Убийца яутжа (СИ) - "Sascha_Forever_21" - Страница 47

— Этот факт снимает с тебя некоторую ответственность. — Сказала она задумчиво. — И я вижу на твоих руках так много твея, что даже меня это ужасает.

Киан’дэ усмехнулся. Тогда ещё он только начал свой путь, и боевые татуировки — знаки поверженных противников — и шрамы не так обильно испещряли его тело.

До слов жрицы ему не было никакого дела. Молодой, но уже достаточно разозлённый, он был отвержен всеми, а потому и в ответ отвергал всех.

Внезапно жрица подошла к нему, заглянула в глаза.

Взгляд был внимательным и стеклянным.

— И смерть твою я вижу очень ясно. Поверь, то, ради чего ты умрешь, того стоит — возможно, в этом ты найдёшь своё утешение.

Из восемнадцати воинов на арене погиб уже шестой. Киан’дэ понимал, что выиграть в этом туре практически невозможно. Должна быть какая-то хитрость или неочевидный выход. Он задумчиво ходил вдоль барьера, глядя на то, как чужие набросились на воина и потрошат его. К чести хищника, даже в этой ситуации он не визжал от ужаса и боли, а до конца дрался, пытаясь унести своих врагов в могилу.

Так что же делать?!

Киан’дэ мрачно посмотрел на арену, залитую кровью. Сейчас на арену выйдет молодая воительница, а следом за ней и он. В том, что она погибнет, он не сомневался.

Проблема была в том, чтобы не погибнуть самому. Прежде он должен вытащить отсюда Ренату. Нужно думать!

Вспыхнув, Киан’дэ смотрел на то, как юная хищница ступает на песок, обводя глазами пока пустую арену и издавая горловой рык. Она тоже готова к любому исходу, включая смертельный, а в качестве оружия взяла метательные ножи.

И вот, практически у неё из-под ног, на арену выбрался ее противник, разделавшийся не с одним хищником. А может, они меняли чужих на свежих особей, чтобы в каждом раунде их было сложнее победить.

Она ловко ушла от взмаха острых когтей и хвоста. Зарычав, подобно дикому леопарду, яутжа взвесила клинок в руке и почти не целясь метнула его в чужого. Поразительно, но с первого удара ей удалось завалить его.

Толпа ликующе взревела, Киан’дэ подошёл вплотную к барьеру.

Хищнице было не до радости. Против нее выступило уже двое чужих. К счастью, у неё оставалось ещё несколько клинков, но метнуть их она не успела. Уворачиваясь от одного из хищников, она получила удар от второго в бедро — и все же осталась жива.

Она была быстрой и ловкой даже для чужих. Спустя восемь минут отчаянной борьбы за жизнь, один из ксеноморфов лежал бездыханным на песке, а сама хищница с решимостью встретила свеженького ксеноморфа, вставшего на место погибшего собрата. И снова их было двое против одного. Сколько же их там, в подземных тюрьмах? Об этом можно было только догадываться.

Она держалась лучше всех, она была бы достойным противником! Число чужих увеличилось до трёх. Но все же и ее ждала ужасная участь — быть разорванной надвое сразу тремя жадными до крови ксеноморфами.

Киан’дэ отвернулся. Нет, нужно что-то ещё кроме ловкости, умений и навыков. Но что?

Неожиданно, к нему со спины подошёл тот самый темнокожий воин, глядевший на кровавое ристалище со спокойствием.

— Душа ее уже отлетела к Кетану, — заключил он, а по арене разлетались ошмётки тела девушки-воина. — Послушай, убийца. Ты идёшь следующим… и я хочу тебе кое-что сказать.

Киан’дэ внимательно посмотрел на него. Рослый яутжа склонился к его маске и тихо что-то заговорил…

====== 30 ======

То, что я видела на арене, меня не просто ужасало. Я была в панике! Хищников, таких сильных, уверенных в себе, могучих, кромсали на куски, терзали, жрали отвратительные ксеноморфы. Крупные, куда крупнее тех, что были в лесу… Осложнялась ситуация тем, что кислотная кровь разъедала у некоторых яутжа оружие, а остальных чужие просто брали количеством.

Но каким же был мой ужас, когда я увидела, как сквозь барьер теперь проходит Киан’дэ!

— Нет! — взвыла я, бросаясь к краю ложи и цепляясь за него пальцами.

Поллок продолжил делать ставки, не отвлекаясь от своей работы. Джоэль прижала руки к губам, качая головой и что-то шепча. Я прислушалась. Она молится. Помолиться нужно и мне… Боже. Пусть он выйдет живым. Я немалая грешница, да и Киан’дэ — отнюдь не человек, и о наличии души у него я не уверена. Но умоляю: пусть сейчас он останется в живых.

К глазам подкатили слезы, пришлось пару раз громко вздохнуть и поморгать, чтобы не плакать. А плакать хотелось очень: страх, отчаяние, незнание будущего — все это рвало на куски.

Киан’дэ двигался уверенно, но был осторожен и спокоен. Он вошёл в высокую арку, за его спиной закрылся барьер.

Все. Он отрезан от целого мира, и если я увижу, как чужие кромсают и его тело, я просто выброшусь с этой чертовой ложи. Я сжала руки в кулаки, унимая крупную дрожь, но она тихо била все тело, смотреть было невыносимо.

«Восемьдесят седьмой номер» — прозвучало в наушниках, и зрители восторженно взревели, ожидая очередной кровавой жертвы.

Киан’дэ показали на большом экране. Он обвёл всех глазами по кругу, напрягаясь, и мрачно отвернулся.

Звучный сигнал прокатился по арене, и тогда пол дрогнул, песок осел и посыпался вниз, а на арену ступил первый чужой…

Друзья, читаем под Hard Rock Hallelujah — Mighty Metal Gods

Киан’дэ не собирался расходовать силы так сразу. Он уже понимал, что бой пройдёт очень тяжело, и спокойно размял левое плечо, ещё не оправившееся от проникающего ранения в прошлом бою.

Ксеноморф яростно хлестал хвостом, изящно переступая с ноги на ногу и примеряясь, с какой бы стороны наскочить на хищника. Киан’дэ медленно завёл руку за спину, положив ладонь на рукоять клинка.

Чужой бросился вперёд, и Киан’дэ уклонился от атаки, уйдя вбок и разминувшись с чужим буквально на пару сантиметров. Чёрное лаковое тело пролетело мимо, и хищник резко развернулся, встречая его лицом к лицу.

Он скользнул вбок, рассекая заднюю лапу крюком и нанося размашистый удар по мощной шее.

Чужой издал рёв и прыгнул, но клинок, провернувшись в ладони хищника, пронзил его череп.

Пока мертвый ксеноморф падал на песок, Киан’дэ отметил, откуда нападут двое остальных. Когда новый, еще свежий чужой прыгнул сверху, Киан’дэ был готов и яростно сшибся с ним, ударив его всем весом тела и тараня плечом. Второй ксеноморф, бросившийся за ним, спутался, столкнувшись со своим собратом и разъярённо визжа.

Теперь следить пришлось за двумя. Киан’дэ был весь внимание: он ушёл вбок от удара хвостом, ловко обошёл второго чужого со спины и сильным ударом, громко рыкнув от прилагаемого усилия, снес ему голову. Толпа взревела, многие ликующе вскочили с мест, но радоваться было рано. На место мертвого чужого встал ещё один ксеноморф. Он припал на песок, на все четыре лапы, и запрокинул голову вверх, издавая громкий вопль.

Киан’дэ тем временем сражался со вторым чужим, раня его в живот и выплескивая на арену шипящую кислотную кровь.

Чужой разъярённо махнул хвостом: острейшая пика скользнула по маске Киан’дэ. Он увернулся, не то хвост снес бы ему голову, но самый кончик оставил глубокую царапину на металлической скуле.

Киан’дэ ударил чужого ещё раз, зайдя со спины и целясь в основание черепа.

Когда голова ксеноморфа, отделенная от туловища, слетела с покатых плеч, второй чужой налетел на Киан’дэ, повалив его на песок.

Хищник едва успел выставить руку с клинком, останавливая яростный напор чужого и ревя от боли. Когти исполосовали его живот и ноги, глубоко вонзаясь в левый бок. Второй клинок вылетел из ладони и теперь лежал в паре метров на песке, а чужой, сдерживаемый лишь клинком и второй рукой Киан’дэ, пытался отхватить ему голову.

Киан’дэ сузил глаза, встречаясь с дикими глазами чужого взглядом. Он зарычал, понимая, что свирепеет. Твей словно зажегся в жилах. Он миллиметр за миллиметром давил, давил, давил вперёд и вверх, и наконец пронзил челюсть ксеноморфа, сталкивая его с себя и тут же видя, как сразу двое чужих мчатся на него.

Они мчатся, а он лежит, придавленный тушей этой твари!