Танцующие в темноте (СИ) - "rune mirror" - Страница 47

— Николь заходила попрощаться. Она улетела в Париж к матери. — Девушка опустила глаза. — Я считала, что ты должна знать, но она не хотела, чтобы я тебе говорила. Сказала, что ей нужно разобраться в себе...

— А Никита? — Голос Макс предательски дрожал.

— Я не знаю ничего точно, она не вдавалась в детали. Но они отменили свадьбу.

— Господи... Я должна уехать. — Макс выглядела невероятно взволнованной. — Передай девочкам мои извинения.

— Как ты её отыщешь в этом огромном городе? — обеспокоенно спросила хозяйка клуба.

— Она рассказывала мне, что почти каждый день бывает на мосту у Эйфелевой башни.

— Ты знаешь, сколько вокруг Эйфелевой башни мостов? — удивленно спросила Яна.

— Я найду её. — Макс поцеловала девушку в щеку. — Я не знаю, что скажу ей, и зачем вообще делаю это, но я знаю, что буду жалеть всю жизнь, если так и не попытаюсь.

— Удачи тебе. — Сказала ей девушка вслед.

***

Макс провела на ногах около двенадцати часов, поспав немного в самолетах. В Париже было раннее утро. Солнце окрашивало в нежные пастельные цвета туманный горизонт. Девушка обошла уже несколько мостов, пытаясь сопоставить их с описанием, которое было в её памяти благодаря рассказам Николь о Париже. Это было, конечно, безумно самонадеянно, лететь в город в надежде найти в нем одного единственного человека.

Максим остановилась на очередном мосту, оглядывая окрестности. С него действительно было видно какое-то красивое здание, веранду с зонтиками, и на деревьях были развешаны гирлянды, а слева от него виднелась лестница, к которой вёл пешеходный переход. Это должно было быть здесь. В любом случае, даже если это не так, то нужно было посидеть немного, чтобы ноги и спину прекратило ломить. Она была голодна, но не хотела рисковать и сдвигаться с места, поэтому решила терпеть до последнего.

Мимо шли редкие прохожие с собаками, и больше никого, словно город вымер. Максим доводилось уже бывать здесь, и она помнила, как лениво и исключительно в собственное удовольствие здесь живут люди.

Николь спустилась вниз по ступенькам. Сегодня она почти проспала свою встречу с башней, ей снились какие-то удивительные сны, и она никак не могла проснуться.

— Ты можешь поехать со мной? — окликнул её женский голос. — Куда ты опять убегаешь? Вернись!

— Я хотела успеть на пробежку. — Слегка слукавила Николь.

— В этом удобно бегать? — женщина указала на балетки на ногах девушки и юбку. — Ты бегаешь на свидания?

— Только если с башней. — Улыбнулась Николь. — Ты же все знаешь. Я не готова сейчас к свиданиям с кем бы то ни было.

— Да, я понимаю. — Женщина участливо посмотрела на дочь. — Мне тоже понадобилось время, прежде чем я начала с кем-то встречаться, после развода с твоим отцом. — Она погладила девушку по волосам. — Так ты можешь поехать со мной на встречу?

— Если это очень необходимо. — Девушка обречённо поплелась в комнату, понимая, что мама все уже решила. Она скучала по матери, по возможности бывать с ней, хотя ей дико не хотелось менять сейчас свои планы и ехать на какую-то встречу.

Макс смотрела, как мост наполняется людьми, стараясь не упустить никого из виду, боясь не узнать Николь. Мимо неё проходили сотни людей, кто-то из них протягивал девушке фотоаппарат, прося сфотографировать...

Пусто.

Девушка чувствовала, что её вот-вот отключит от усталости, голода и нехватки сна...

Николь уже второй час слушала, как мама трещит на французском, не замолкая. Девушка тоже прекрасно знала язык, но совершенно не собиралась этого демонстрировать, обмениваясь с мамой редкими репликами исключительно на русском.

— Пойдём после встречи по магазинам? — Адель посмотрела на скучающую дочь. — Мы с тобой так и не успели толком побыть вместе.

— Все хорошо, правда. Я понимаю, что у тебя галерея, картины, выставки, так что не волнуйся за меня. — Николь улыбнулась матери. — Да и в чем ходить у меня есть.

— Ты в Париже, детка! — Адель была неутомима. Красивая молодая светловолосая женщина выглядела вместо 43 лет на тридцать, а сил в ней было, как в подростке. — Смотри, какая погода! Мы просто обязаны погулять.

— Мам, — девушка иногда поражалась её настойчивости, — я же не на каникулы приехала, а насовсем. Мы ещё все успеем.

Макс сидела на прежнем месте, разглядывая, как сумерки спускаются на город, как постепенно включаются фонари, и как первый раз начинает переливаться огнями башня. Солнце село, и теперь у воды было даже прохладно. Девушка накинула куртку, размышляя, ночевать ли ей прямо на мосту или найти какой-то маленький отель и снять в нем комнату.

— Ну вот теперь ты можешь показываться на люди. — Довольно улыбнулась Адель. — Я хотела, чтобы ты пошла со мной на презентацию новой выставки послезавтра вечером.

— Хорошо. — Николь предпочитала не спорить с матерью, если она что-то для себя уже решила.

— Ладно, пойдём гулять. — Женщина потянула дочь за руку. Пока опять не пошли дожди. В том месяце, знаешь, дожди лили каждый день.

Макс прислонилась с перилам моста, разглядывая, как блестки от башни рассыпаются по тёмной ребристой поверхности воды. Вокруг было бесконечное количество туристов, которые особенно плотно облепляли территорию моста на три минуты раз в час, и потом было более или менее тихо до следующего «прилива». Она успела слегка перекусить в соседнем кафе, стараясь не спускать глаз с моста. «Это была заведомо провальная идея..» - думала девушка, разглядывая чужой темный город, — «надо было хотя бы попытаться узнать адрес..».

Девушка села на асфальт, уткнувшись носом в руки.

— Мам, спасибо тебе за прогулку! — Николь обняла женщину. — Я все же безумно рада, что приехала. Мне кажется, здесь я смогу начать все сначала.

— Конечно, малышка. — Адель гладила дочь по голове. — Смешно конечно, как из маленьких девочек вы превращаетесь в роскошных принцесс.

— Я пойду пройдусь. — Николь накинула куртку и подошла к двери, — ты же не против?

— Свидание с башней, я помню! — Адель махнула рукой. — Ты с детства не могла без неё и дня прожить, словно она — единственное, что ты любила в городе.

Николь шла по темным улицам, разглядывая резные крошечные балкончики, влюблённые пары, целующиеся посреди тротуара... Тоска в ней постепенно сменялась уютом. В этом городе невозможно долго чувствовать боль. Сейчас и здесь ей больше не казалось, что в ней есть какое-то деление на «до» и «после», на то, «натуралка» она или «лесбиянка». В этом городе она просто чувствовала себя собой. Девушка спустилась по длинной лестнице, оставалось ещё метров сто до моста и около получаса до того, как башня начнёт светиться.

Она перешла через пешеходный переход и зашла на мост, разглядывая редких загулявшихся туристов. Они фотографировали башню и друг друга. Все, кроме одного человека, сидящего прямо на асфальте, спиной прислонившись к ограждению. Девушке сначала показалось, что это бомж или, может, кому-то просто не хватило комнаты в отеле... Но когда она подошла ближе, то почувствовала, как в груди все ухнуло вниз. Это была Максим. Она спала, судя по всему, положив голову на рюкзак, который обнимала руками. Черные джинсы, серая футболка, косуха, прикрывающая худые плечи, шляпа, закрывающая лицо. Николь подошла ближе, пытаясь убедиться, что это действительно Макс.

— Эй... — Девушка присела на корточки и легонько дотронулась до плеча. — Макс?

Брюнетка приподняла голову, пытаясь разлепить глаза, она не помнила, как провалилась в сон... Когда картинка прояснилась, она увидела Николь.

— Все, как в чертовом сентиментальном фильме, да? — Макс откинула с лица непослушные пряди. — Я хотела поговорить с тобой.

Эпилог

— Ты сидишь тут и ждёшь меня? — Николь чувствовала полный сюрреализм ситуации. — Давно?