Сага листвы (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна - Страница 12

При упоминании о склепе с галерки послышались кашель и смешки, перешедшие в бурные аплодисменты. Мидес удивленно повернулся к Торусу, надеясь услышать объяснения, а тот неожиданно цепко ухватил некроманта за плечо:

— Он уходит! Мгла, Салзар, давай проследим, мне страшно любопытно узнать, верна ли моя догадка!

И, вскочив, потянул товарища к выходу.

— Знаешь, он или до такой степени дурак, — жарко шептал элвилин на ухо Мидесу, пока они, крадучись, перетекали от колонны к колонне, украшавшим вестибюль, — или же пользуется особыми привилегиями. Далеко не каждый может свободно уходить в присутствии короля.

Таинственный незнакомец тем временем, слегка сутулясь, стремительно шел по пустому коридору, гулко печатая шаги. К центральной лестнице, ведущей в главный холл, он отчего-то не свернул, а направился дальше.

— Куда это он? — спросил Салзар, прикидывая, что в той стороне может находиться сцена, — за кулисы?

— Если это тот, о ком я думаю, то вряд ли, — элвилин тихо хихикнул. — По актрискам он уже отбегался. Впрочем, увидим.

Незнакомец исчез за углом. Юноши обождали, покуда не затихнут шаги, и нырнули следом, в узкий коридорчик. Миновали двери гримерных с запахом пудры, духов и пота, и, провожаемые любопытными взглядами актеров, свернули на узкую лестницу с крутыми ступеньками. Осторожно спустились и оказались прямо перед мраморной статуей — рыцарь в необычных доспехах, плотно прилегающих к телу, прижимал к груди круглый шлем с поднятым забралом, и скалился зубастой улыбкой.

— Видал, как искусно высечено лицо? — прошептал Торус. — Один из шедевров моего деда. По-моему, натурщика звали Георгием… впрочем…

Элвилин налег плечом на шлем, и стена за спиной статуи бесшумно пришла в движение. Потянуло сквозняком и запахом сырой земли; пришлый, приложив палец к губам, первым скользнул в проем.

Юноши оказались в узком туннеле со скудно светящими редкими факелами.

Шаги незнакомца гулко разносились по коридору; эхо тянулось вверх, под деревянные балки, что подпирали земляные своды. Друзья на цыпочках продолжили слежку, стараясь по возможности быстрее миновать освещенные участки, как вдруг раздался капризный женский голос:

— Ровард, сколько же можно вас ждать?

Торус остановился, точно вкопанный, и рукой прижал Салзара к холодной стене.

— Я ушел тогда, когда ушел! — резким голосом ответил человек под маской. — И, откровенно говоря, совершенно не чаял застать вас в этом каменном мешке, мадам.

— Зато я точно знала, где вас искать. — Женщина фыркнула, а потом тон ее стал предельно любезен. — И что же Его Величество? Согласился?

— Дорогая, вы не находите, что здесь не слишком подходящее место для разговоров? — голос мужчины стал тише. — Может, мы поедем к вам?

— Проказник, — хихикнула дама, и что-то зашуршало, — если вам так не терпится начать обстоятельный разговор, почему бы не уединиться в склепе?

— Леди Иса, — сварливо проскрипел человек в маске, — я не поклонник студенческих забав и не собираюсь предаваться любви на древних могилах.

Что за день! Мало того, что нынешний спектакль пошлый донельзя, теперь ещё столь достойная дама, как вы, говорит отвратительные вещи! Придет время, и я закрою этот проклятый туннель. И пусть это будет первый гнилой зуб, который я вырву, излечивая наш многострадальный город! От порока, зла, разврата…

— Ровард, — язвительным тоном прервала его дама, — было время, когда вы и сами были не прочь хаживать этим туннелем к столичной потаскушке!

— Замолчите же!

Послышался шум борьбы, раздраженное шипение и болезненный вскрик.

— Все, идёмте, — задыхаясь, прошипел человек в маске, — иначе, я за себя не ручаюсь. Вот, зараза, и зачем вы меня укусили?

Дама визгливо засмеялась и, судя по звукам, странная парочка двинулась прочь. Салзар хотел отправиться следом, но Торус так крепко сжал его плечо, что Мидес поморщился. И только спустя четверть часа после того, как затихли вдалеке шаги, элвилин опустил руку.

— Пошли, — бросил он глухо, а когда юноши оказались под ночным небом Старого кладбища, тяжело опустился на скамью возле чьей-то могилы.

— Что с тобой? — озабоченно спросил Мидес, глядя на влажно блестевший в лунном свете лоб пришлого. — Этот тип настолько опасен?

— Не он, нет, — Торус глубоко втянул прохладный ночной воздух. — Леший, снова она за своё. Пошли к библиотеке, лучше уж попасться тамошней страже, чем этим двоим.

Он резко встал, покачнулся и снова рухнул на скамью:

— Вот Мгла, голова закружилась…

— Подожди, не торопись. — Салзар поднес ладони к вискам пришлого: —Можно?

Элвилин кивнул, а Мидес закрыл глаза. Сосредоточился и мягко направил поток силы выметать из чужой головы тревогу, досаду и тупую боль.

— Надеюсь, получилось, — юноша опустил руки и смущенно улыбнулся. — Я немного практикую лечебную магию, так что…

— А ты не так-то прост, — элвилин склонил голову к плечу и внимательно оглядел Салзара, — и вот теперь я еще больше не понимаю, отчего ты пошел в некроманты.

— Видимо, хотел доказать, что не так-то прост, — усмехнулся Мидес и, усевшись на скамью рядом с Торусом, устремил взгляд в присыпанное звездами осеннее небо. — После того, как матушка прилюдно отреклась от меня, власть над мертвыми показалась гармоничной моему тогдашнему состоянию. А, может, просто хотел напугать ее, или отомстить…

Элвилин немного помолчал, а потом ободряюще пожал руку Салзара:

— Откровенность за откровенность. Человек под маской — Ро́вард Раве́лта, перспективный священник, надумавший создать собственный Орден для борьбы с ересью и пороками. Фанатик, весьма опасный, хотя и туповатый. А вот та, что была с ним — И́са эйп Леденваль, моя почтенная матушка и его любовница… вот уже лет пятнадцадь. Для нее — очень долго. Не пойму, чем этот зануда-отче так ее зацепил. И еще больше не понимаю, как Равелта умудрился попасть в ложу короля…

Торус глубоко вздохнул и медленно повел плечами, словно сбрасывал паутину.

— Слышал, одно время у Равелты и Его Величества была общая любовница.

Ты не увлекаешься театром, потому имя Нелли Най тебе вряд ли что-то скажет. Говорят, очень красивая была женщина. И умная. Одно время к ней сходился весь цвет столицы. Кто-то завидовал, кто-то распускал сплетни, но ходили всё равно. Честь быть принятым у нее была выше, чем честь быть принятым у королевы. Говорят, именно по этой причине леди Элеонора удалилась в монастырь и…

Неподалеку визгливо засмеялась женщина, раздалось нестройное пение, и элвилин поднялся.

— Впрочем, кое в чем отец Равелта был прав. Не стоит распространяться на скользкие темы там, где ты не уверен, что тебя не подслушают. Посему, лорд Мидес, считаю нашу краткую беседу законченной и предлагаю заняться библиотекой. Тем более, ваша дама наверняка заждалась.

Он развернулся и быстро пошел по аллее, в сторону кладбищенских ворот.

Салзар, подивившись быстрой смене настроения Торуса, поспешил следом.

На столицу опустилась ночь. Мягким, уютным, но еще не согревшимся от тепла тела одеялом отгораживая от суматошного дня. На высокой башне Академии волшебства, под острой алебардой шпиля, тяжело и сипло пробило полночь — старый механизм задыхался и с трудом выплевывал каждый бой.

Мидес одно время задавался вопросом — отчего же ректорат никак не выделит деньги на починку? И, в конце концов, решил, что хрипящие часы — такой же символ Академии, как, к примеру, старинный потрескавшийся фонтан с фигурой волшебника по центру. Или вот кованый венок сплетающихся воедино эмблем магических школ на воротах.

Сейчас ворота протяжно заскрипели и отворились, выпуская молчаливую группу юношей и девушек в строгих темных мантиях. Мидес поспешно накинул на себя капюшон и отошел за спину Торусу, так что идущий среди студиозусов невысокий человек с забранными в короткий хвост черными кудрями его не заметил. Приятели прижались спинами к прутьям ограды, пропуская группу, а Салзар шепнул на ухо спутнику: