Прокачаться до сотки 3 (СИ) - Соколов Вячеслав Иванович - Страница 35

— Ты напал на нас, ты убил моего парня! Сволочь! — и со всего маху попыталась пробить мне по самому дорогому.

Чуть сдвинувшись в сторону, не заморачиваясь, хватаю её за волосы, и, прижав лезвие к шее, шиплю сквозь зубы:

— Где. Мои. Ножи.

— Да пошёл ты, тварь.

— Считаю до трёх…

— И что убьёшь меня? Давай убей, тебе не привыкать убивать беззащитных людей!

И всё. Тут я завис, тупо пытаясь понять, когда я успел тут беззащитных-то убить? А девка, резко подавшись назад, одновременно с этим отдёрнула руку с ножом от горла и нырнула вниз. Где снова попыталась пробить локтем в тоже-самое место! Особо ценное! Едва бедро успел подставить…

— Ну всё… — рванув эту дуру вверх, за зажатые в кулаке волосы, приставляю лезвие к низу уха. — Раз!

— Ненавижу!

— Два!

— Убийца!

— Три!

— В болоте утопила! А-а-а!!!

Некогда очаровательное ушко, отлетает в сторону. Мерзавка, зажимает кровавую рану и воет на одной ноте. Швырнув её на землю, нависаю над этой тварью, состроив злобную рожу.

Да что говорить я реально в бешенстве. Вот ведь, поганка такая. Ну что доволен, Мажор? Пожалел? Отшлёпать хотел? Растёкся перед симпатичной мордашкой и большими сиськами. Она! Утопила! Мои! Ножи!

Порой я задумаюсь о глобальном и вечном. Можно сказать, впадаю в философию. Например, вопросы на которые сложно, а порой и не возможно дать однозначный ответ. В чём смысл жизни? Кому на Руси жить хорошо? Хм… Или это интересовало кого-то из классиков? Да пофиг. Всё это меркнет перед простым словосочетанием: «женская логика».

Кто сможет мне объяснить, зачем топить ножи которым нет цены, если их можно спрятать, и обменять на воскрешение того самого парня? Вот так по простому. Воскреси мне любовничка, а я тебе оружие твоё верну.

Нет, конечно, не обязательно, что я бы согласился, но ведь факт остаётся фактом, попробовать то можно было. Но нет, мы тупо утопим в болоте, ибо у нас логика. И так как мой разум отказывается дать ответ на сей вопрос, я спросил об этом воровку:

— Зачем их было топить, если можно было потребовать за них вернуть твоего парня, тем более, что у вас тут есть свои свитки воскрешения? — шиплю сквозь зубы.

И знаете, что она мне ответила? Ни за что не догадаетесь.

— Я должна была отомстить за его смерть. Таких как ты, только так наказать можно, отняв нечто очень ценное.

— Как скажешь, — кривлю губы, — за то теперь твой парень точно не воскреснет. Я скину его труп в болото.

— Нет! Ты не можешь так поступить! — даже рану на месте уха перестаёт зажимать.

— Могу, и не только его, а вообще все трупы. Можешь считать, что твоя месть удалась.

И тут, там, где остался Балагур в компании местных, завизжало, загрохотало и даже завыло.

А дурная девка принялась ржать:

— Ха-ха-ха…. Всё, никого ты теперь не скинешь, конец твоему подельнику, а скоро и ты сдохнешь. И даже если убьёшь меня, то наши всё равно воскресят. Ах-ха-хах.

— Идиотка, — качаю головой, — это же я всех перебил, а не мой напарник. Ладно, пойдём, прогуляемся, — заламываю девке руку и веду впереди себя. — А ножи ты мне всё равно достанешь, оживлю твоего парня, привяжу тебе за ногу верёвку и буду метать в болото, пока не найдёшь.

— Ни за что… Кха-кха-кха…

Ага. Можете мне завидовать, я знаю, где выключатель у таких вот дамочек. Один правильный удар в горло и всё, наступила благословенная тишина.

Выходим на площадь и что мы видим? Тут явно что-то взрывали, стреляли из огнемёта, а потом ещё и ураганом сверху шлифанули. Короче трупаки валяются во всей площади: местами обугленные, местами разорванные на части. И среди всей этой вакханалии стоит задумчивый Балагур, опирающийся на копьё. И при этом ещё и перемазанный в крови и кишках.

— Вова, друг мой. Ты не забыл, что у нас тут дипломатическая миссия была? По установлению связей с местным населением.

— Вот такие хреновые мирные переговоры, — с вымученной улыбкой разводит руками Вован. А затем, чуть наклонив голову резюмирует: — Но не всё потеряно, у нас ещё безухая девка осталась. Давай с ней мирно договоримся. Мне бы умыться и я готов к новому раунду переговоров.

— Ик, — сказала деваха и обвисла у меня в руках, потеряв сознание.

— Да уж, — чешу в затылке, выпустив обмякшую тушку из захвата, — умеешь ты на девушек производить впечатление.

— Это да, — усмехается мой друг. — Кстати, а где твои ножи-то?

— Прикинь, — легонько пинаю безвольную тушку, — она их утопила в болоте. Типа месть за убитого любовничка.

— Нафига? — выпучивает глаза Балагур. — Можно же было спрятать и потребовать его оживить.

— Ы-ы-ы… — бью себя ладонью по лбу. — Ты меня об этом то, что спрашиваешь?

— Мдя-я-я, — Вован сдвигает берет на затылок и остервенело трёт лоб. — Ну и фиг с ним, призови их да и всех делов.

— Кого их? — недоумеваю.

— Так ножи, что же ещё.

— Так, стоп, как это призови?

— Мажор, ты что, забыл что ли? — удивляется Вован. — Их нельзя продать, подарить и самое главное: украсть или потерять. Помнишь, как шапочка у Мальвины к ней возвращалась.

— Так, то же, пока система работала. В конце концов, девка же их украла как-то.

— А ты пробовал? И она их не у тебя украла, а с трупов взяла. Кольчугу то свою, ты же как то призываешь, при этом снятую ты её с собой не носишь. Вот где она?

— Хм…

В словах Балагура присутствует логика. В конце концов все предметы с такими свойствами являются артефактами. А уж ножи подаренные и благословлённые богами, просто обязаны быть ими.

Но опять же, шапка-маска Мальвины возвращается если отойти подальше, кольчуга же по кодовому слову… Хм… То есть если отойти подальше ножи могут вернуться? Но я сейчас и так куда дальше от них, чем головной убор нашей крылатой оторвы, когда срабатывает возврат.

Та-а-ак… И как же мне вернуть своё оружие? Каким словом? Ничего ведь такого прописано в системках не было. Попробовать их почувствовать? Хм… Нет, ничего не получается. Ножики! Ау! Ко мне! Ничего…

И тут чувство опасности просто взвыло. Время замедляется и вижу, как сбоку, ко мне несётся полуметровый огненный шар. Твою дивизию, метнувшись в сторону, делаю кувырок и, вскочив, совершаю ещё прыжок. А то мало ли, вдруг там ещё один шар летит, а я не в стойке.

— Смотри-ка, сработало, — Балагур с умным видом крутит в руках какую-то палку с камнем на торце.

— Ах ты, утырок. Это ты в меня пальнул, что ли? — в бешенстве приближаюсь к Вовану, крепко стискивая рукояти ножей.

— А чё? — удивляется этот гамадрил. — Ну сработало же, — и кивает куда-то вниз.

Что он там увидел? Ох, мать моя майор госбезопасности, а отец полковник. Мои режики! Вернулись! Ура!

— Балагур, иди сюда я тебя расцелую, — спрятав оружие в ножны, раскидываю руки для объятий.

— Ой, а я сегодня без макияжа, — шаркает ножкой и размазывает по лицу грязь и копоть.

— Иди сюда, морда, — топаю к нему всё так же раскинув руки.

— Ой, мужчина, ну если вы настаиваете, — ржёт этот безобразник и пытается обнять меня, чтоб прижать к своей испачканной потрохами тушке.

Но вместо обнимашек получает хук слева, а затем прямой в печень.

— Не смей стрелять в меня из незнакомой хрени, — тычу пальцем в свалившегося с ног Балагура. — Ну и спасибо, — протягиваю руку, чтоб помочь подняться.

— А в морду обязательно было? — бурчит Вован.

— Скажешь незаслуженно?

— Нет в тебе авантюрной жилки, — сокрушается этот отморозок.

Забавная штука жизнь. С одной стороны медальки, Вован бахнул в меня какой-то убойной хреновиной, весьма опасной, к слову. Не попав в мою тушку огненные шарик вмазался в стену дома, и знатно бахнул. Не слабая такая дыра получилась.

Но! До этого из этой штуки пульнули по Балагуру, следы оставленные на площади ясно свидетельствуют об этом, а значит, он прекрасно представлял, что это такое. Например, то, что скорость полёта не очень большая. Скажем так, это не пуля.