Земля падающих звезд (СИ) - Даниленков Алексей - Страница 2

— Появившиеся? То есть люди из других миров не редкость?

— Как вам сказать... Примерно раз в двадцать-тридцать лет здесь появляются один-два человека. Кто-то из вашего мира, но бывают и из других. Выживают, правда не все. Насколько нам стало известно, Терра сильно отличается от других миров. Здесь высокая концентрация эфира и изотопный состав другой. К тому же, перенос часто сопровождается потерей сознания, иногда весьма длительной, а за это время с человеком может случиться все что угодно от стаи лис до солнечного удара.

— Стаи лис? У вас лисы охотятся стаями?

Игнат почесал нос.

— Давайте вопросы флоры и фауны отложим на потом.

— Да, извините. Я еще не совсем хорошо соображаю.

— Так вот, — продолжил парень. — насколько мне известно, ваш мир в во многом похож на наш. По крайней мере с русским языком у вас проблем нет, не считая легкого акцента. Вряд ли письменность у нас сильно отличается, поэтому я подберу вам соответствующие книги, заодно потренируетесь в чтении и письме.

— Вы сказали что-то про эфир.

— Ах да, эфир. Эфир — это энергия, пронизывающая всю вселенную. Как я уже говорил, на нашей планете ее концентрация в несколько раз выше, чем на других.

— Погодите, — перебила я куратора. — или мы с вами говорим о разных вещах, или вы не правы. Эфир не энергия — это носитель идей и мыслей.

— Видимо мы говорим о разных вещах. Вряд ли идея способна вызывать нарушения в работе электроники или исцелять раны.

— Ну вообще-то способна...

— И регистрируется электронными приборами? — скептически поинтересовался Игнат.

— Насколько мне известно — нет.

— Поверьте, об эфире мы знаем достаточно. В конце концов именно благодаря этим знаниям на нашем материке существует большинство городов, и многие вещи и технологии появились тоже благодаря им. Я вам принесу подборку литературы по эфиру.

Я покосилась в сторону невидимой для собеседника Рей.

— Рей, что думаешь?

— Пока не знаю. Дождемся книг и будет ясно.

— Хорошо. — не стала я спорить с парнем. — Тогда объясните мне, где я нахожусь и что со мной будет.

— Вы в Департаменте Имперской Безопасности. Это, — обвел он рукой комнату. — комната со стационарным подавителем. Пока дверь закрыта, одаренные здесь не могут полноценно пользоваться эфиром. Вы не сможете никого проклясть, а вас никто не сможет исцелить или допросить с применением эмпатии. Как только мы разберемся с вашими способностями, подберем ограничивающий амулет, и целители сочтут ваше состояние приемлемым, вас отсюда выпустят. Ну а что вы будете делать дальше — решим по ходу дела. Ах, да. Постарайтесь держать себя в руках. Любой выброс темного эфира в этой комнате, даже такого слабого, как у неодаренного малефика может вызвать неприятные ощущения.

— Ничего не поняла.

Парень вздохнул, тихо пробормотал: «Как все сложно», и пояснил: «Постарайтесь не нервничать и не беспокоиться, иначе вам может быть больно. Я сейчас приглашу к вам целителя. Он вас осмотрит, а заодно ответит на некоторые вопросы». После чего встал и вышел за дверь. Минут через двадцать появился пожилой мужчина в белом халате. Если бы не длинная цепочка с серебристой металлической пластинкой у него на шее, я бы решила, что это врач. Целитель сел на стул и провел руками над моим телом от макушки до коленей. По телу пробежала легкая волна тепла. Рей и Ми встрепенулись, но смолчали, а мужчина слегка скривился.

— Так. С вами почти все в порядке, но колебания эфира пока не стихают. Боюсь вам придется задержаться в этой комнате на какое-то время.

— О каких колебаниях идет речь? И чем они опасны?

— Вы уже в курсе, что на Терре концентрация эфира намного выше, чем в вашем мире?

Из последующего занимательного разговора, половина которого состояла в уточнении разных терминов, выяснилось следующее. Те, кого здесь называли «одаренными» больше походили на наших псиоников из фантастики. Они могли усилием мысли сдвинуть предмет, пусть и очень легкий и всего на пару сантиметров, или на пару градусов нагреть или остудить. Таких людей было не очень много — примерно один из сотни.

Людей, попавших сюда из других миров, так и называли — перенесенные. Считалось, что перенесенный, подвергается чему-то вроде накачки эфиром, одновременно теряя способность им управлять, взамен приобретая дополнительные сорок-пятьдесят лет жизни и исцеление от мелких болячек. С учетом того, что местные спокойно доживали лет до ста — ста десяти, срок получался фантастический. Потомок человека из другого мира долголетия не получал, но вот «одаренным» был более сильным и, например, мог зажечь лист бумаги или подбросить на пару метров килограммовую гирю. Причем «сильный дар» часто передавался по наследству.

Такие эффекты местные считали следствием разницы в энергетике. Я же просто прикинула, что в ответ на резкое повышение концентрации при переносе эфирная основа живого организма начинает укрепляться, тем самым омолаживая тело и усиливая имеющиеся способности. Но из-за того, что организм не привык управлять настолько плотными и хаотично перемешанными потоками эфира, воспользоваться способностями не получалось. Зато потомки такой проблемой не страдали.

С регистрацией эфира электроприборами тоже все прояснилось. Технологических подробностей целитель не знал, но с его слов я поняла, что сильные хаотичные потоки постоянно вызывают каскад мелких случайностей, вроде пробоя диэлектриков в тонкой электронике. По этим сбоям, а еще по тому, как реагировали некоторые кристаллы на потоки Тьмы и Света и определяли плотность и «окрас» потока.

Поинтересовавшись почему меня назвали малефиком я нарвалась на еще одну лекцию. Если человеку не повезло попасть под сильный природный выброс темного эфира или просто родиться с соответствующей предрасположенностью, то его тело становилось своеобразным фильтром, рассеивающим большую часть «светлого» эфира, зато «темный» накапливался и преобразовывался. Такой человек мог случайно или, в редких случаях, преднамеренно, выдать «проклятие» — вспышку темного эфира, вызывающую что-нибудь нехорошее. Вариантов проклятий была масса: от прыща на лбу или депрессии до короткого замыкания или спонтанного разрушения материального предмета. Все усугублялось, если малефик был одаренным — вспышка могла быть не только сильная, но еще и накрывающая большую площадь, часто вместе с самим проклинающим. По счастью, в обоих случаях проклятие было только одного вида.

Когда целитель осторожно поинтересовался не случалось ли мне проклинать кого-то, а я на автомате выдала, что свела с ума парочку придурков, тот слегка побледнел, и заявил, что мне несказанно повезло с потерей способностей, иначе простым ограничивающим амулетом мне было бы не обойтись, потребовался бы подавляющий, и жить пришлось бы под постоянным наблюдением, возможно даже где-нибудь в малонаселенной области.

При слове «амулет» я тут же сделала стойку. Оказалось, что есть и те, кому повезло. Из «светлых» одаренных получались целители, способные не только снять негативные последствия проклятий, но и исцелить мелкие раны или ускорить процесс заживления сильных. Кроме целителей были еще и другие специалисты. Жрецы Храма Света, которые помимо регистрации браков, смерти и прочей полезной деятельности, занимались изготовлением и зарядкой различных амулетов. Сами амулеты изготавливались из некоего «светлого серебра» — природного сплава серебра с золотом, накапливающего в себе «светлый» эфир. А те одаренные, кто не пожелал связать свою жизнь с Храмом, создавали различные приборы, работающие с эфиром.

Ну и вишенкой на торте была эмпатия. Способности опять же различались по силе, но примерно каждый десятый мог в какой-то мере определять лжет ли ему собеседник.

С беспокоившими всех колебаниями оказалось все просто — они могли вызвать неприятные последствия в организме, например, постоянные мигрени.

Пока беседовала с целителем, постепенно пришла в норму, а когда меня освободили от капельницы, то смогла наконец нормально двигаться.