Чокнутые бывшие (СИ) - Филимонова Лина - Страница 15

— Тогда увидимся в загсе в следующую среду, в восемь утра. Сможешь?

— Да.

Он положил трубку и медленно вышел из магазина, не заметив, как маска выпала из его руки.

— Минус полтора килограмма, — грустно сообщила Настя, появляясь в дверях кухни, где Нина готовила ужин.

— Поздравляю.

— Мне надо было три!

— Две недели еще не прошли.

— Осталось всего три дня.

— До чего?

— Да так. Неважно.

— Ты обещала сказать.

— Ладно. Завтра из отпуска возвращается один мой… враг.

— Коллега?

— Вроде того. Работает в конкурирующей фирме.

— Симпатичный? Холостой?

— Да что ты сразу нападаешь!

— Значит, да. Понятно. Хочу тебе сказать одно: плюнь ты на эти килограммы. Ты в прекрасной форме. Да еще и глаза блестят. Лучшее украшение для женщины — легкая влюбленность.

— Да я вовсе не…

— Я же говорю: легкая.

— Ну тогда ладно. Пойду еще раз взвешусь. Без сережек и лифчика. В нем, между прочим, косточки железные. Тяжелые.

Нина расхохоталась.

— Хочешь, я поеду с тобой? — спросила Настя, снова появляясь в дверях.

— Куда? В Испанию? Очень хочу. — Нина резала помидоры и брынзу для греческого салата.

— Ты прекрасно знаешь, куда. В загс. А потом отвезу тебя в аэропорт.

— Спасибо. Но у тебя-то не отпуск. Завтра обычный рабочий день.

— У меня нет никаких срочных дел. Вполне могу прогулять несколько часов.

— Ну что ж, раз ты сама предложила, я не буду отказываться.

— Вот и хорошо. Ты уже собрала чемоданы?

— Не во множественном числе. Всего один чемодан. И в него особо нечего положить. У меня не так уж много сарафанов и купальников.

— Это не страшно. Купишь там. Но обязательно возьми свои красные туфли.

— Это еще зачем?

— У меня предчувствие, что они тебе пригодятся. Ты в них такая… — Настя нарисовала нечто неопределенное в воздухе и выкатила глаза.

— Только в них? Может, и платье взять? — усмехнулась Нина.

— Можно. Но это не важно. Главное — возьми туфли. — Она задумчиво помолчала, глядя, как Нина наливает в салат оливковое масло. — Как же я тебе завидую! Уже завтра вечером ты будешь сидеть на морском берегу, с бокалом вина в руке, любоваться закатом и слушать испанскую гитару…

— Может, все будет не совсем так. Уставшая с дороги, я буду дрыхнуть без задних ног в своем номере.

— А под твоими окнами будут петь серенады горячие испанские парни…

— Садись лучше ужинать, — Нина успела закончить приготовление пасты с шампиньонами. — У нас сегодня в меню Италия. И никаких парней.

— Нет, правда. Моя коллега рассказывала, что ей там проходу не давали. Она до сих пор с одним испанцем переписывается. У них был жаркий курортный роман. Кстати, очень тебе советую.

— Вот только жарких романов мне сейчас не хватает.

— Именно. То, что доктор прописал.

— Я подумаю, — сказала Нина.

— Лучше не думай. Просто расслабься и получай удовольствие. Ты слишком много думаешь, это я тебе как подруга говорю. Оставь свои мозги дома, пусть отдохнут.

Игорь не думал о разводе. Ни разу. Эта мысль была похоронена где-то в глубине его мозга, он не давал ей выйти на поверхность, хотя временами она пыталась. Поэтому заявление Нины застало его врасплох. Развод. Они расстанутся навсегда, она перестанет быть его женой, а он — ее мужем.

Он не знал, как разрешится та странная ситуация, которая сложилась. Даже не представлял. Похоже, где-то в глубине души он надеялся, что все так или иначе закончится, и они снова будут вместе. Теперь понятно, что не будут. Ну что ж, значит, так тому и быть. И хватит быть страусом, который прячет голову в песок!

Подъехав к загсу, он припарковался и помедлил, оставаясь несколько минут в машине. Идти в это помпезное заведение ему вовсе не хотелось. Оно ему не понравилось еще тогда, когда они с Ниной, друзьями и родственниками приходили сюда в прошлый раз. Тогда строгая тетенька с башней на голове заунывно-торжественным голосом объявила, что они стали мужем и женой. Теперь, наверное, эта же тетенька сообщит, что они разведены. Но не сразу. Через месяц или через три, он точно не знает.

Центральный вход был закрыт. Игорь немного потоптался на широком крыльце, потом сбежал с лестницы, по которой тысячи молодоженов ежемесячно спускались под радостные крики и выстрелы бутылок шампанского. Он вспомнил, что заявление они подавали в другом месте. Нужно было обогнуть здание и зайти со двора. Видимо, разводятся там же.

Нину он увидел сразу же. Она стояла у окна, вцепившись в сумочку и напряженно глядя на дверь. Ее волосы были уложены в идеальный балетный пучок, волосок к волоску. Обычно она сооружала такую прическу, если предстояла какая-то важная встреча на работе. Это дисциплинировало и успокаивало ее, напоминая соревнования по бальным танцам. Значит, сейчас она готова к бою. Неужели с ним?

Увидев его, Нина сразу отвела глаза. Тут он заметил Настю, что-то изучавшую в своем телефоне. Интересно, она здесь в качестве подруги или в качестве юриста? Он направился к ним.

— Привет, — первой поздоровалась Настя.

— Привет, — Игорь смотрел на Нину.

Она пробурчала что-то неразборчивое. Ее глаза старательно избегали его взгляда.

— Ох! — воскликнула Настя. — Я забыла в машине папку с заявлением. Сейчас вернусь. И дай мне свой паспорт, — обратилась она к Игорю. — Заодно сделаю копию.

Нина проводила подругу глазами, полными упрека, и снова уставилась в пол. Игорь молчал. Он слышал громкий стук своего сердца, мысли лихорадочно крутились в голове, ему хотелось сказать так много… Может, и она, наконец, что-нибудь скажет? Объяснит свой внезапный уход, разгром квартиры, пощечину, развод? Похоже, она не собирается ничего говорить. Кажется, ей даже смотреть на него неприятно. Но он все-таки воспользуется шансом и спросит, в чем дело.

— Ты… — начал Игорь.

— Я… — в тот же самый момент произнесла Нина, подняв глаза.

Они оба замолчали.

— Что ты хотел сказать? — спросила Нина.

— Сначала ты.

— Да нет, я тебя перебила…

— Это я тебя перебил. Пожалуйста, говори.

— Я хотела сказать: мне все равно, что мне достанется — дом или квартира. Я не буду жить ни там, ни там. Так что ты выбирай.

— Ах, вот ты о чем… — Игорь чуть не задохнулся от возмущения. Она говорит о разделе имущества. Ей больше нечего ему сказать!

— А ты что хотел сказать? — поинтересовалась Нина, глядя в стену.

— Да, в общем-то, то же самое. Мне тоже все равно.

— Понятно. Значит, решим этот вопрос позже. После отпуска.

— Ты едешь в отпуск? — спросил Игорь безразличным тоном.

— Да. В Испанию. Сегодня. А ты… в Солнцегорск?

— Ага. Тоже сегодня.

— Какое совпадение, — голос Нины был совершенно безжизненным, как будто вместо нее говорил автомат.

— А вот и я, — Настя раскрыла папку, достала какие-то бумаги. — Распишись вот здесь, — протянула она Игорю бланк заявления. Только сначала прочитай.

Он пробежал глазами сухие казенные фразы. «Взаимное согласие на расторжение брака», «отсутствие общих детей», «присвоить фамилии».

— Надеюсь, ты не против, что я оставляю твою фамилию, — сказала Нина. — Не хочется менять все документы.

— На здоровье, — хмыкнул Игорь. — Хоть что-то будет на память.

И пошел к выходу.

— Ты куда? — окликнула его Настя. — Еще не все.

Надо было не приходить. Написать доверенность Насте. Это слишком тяжело. Когда она увидела его входящим в дверь ее сердце как будто остановилось на несколько мгновений, а потом застучало, как сумасшедшее. Он был таким родным и, одновременно, совершенно чужим и незнакомым.

Он смотрел на нее слишком внимательно, как будто хотел просверлить ей мозг и влезть в голову. Обычно он так смотрит на тех, кого не понимает. На людей, которые высказывают странные, на его взгляд, мысли, придерживаются неприемлемых для него взглядов. На незнакомцев. Неприятных незнакомцев.