Сага листвы (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна - Страница 15

Коварный ветер тут же забирался под юбку, и мисс Блэкмунд подумала, что этот гад пришлый определенно стоит сейчас, задрав голову. Впрочем, Торус, галантно подхватив девицу, поставил её на землю с видом крайне почтительным и благообразным.

Спуск Мидеса тоже оказался удачным. Подобрав с земли фолиант, студиозусы устремились по тенистой аллее, ведущей к общежитию. Там троица решила обождать утра, а заодно решить, что делать дальше.

— Который час? — хрипло спросил проснувшийся Торус и прокашлялся. Когда друзья добрались до комнаты, он, не церемонясь, завалился на кровать и сразу же, как только голова коснулась подушки, засопел.

— До мессы еще далеко, так что выспаться успеешь, — не отрываясь от книги, рассеянно отозвался сидящий за столом некромант.

Хельга, пристроившаяся на подоконнике и битый час изнывающая от скуки, вздохнула. Эйп Леденваль фыркнул:

— Мидес, вернись в реальность, ну к чему мне месса? Я — элвилин, а у нас с Судией отношения сложные. Интересная книжица, кстати?

— Очень, — Салзар наконец-то поднял на друга прозрачные глаза. — Понятия не имею, зачем Винтербрахеру она понадобилась, наверняка же не поймет половины. Там о вызове духов в основном.

— А я не понимаю, зачем ты вообще согласился помогать этому противному толстяку, — буркнула Хельга и прикрыла рот ладошкой, зевая.

— Он притащил мне целый ворох записей заклинателей в обмен вот на это, — Мидес постучал костяшкой пальца по алому переплету. — Так что всё честно.

— Уж не тех ли, с помощью которых мы зомби поднимали? — хмыкнул элвилин. — Мидес, у тебя какое-то преувеличенное чувство долга…

— Какое есть, — некромант набычился, а потом вздохнул. — Кушать хочется, да и время на исходе… а я надеялся до мессы кое-что отсюда переписать…

— Да не отдавай ты эту книгу, и всё, — с досадой сказала девушка и спрыгнула на пол. — Пойду, посмотрю, может, на кухне чего добыть получится.

— Стой! — от рассеянности Мидеса не осталось и следа. — Тут мужское здание, забыла? Хватит нам того пьянчужки, который вопил давеча, что я девок приволок.

— Полагаю, он о том не раз пожалел, — ядовито произнес пришлый. Сел в постели и, морщась, принялся расчесывать густые волосы. Волосы трещали, искрили и, как показалось Хельге, источали легкий флер горелого молока.

— Не позволю всякому невежде меня с трепетной девой равнять!

Салзар и Хельга переглянулись и расхохотались, вспомнив, какой ошарашенный вид был у начинающего мага воды, когда Торус перекидывал того через колено.

— А зря смеетесь, — скривился эйп Леденваль, — потому что голод, как говорится, не тетка, а местная кухня, — он ткнул пальцем в окаменелый кусок сыра на блюде, — мне надоела. Поэтому, дабы не страдать, предлагаю совершить набег на Цапекову корчму.

Он вылез из постели и с наслаждением потянулся. Перехватил несчастный взгляд некроманта и покачал головой:

— Ох, Мидес, не смотри на меня с видом мученика, не стану я тебя от науки отрывать. Мы с мисс Блэкмунд быстренько туда сбегаем, а к тебе посыльного отправим. Тем более, я ведь обещал девушке расплатиться за её подвиг.

Элвилин подошел к окну и протянул руку: — Я имею в виду героизм, проявленный мисс Хельгой при добыче записей у мисс Джони.

Юная волшебница настороженно покосилась на Мидеса. Некромант же с таким счастливым видом поглаживал страницы вожделенной книги, что девушка тихо хихикнула. Приняла руку Торуса и грациозно спрыгнула на пол.

— Здесь недалеко, — просветил элвилин, придерживая перед Хельгой тяжелую створку ворот. — Не против, если мы пройдемся?

Девушка кивнула и осторожно взялась за подставленный локоть. Сейчас, когда они остались с Торусом вдвоем, она совершено не знала, о чем говорить, как поступать, и даже робела перед этим самоуверенным короедом. А больше всего боялась молчания, которое частенько повисает между собеседниками, когда они едва знакомы. Впрочем, пришлого, кажется, такие вещи не заботили вовсе. Он дернул головой, точно породистый конь, и глубоко вдохнул поток встречного ветра:

— Осенью пахнет. Скоро в Солейле станет пусто до зимы. Знаешь, мне иногда тоже хочется укрыться в чьем-нибудь поместье, греться у огня, ни о чем не заботиться…

— Собираешься уезжать? — Юная волшебница почувствовала, как накатило невесть откуда взявшееся разочарование. — Ну да, ты же говорил что-то о родовом замке.

— Собираюсь, — элвилин обдал ее изумрудным взором, — на праздник варки меда. Я и вас приглашал, если не забыла. Мне так хочется показать осень на болотах — тебе и Салзару. А… ты боишься кошек?

— Кошек? — Хельга поклонилась идущей навстречу даме, кажется, одной из многочисленных подруг матушки, и удивилась: — А чего их бояться? Они пушистые и милые.

— О, — протянул элвилин, — поверь, тамошние кошки не имеют ничего общего с прелестными домашним зверьками. Они — порождение тумана, и очень опасны. Особенно зимой и осенью, когда туман почти сутки напролет висит на Леденом. В это время хранительницы болота спят, и ежели ты, выезжая за ворота, увидишь быстрые черные тени и светящиеся глаза — пиши пропало.

Хельга испуганно покосилась на Торуса, а тот неожиданно подмигнул, и было вовсе непонятно, всерьез ли он о кошках или снова дурачится.

Девушка на всякий случай обиделась и вздернула подбородок:

— А я все равно не боюсь. И не знаю, как там Салзар, а я точно поеду, потому что мне до смерти надоело сидеть в столице, выслушивать каждый день брюзжание маменьки и ругаться с Джонькой.

Сказала, и сама оторопела от такой смелости. К счастью, они уже стояли у высокого крыльца трактира «У Цапека». Хельга подобрала строгую серую юбку и, поднимаясь по ступеням, уточнила:

— А твои родители не будут против гостей?

— У меня только мать. И она разъезжает по всей стране, ей в Нор-Гейте тесно. Кроме того, Леден — огромный замок, сама убедишься. Там места хватит на всех моих друзей, — Торус поцеловал Хельге пальцы и толкнул дверь. — Решено, едем. Расходы беру на себя. Кстати, там и в магии хорошо практиковаться, тем более что в замке имеется фамильное привидение.

— Ого, — заинтересованно протянула Хельга, имея в виду то ли привидение, то ли открывшееся взору великолепие. О заведении Цапека она была наслышана — родители хаживали туда в их лучшие дни. Однако самой побывать в знаменитой корчме мисс Блэкмунд удалось только сегодня.

Каменная снаружи, изнутри таверна была отделана деревом какой-то неизвестной Хельге породы — красноватым, с разводами цвета темного меда.

Мебель была из того же материала. Здесь стояли и изящные столики с древесным кружевом, и широкие скамьи со спинками, обшитые мягким коричневым бархатом. Полукруглая стойка в дальнем конце зала была начищена так, что в свете плавающих под потолком магических шаров аж поблескивала. Витражи на окнах имели темный колер и света пропускали мало, зато надежно укрывали посетителей от любопытных взглядов с улицы.

Но больше всего Хельгу впечатлило зубастое чучело акулы, болтающееся на цепях прямо над головами едоков, а еще треснувший и потемневший от времени штурвал, висящий на стене за стойкой.

— Заметь, — вполголоса проговорил пришлый, сопровождая девушку к свободному столику, — и никаких тебе чадящих факелов, духоты и гари очага. Магия — удобная штука. Особенно, для того, кто может ее себе позволить.

К ним уже бросился половой, лицо которого показалось мисс Блэкмунд смутно знакомым.

— Чего изволите?

Торус вполголоса сделал заказ для Мидеса, а потом вопросительно глянул на девушку.

Хельга улыбнулась и мечтательно подняла глаза к потолку. — Может, творог? Свежий такой, в зернышках. И утренние горячие булочки впридачу.

Подавальщик поклонился и, сосредоточившись, стал совершать замысловатые пассы над столешницей, являя посетителям по очереди творог, сдобу, взбитые сливки, чай и небольшой кувшин меда, чтобы чай этот подсластить.

Тут Хельга вспомнила, что видела юношу в Академии — кажется, тот учился курсом старше. Тихо хихикнула и покосилась на Торуса. Тот усмехнулся, подмигнул, а когда половой удалился, шепнул, что половина показанных выкрутасов — сплошное надувательство, рассчитанное на неискушенного клиента. Мисс Блэкмунд засмеялась, а потом они с удовольствием отдали должное местной кухне.