ответил. Однако, Рая и не ждала ответа. Она нанесла последний удар:

— А впрочем, я считаю, что самое главное я уже сказала. Мы работали с этой отрасли вместе с Олесем. Итак, пусть он дополнит. Олесик, помоги, пожалуйста.

И она одарила Олеся такой лучистой улыбкой, таким очаровательным взглядом, как будто они с ним только что вернулись с самой приятной прогулки. Даже Рома, погруженный в свои мысли, заметил это. Он с отчаянием покрутил головой: черт побери, сколько счастья всем, кроме него… А Олесь уже встал. Он немного растерялся — никак не ожидал он такого проявления доброжелательства от коварной предательницы.

Некоторую напряженность состояния Олеся заметил и Даниил Яковлевич, вполне, как мы знаем, постороннее лицо. Он скосил одну бровь и прислушался: ну, что?..

— Собственно, по моему мнению, следует сказать еще о влияние ультракоротких волн на бактерии, — произнес Олесь, глядя только на Даниила Яковлевича, как на наинейтральнейшее лицо, — потому что о бактериях здесь еще не упоминалось. Я скажу только об опытах наших ученых Ойвина и Лауфера. Они изучали влияние УКВ на так называемую кишечную палочку — достаточно распространенный вид бактерий, а так же и влияние на «инфузорию туфельку». Были получены интересные результаты. «Туфельки» погибали очень быстро, за время от минуты до трех. Вода, в которой они находились, нагревалась за это время до пятидесяти пяти градусов. Бактерии держались значительно дольше — от девяти до десяти минут. Однако, это можно объяснить тем, что Ойвин и Лауфер пользовались генератором, который не мог давать волны меньшей длины, чем четыре метра. Из этого ясно, что на бактерии следует влиять значительно более короткими волнами. Ведь колебания различной частоты по-разному влияют на объекты. Отсюда вытекают огромные возможности для медицины.

Олесь остановился. Он заметил удивление в глазах некоторых слушателей.

— Да, да, для медицины, — повторил он. — Представьте себе такую картину. Перед нами больной какой-нибудь опасной болезнью. Лечить его обычным способом мы почему-либо не можем. Ну, например, больной туберкулезом легких. Чтобы его лечить, — надо давать больному много жирной, хорошей, сытной пищи. А у него, допустим, еще и желудок плохой, не может переваривать все это. Что делать?.. Мы знаем, что ультракороткие волны способны убить возбудителей туберкулеза — «палочку Коха». Но — какие волны, какой длины, в условиях какой именно экспозиции?.. Делаем опыты с культурой туберкулезных палочек. Устанавливаем, что их, за мгновение, убивают волны, допустим, в пять сантиметров длиной. И эти же волны никак не влияют вообще на организм…

— Ну, этого не может быть, — заметил Мистер Питерс, — какой-то вид воздействия должен быть.

— Да, это я слишком упростил, — согласился Олесь. — Эти волны воздействуют непосредственно и на организм больного, но как? Они, в условиях краткосрочного облучения, на несколько минут снижают способность белых кровяных телец, лейкоцитов, противостоять инфекционным возбудителям. Ну, так что же из этого?.. Мы облучаем больного нужными нам волнами, сразу убиваем в его организме все «палочки Коха» — а потом выдерживаем человека определенное время в стерильных условиях. И все, готово. Человек выздоровел, в нем не осталось ни одной «палочки Коха». Разве это не чрезвычайно важно для медицины? Надо только изучить влияние различных волн на различные бактерии, различных возбудителей болезней…

— Для чего у нас теперь есть все основания, ол фьюндаментс, — громко закончил за Олеся Мистер Питерс. — У нас есть наш новый генератор — и мы работаем с ним. Итак, общую часть нашей беседы считаю оконченной. У кого есть вопросы? Кто хочет что-то спросить? Прошу.