Академия альфачей 2, или всем подставить сопатки! (СИ) - Ночка Аркадия - Страница 34

‒ Куга? Куга! Лавовая куга! — кричит кто-то из толпы.

Свежие сведения порождают в рядах противника новую волну паники.

‒ Да ладно. — Нарочито пренебрежительно дергаю рукой. — Это мой карманный пуделек. — Кровожадно скалюсь. — Минимум патлатый пуделек.

К сожалению, публика внемлет мне без должного внимания. А все потому, что задние ряды внезапно разлетаются во все стороны. «Огненный леопард», позарившийся на мою долю вражеского полчища, подкидывает ввысь еще двоих бедняг, а затем припадает к полу, с откровенным интересом пялясь на меня.

Упс.

На такое молниеносное знакомство я не рассчитывала. Хотелось бы начать отношения с переписки: смски там, электронные открытки, почтовые голуби. Дружба на расстоянии, панибратство на отдалении и альфачное побратимство дистанционно. Идеально же.

Леопард обнажает клыки.

Ценитель прекрасного во мне хрипит… э-э-э… от восторга.

Рекламная кампания стоматологии. Только туда, и желательно на первый план.

Кошак скользящими движениями подползает ближе. Благоразумно отступаю в противоположном направлении и ровно на то же расстояние. У меня смутное ощущение, что повадки дикого создания немного отличаются от зверей, которых я встречала до этого. Срабатывает у меня какое-то туманное чутье…

Мощные лапы пружинят тело пламенного существа. Упускаю важный момент и очухиваюсь только тогда, когда меховая громадина уже погребает меня под собой.

Набираю в грудь побольше воздуха и, давясь лезущей в рот шерстью, ору:

‒ Не жри бабуленькину Конфетоньку! 

Если бы меня спросили, то я, скорее всего, отнесла бы себя к еде диетической. Серьезно. Тощая в боках, жилистая в отдельных местах, большинство питательных элементов в зоне говорильной активности. Физическими нагрузками не пренебрегаю, а значит, меня можно, в принципе, смело кидать в категорию «спортивное питание».

И откуда вдруг такие измышления? Суровый жизненный опыт подсказал. Меня хотят слопать, и это повторяется изо дня в день. Кажется, мне уже внушают философию еды.

Чтобы не рыпалась в ответственный момент.

Хорошо, допустим, сложно сопротивляться, когда на самомнение и грудную клетку давит громадная туша неизвестной формы жизни. Но у Малявы-то таких проблем нет. Псинка комфортно пристроилась у меня подмышкой и лежит, задрав лапки кверху. А нам бы сейчас не помешал хороший плевок. Но, несмотря на очевидную нависшую надо мной опасность, Малява отчего-то не предпринимает никаких попыток расправиться с кошачьим монстром. Только и делает, что сопит, принюхивается, щурится и явно впадает в еще более расслабленное состояние.

И, уверена, песик не испуган. Он и раньше хладнокровно бросался на тех, кто раз в десять больше него по размеру. Взять хотя бы Жорика и его прожорливые копии. Вчера Малява с присущей ему скромностью подрулил к самой заварушке и подъехал к камнежорке в стиле «мне показалось, или ты щас быканул, пирамидоголовый?»

А дальше эпичность, баталии, депрессия у Плюшки и мини-апокалипсис с крушением стен, надежд и нервов.

В общем, ушли красиво.

А сейчас-то в чем дело? Что мешает Маляве расправиться с леопардом в той же манере? А? Или зайдем с другой стороны: почему этот леопард ему совершенно не мешает?!

Сдуваю лезущую в нос шерсть, которой со стороны пуза у огненного кошака намного больше, чем у среднестатистического леопарда, и готовлюсь скомандовать Маляве что-нибудь командное.

«Фас», «ату», «очистить плацдарм», «отдраить палубу», ‒ еще недельку в статусе хозяйки разного рода животинок, и стану профи по части искусства дрессировки.

‒ Твои обнаженные ноги все такие же соблазнительные, шалунишка.

Оп, оп-оп, оп-па-а! Срочный мозговой штурм на внутренней оперативке.

Пункт обсуждения номер раз.

Кошак говорит. Говорящий леопард. Ну, с учетом того, что в этом мире болтает даже моя деформированная кожная клякса, сильно пугаться не стоит. Так что отвожу ужасу ровно две секунды. А-а-а-а. Все, закончили ужасаться. Продолжаем совещание.

Следующий пункт регламента: опознавание личности.

У кого фетиш на мои голые пятки? И кто называл меня «шалунишкой»?

Был тут один с блестящими выпуклыми грудными булками… в смысле, мышцами. И, кстати, при первом знакомстве он весьма откровенно на меня облизывался. А шевелюра у него точь-в-точь, как оттенок шерсти полеживающего на мне леопарда.

‒ М-м-м… И бедра просто загляденье, ‒ утробно фырчит зверь и с особой фривольностью проходится хвостом по тем местам моих бедер, которые в данный момент не прикрывают помявшиеся тканевые края моего наряда.

‒ Мои ведра в порядке, ‒ ворчу я и уже без всякого страха впечатываю ладонь в середину кошачьей морды. ‒ Слезь с меня, Нико.

В глубинах мощного туловища начинает нарастать рокот, а затем леопард принимается смеяться. У него странно это выходит ‒ как рычание пополам с кашлем.

‒ Узнала меня, Лютик-шалунишка? Маленькая умничка?

‒ Большая умничка, ‒ поправляю его и невозмутимо киваю на Маляву, тихонечко прижимающегося к моему боку. ‒ У меня тут куга.

Нико чуть отстраняется, переводит взгляд вниз, секунду таращится на псинку и, всхрапнув, отпрыгивает от меня.

Отлично. Привстаю и для собственного спокойствия размещаю Маляву на коленях. Мой питомец и есть причина того, что признание в звере уже знакомого мне Нико не напугало меня. Я-то помню, как он и в человеческой обличье активно вещал про мой сладкий аромат и клыки демонстрировал, но также и помню, как он и в первый раз шарахнулся от моего песика. Не имею понятия, почему Малява не признал в нем опасного субъекта, но мне достаточно и того, что Нико его опасается.

‒ Ты умеешь превращаться? ‒ На сей раз у меня есть возможность рассмотреть звериный облик Нико с максимальной внимательностью.

Массивно, внушительно и чертовски красиво. Не столкнись я с реальным проявлением характера этого парня, от души бы восхитилась.

‒ Как видишь. ‒ Его оскал напоминает ухмылку. ‒ И могу превращать абсолютно все части тела.

Ясно. Пожалуй, не будем развивать эту тему.

Осматриваюсь. Оставшиеся на ногах противники не теряют надежды совладать со зверем и теперь кучкуются ‒ наверняка, чтобы напасть всей гурьбой. Если пойдут в атаку, Нико придется нелегко.

‒ Так, мурка, план такой. Ты отвлекаешь, я вызволяю девушек. ‒ Поднимаюсь на ноги и поправляю полоски ткани, чтобы хоть как-то прикрыть ноги.

Нико жадно следит за мной.

‒ Сразу командуешь, шалунишка? ‒ с любопытством спрашивает он.

‒ У тебя есть план получше? ‒ Честно говоря, во мне пылает адреналин. Да и Малява в руках смелости прибавляет. А так бы вряд ли я столь нахально с гигантским хищником разговаривала. ‒ Нет? Тогда давай, шевели колготками!

Нико издает звук, похожий на рычащий смешок.

‒ А ты вкусненько дерзишь. Мне нравится. Идет.

Он разворачивается и издает уже настоящий рык, оповещая присутствующих, что готов приступить к новому раунду.

А я замечаю что-то на полу. Один тапок из той пары, что напяливали на нас до того, как запустить к покупателям. Машинально сжимаю его в руке и совершаю пробежку до подиума.

Ух, аж кровь кипит!

Усаживаю Маляву, хватаюсь за край, подпрыгиваю, цепляюсь левой ногой и уже тащу свое тело вверх, как вдруг кто-то вцепляется в мою правую лодыжку.

Нагнали черти.

‒ Иди-ка сюда, деваха, ‒ бурчит прислужник, перебирая руками по моей ноге.

Когтей у меня, конечно, нет, но навешать вполне могу и подручными средствами. Тянусь за недавно найденной вещью, позволяю противнику чуть больше стащить меня с возвышения и на развороте залепляю ему по уху жесткой подошвой.

‒ НА тебе в морду тапком Правосудия!!! 

Щека у напавшего после соприкосновения с оружием массового поражения — девичьим тапком — краснеет. Через секунду багровеет все лицо. Но уже от злости и унижения.