Тени дня (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 39

Николай, который не хотел разводить у себя в отделе «женское кубло», сначала долго беседовал с Ниной Еселидзе, которую назначили начальником секретариата, и с девушками, принятыми на эту работу, предупредив что в случае всяких дамских интриг и разваливания коллектива, плохо будет всем, а инициаторам особо и весьма надолго.

Еселидзе, которой от матери достались греко-армянская кровь, а от отца грузинско-абхазская по характеру была настоящей бомбой на двух ногах, и поэтому, когда она твёрдо пообещала лично проследить за благонравием сотрудниц, девушки, ранее работавшие с ней, даже чуть побледнели.

Германская империя наступает.

Только-только отгремела самая кровавая война в истории Европы, как страны, участвовавшие в боевых действиях, начинают новый виток противостояния, теперь уже в сфере торговли и коммерческих перевозок.

Германия имевшая совсем небольшие потребности в трансконтинентальном сообщении и как следствие скромные возможности, по результатам сражений от Ханьских земель до Южной Америки, захватила большое количество территорий, ранее принадлежавших Британцам. Германии отошли остров Формоза, Гонконг вместе с частью побережья, огромные земли в устье Ганга, и остров Шри-Ланка, что сразу вывело Второй Райх в список государств-тяжеловесов.

И естественно новые реалии поставили перед германскими инженерами, серьёзные вопросы, которые были с блеском ими разрешены.

Серия дешёвых и быстроходных дирижаблей класса Гонец, представленных князем Цеппелином, Антон Фоккер, создавший грузовой дирижабль легкого класса, и государственное предприятие Дойчен Флюгцойг, начавшее сборку трансконтинентальных дирижаблей класса Вальхалла, резко продвинули Германию в первые ряды стран имеющих собственную трансконтинентальную сеть, а довершили дело, инженеры государственных верфей в Киле, начавшие в семнадцатом году, постройку огромного океанского лайнера, превосходящего Титанику, и печально известную Британику.

Лайнер длиной триста тридцать метров, высотой в двадцать пять, скоростью хода, и роскошью кают превосходит судно компании ТрансЛайн, но главное то, что таких судов Райх строит серией в пять единиц, три из которых будут ходить в Новый Свет, а два соединят Германию и восточные доминионы.

Очень вовремя подоспело заключение мирного договора с Российской Империей, и решение вопроса о репарациях, так что дирижабли ЛюфтФара, будут добираться до места назначения кратчайшим путём, над Россией, Индией, и Ханьской Империей, пользуясь налаженной системой аэродромов, и станций обслуживания, а не проходить над дикими землями, рискуя техникой, пассажирами и экипажем.

Нью-Йоркское время. 10 ноября 1923 года.

Российская империя, Москва, Главное Управление охранных сотен, Коллегии Внутренних дел.

Князь Барятинский не занимался вопросами этапирования, конвоя и вообще всем тем, что он называл «текучкой». Но сначала последовал внезапный вызов в царскую резиденцию, где ему накрутили хвост так, что он, не дожидаясь следующего дня, вызвал к себе в кабинет всех начальников отделов и служб, чтобы по-отечески, передать подчинённым весь тот ужас, которого он натерпелся на аудиенции у государя, и начальника его личной ЕИВ канцелярии.

— И, если меня уволят с должности, последнее что я сделаю, это понижу вас всех на разряд, а кое кого и на два, и уволю к чёртовой бабушке, с волчьим билетом. Кирилл Александрович, поднял покрасневшие от повышенного давления глаза на подчинённых. — Делайте что хотите. Увеличивайте конвои вдвое — втрое, заковывайте всех в железо, везите без вывода на станциях, и можете в пути их кормить через дырку в вагоне, но, чтобы ни одного побега по делу Званигородской, и вообще лучше без побегов.

Начальник конвойной части, подполковник Хватов, грузный огромный мужчина сорока лет, шагнул вперёд.

— Не хватит нам людей, ваше сиятельство. — Он хмуро покачал головой. — Словно тришкин кафтан латаем. Здесь подтянем, там дырка.

— Будут тебе люди. — Генерал кивнул. — Дают нам в помощь два столичных полка охранительной стражи, и ещё по дистанции этапа, Казанский, Уральский, и Забайкальский полки охранительной стражи. И оружия дадут. Всех велено перевооружить на Белоусовские «мясорубки». Так что вам, Пал Игнатьич, завтра поехать и получить пять тысяч стволов, да патронов к ним и прочий приклад. И это на первое время. Далее, будем формировать ещё один конвойный полк полного состава, с расположением в Казани, и шесть отдельных рот, в Томске, Омске, Новосибирске и Хабаровске.

А вас, Никанор Кондратьич, я попрошу внимательно просмотреть конвойные десятки, и при необходимости перетряхнуть состав групп. Боже упаси нас прохлопать сговор как было три года назад, когда один из конвойных и своих товарищей поубивал, и душегубов выпустил. Побега, даже самого мелкого нам сейчас не простят. А уж я не говорю про гражданку Звенигородскую. Ту, чтобы отдельным транспортом, да не по железке, а аэром. Можете взять мой разъездной аэролёт, но, чтобы никаких случайностей!

Российская империя, Москва,

Ниххонская делегация которую ожидали в октябре, прибыла намного позже в середине ноября, и сразу же обозначила цель визита — подписание мирного договора с Российской империей, а главное — раздел зон влияния в Юго-Восточной Азии, для чего России предлагалось даже занять всю Корею как гарантированно не замерзающие порты, и часть Китая.

Пока шли переговоры, в качестве культурной программы, принц Хирохито вручил Николаю Орден цветов павловнии с большой лентой, за спасение принца Нобухито и принцессы Акеми. Правда в императорском указе было написано что-то про выдающийся вклад в дружбу и прочая, но все, кто нужно знали, а тем, кому не нужно, закатывали глаза и с многозначительным видом шептали на ухо доверчивым слушателям лапшу из слухов, домыслов и сказок, которыми так охотно кормилась российская публика.

Пикантности добавляло то, что вместе с князем Белоусовым наградили лишь царевича Константина, таким образом вознося положение Николая в свете до немыслимых высот.

Глафира, ставшая неофициальным секретарём Николая, принимала за день до двух десятков приглашений и бесчисленное количество визитных карточек, но в урочное время застать хозяина дома было совершенно невозможно, так что приходилось его ловить на редких выходах, которые проигнорировать было никак нельзя. Таких как Большой Зимний Бал, который ещё называли Балом Золотых эполет, за то, что приглашались на него исключительно служащие, обоих полов и Бал сословий, куда обычно приходили самые красивые девушки Москвы, выбранные от городской общины, крестьянских общин Московской губернии, купеческого и служилого сословного совета, и других, имевших свое представительство в Сословном Совете империи. По традиции на Бал Сословий были обязаны прийти все неженатые члены княжеских семей империи, а также Золотых поясов, чему конечно отцы семейств молодых людей были совсем не рады, но указ императора исполняли строго, поскольку ответ на непослушание мог быть крайне неприятным.

Николай посещал сей праздник невест уже трижды, и каждый раз только железная воля и выдержка позволяли ему остаться спокойным и не наговорить дерзостей светским сводням, и их подопечным курицам.

Вот и в этот раз Николай, повздыхав, надел-таки парадный мундир, и печально звеня орденами, поехал в Сословное Собрание.

В огромном четырёхэтажном здании собрания на Каланчёвской, весь первый этаж был отдан под туалетные комнаты для девушек, и лишь окинув взглядом бурление шёлка, ювелирных украшений, и оголённых по последней моде лодыжек, Николай поднялся по широченной парадной лестнице на второй этаж.