Мароны - Рид Томас Майн - Страница 13

• Предыдущая
• 13/87
• Следующая

— Вы красавица, мисс! — воскликнула она вполголоса. — Вы такая красавица!

— Что ты, Йола, ты просто льстишь мне. Ты и сама очень хороша собой, только по-иному. У себя на родине ты, наверно, слыла первой красавицей.

— Ах, мисс, а вы везде будете первой красавицей — и у белых и у черных!

— Спасибо за комплимент, Йола, но, право, мне не очень по душе быть предметом всеобщего восхищения. Я пока еще не знаю ни одного мужчины, которому мне хотелось бы понравиться.

— Может, мисс заговорит иначе, когда приедет кавалер из Англии.

— Какой кавалер? Мы ожидаем двоих.

— Йола слышала только об одном. Хозяин говорил только про одного.

— Вот как! Только про одного? А ты слыхала, как он его называл?

— Да-да, очень важный господин, султан Монгю. У него есть еще и другое имя, только язык Йолы не может его выговорить.

— Ха-ха-ха! Ничуть не удивительно, мой язык тоже произносит его с трудом. Не то Смизси, не то Смизи.

— Да-да, мисс, он самый. Хозяин говорит: прекрасный джентльмен, красавец.

— Ах, Йола, твой хозяин, как все мужчины на свете, плохой судья мужской красоты. Может быть, султан Монгю, как ты его называешь, вовсе не такое совершенство, каким описывает его папа. Но мы очень скоро сможем составить о нем собственное мнение. А о втором «кавалере» папа ничего не говорил?

— Нет, мисс, ничего. Только об одном он говорил — вот об этом султане Монгю.

С губ юной креолки сорвалось легкое восклицание досады. Она задумчиво смотрела на блестящий паркет. Трудно объяснить, почему она так расспрашивала Йолу. Может быть, она заподозрила намерения своего отца… Во всяком случае, она чувствовала, что за его поступками скрывается какая-то тайна, и хотела ее разгадать.

На тонком смуглом лице Йолы, по-прежнему любовавшейся мисс Кэт, вдруг появилось удивление, словно ей в голову пришла странная мысль.

— Аллах! — тихонько воскликнула она, не спуская глаз с госпожи.

— Почему ты вдруг призываешь Аллаха, Йола? — осведомилась та, взглянув на служанку. — Что тебе пришло на ум?

— Ах, мисс, вы совсем как один мужчина!

— Я — как один мужчина? Ты хочешь сказать, что я похожа на какого-то мужчину? Верно я тебя поняла?

— Да-да, мисс. Йола только сейчас это заметила. Очень, очень похожа.

— Ну, Йола, теперь ты безусловно мне не льстишь. Кто же этот мужчина?

— Горный марон, мисс.

— Час от часу не легче! Я похожа на марона? Господи помилуй! Право, ты наверно шутишь, Йола.

— Ах, мисс, он очень красивый! У него круглые черные глаза, они блестят, как светлячки в лесу ночью. У него глаза, как у вас, — очень, очень похожи!

— Что ты только болтаешь, глупая! — произнесла девушка тоном притворного упрека. — Разве ты не знаешь, что не следует сравнивать меня с мужчиной, да еще с каким-то мароном!

— Ах, мисс, но ведь он красавец! Право же, настоящий красавец!

— Ну, в этом я сильно сомневаюсь. Но даже если так, все равно ты не должна сравнивать меня с ним.

— Простите, мисс, простите! Больше я так говорить не буду.

— Смотри же, глупышка, а то я возьму и скажу папе, чтобы он продал тебя!

Это было сказано мягким, шутливым тоном — несомненно, мисс Кэт не собиралась приводить эту угрозу в исполнение.

— Кстати, Йола, — продолжала девушка, — я могла бы получить за тебя много денег. Как ты думаешь, сколько мне предлагали на днях?

— Не знаю, мисс. Аллах не допустит, чтобы мне пришлось расстаться с вами. Я тогда и жить не хочу…

— Спасибо, Йола, — сказала Кэт, тронутая искренним тоном девушки. — Не бойся, я тебя никогда не отдам. Вот тебе доказательство: мне за тебя давали очень большие деньги, а я отказалась. Один человек предлагал за тебя целых двести фунтов.

— Кто же это, мисс?

— Да тот самый, кто продал тебя папе, — мистер Джесюрон.

— Аллах да поможет бедной Йоле! Ах, мисс, это очень злой господин, дурной человек! Йола умрет. Кубина убьет ее. Йола сама себя убьет, Йола ни за что не пойдет к этому злому человеку! Добрая госпожа, прекрасная госпожа, не продавайте меня ему!

Охватив голову руками, девушка упала к ногам мисс Кэт и несколько мгновений оставалась неподвижной.

— Не бойся, не бойся, я не продам тебя, и уж во всяком случае не ему. Ты правильно сказала: он очень гадкий человек. Ну, Йола, не бойся. Повтори, какое имя ты назвала, — Кубина, кажется?

— Да, мисс.

— Кто же этот Кубина, скажи на милость?

Девушка медлила с ответом. На ее смуглых щеках показался румянец.

— Если это секрет, можешь не говорить, я не настаиваю, — сказала Кэт, заметив смущение Йолы.

— Нет, мисс, у меня нет от вас секретов. Кубина — молодой марон, он живет в горах.

— Не тот ли это марон, на которого я похожа?

— Да, мисс.

— Теперь понятно, почему ты считаешь меня красивой. Наверно, он твой возлюбленный, этот Кубина?

Йола молчала, опустив голову. Румянец на ее щеках заиграл ярче.

— Хорошо, можешь не отвечать, — сказала юная креолка, лукаво усмехнувшись. — Я уже сама догадалась. Мне кажется, я что-то слышала про твоего Кубину. Но будь осторожна, Йола. Мароны — не то что негры с плантаций… Так мы с ним похожи? Ха-ха-ха! — И юная красавица кокетливо взглянула в зеркало. — Нет, Йола, я не сержусь на тебя за твое сравнение. В глазах влюбленной милый ее всегда прекрасен. Разумеется, на твой взгляд Кубина — настоящий Аполлон… Ну, Йола, — прибавила она, весело встряхнув волосами, — мы и так уже потеряли много времени. Папа рассердится, если я не буду готова к приезду нашего важного гостя. Причеши меня так, как приличествует молодой хозяйке Горного Приюта.

Залившись веселым смехом при мысли о том, как напыщенно прозвучала эта последняя фраза, Кэт поручила свои прекрасные шелковистые волосы ловким рукам служанки.

Через какие-нибудь полчаса после краткой беседы между мистером Монтегю Смизи и молодым пассажиром третьего класса «Морская нимфа» вошла в порт и встала у пристани. С берега перекинули сходни, и по ним мужчины и женщины всех цветов кожи двинулись, толпясь, на борт корабля. А пассажиры, уставшие от корабельной качки и всех неудобств, связанных с путешествием по морю, поспешили сойти на сушу. Возле багажа засуетились полунагие темнокожие носильщики, таща куда попало, но только не туда, куда следовало, сундуки, саквояжи и баулы и болтая между собой, как сороки. Приехавших уже поджидали на пристани экипажи — не наемные повозки, как в европейских портах, а экипажи частных владельцев: элегантные ландо, запряженные парой и с черным кучером в ливрее на козлах; одноконные коляски и совсем уж скромные двуколки — все это в зависимости от богатства тех, за кем был выслан экипаж. Неподалеку, у пристани, стояли запряженные быками фургоны для багажа. Полунагие черные возницы слонялись тут же, иногда обращаясь к своим четвероногим, называя их по именам и разговаривая с ними так, будто те действительно их понимали.

Среди экипажей особое внимание привлекало щегольское ландо, запряженное парой великолепных буланых рысаков. На козлах восседал мулат в блестящей светло-зеленой ливрее с золотыми позументами. Возле ландо наготове, чтобы открыть дверцу, стоял лакей в ливрее того же цвета.

Герберт все еще медлил на палубе, не решив окончательно, стоит ли сходить на берег сейчас. Но тут он заметил этот великолепный экипаж. Пока он разглядывал его, к экипажу подошли два джентльмена. За ними следовал белый слуга, а сзади шли еще двое «цветных» слуг, которые несли массу каких-то свертков и пакетов. В одном из джентльменов Герберт без труда узнал мистера Монтегю Смизи. И тут он вспомнил, что его спутник «направляется», как он сам выразился, в поместье Горный Приют.

Как только мистер Монтегю Смизи уселся в ландо, а лакей взобрался на козлы, предоставив запятки своему английскому собрату, экипаж быстро покатил по дороге. Второй джентльмен — по-видимому, управляющий — последовал за ними верхом в качестве эскорта. Герберт, не двигаясь с места, следил за удалявшимся экипажем, пока тот не скрылся за поворотом. В голове у него шевелились не очень-то веселые мысли.

• Предыдущая
• 13/87
• Следующая