Истории Эписа. Некромант (СИ) - Липатова Софья - Страница 41

Но я уверена, что вы у меня есть

С любовью, Софья Л.

P.S Сытого дня вам

Крейн сел рядом, вытягивая вперед ноги. Облокотившись на ствол дерева, Эрик закрыл глаза, расслабляясь. Нашел время отдохнуть. Но я молчала, как и было велено. Осунувшееся уставшее лицо. Рваная жженая энергия. Невольно подняла руку и погладила его по щеке. Что с нами стало?

— Ложись, — Эрик похлопал себя по ноге.

Так, хорошо. Когда я последний раз так лежала с ним? Кажется, что это было в какой-то другой жизни. Нужно расслабиться. Я выдохнула и, свернувшись калачиком, положила голову ему на колени. Теплые пальцы тут же погрузились ко мне в волосы, поглаживая голову, и я закрыла глаза, стараясь успокоить свой бешеный пульс.

Мне ничего не угрожает. Я в самом безопасном месте во всем Мире сейчас. Личная мантра на сегодня. Все хорошо. Крейн не причинит мне вреда. Никогда. У него получится. Просто нужно успокоиться.

— Знаешь, — Крейн начал внезапно, выдергивая меня из размышления, — ни одна из женщин не была в нашем доме. Да, я не святой, Вел. Но впустить в дом не посмел бы. Я никогда, даже в самые сложные времена, не изменял тебе, пока ты сама считала себя моей женой.

Сейчас. Да, он прав. Именно сейчас нужно было вынести все наружу. Пропасть между нами, выстроенная из недомолвок. Если мы и могли ее преодолеть, то только пойдя на встречу друг другу. Я открыла глаза и повернулась на спину. Он смотрел на меня. Близко. Но мы же когда-то могли так, правда?

— Знаю, Эрик. И, — я сглотнула слюну, набежавшую в горле, — прости меня. Я была полной дурой, когда обвиняла тебя в том, что ты сделал. Прошу тебя, прости себя сам. Ты не виноват. По другому было просто нельзя. Невозможно было по другому, — тяжело вздохнув, моргнула, но вернула взгляд обратно, — по моей глупости погибло девять человек. Из-за амбиций, которые оказались неоправданными. Они падали один за одним у меня на глазах, Эрик. Я убийца, Крейн. Не ты. Ты бы никогда из-за собственного эгоизма не поступил так, как я. Знаешь, — и я почувствовала, как влага стала собираться где-то в уголках глаз, — мне было очень страшно. Ведь ты всегда был рядом. А там я осталась совсем одна.

Эрик погладил меня по волосам, а я закрыла глаза чувствуя, как напряжение спадает. Мы всегда могли поделиться, рассказать друг другу. Чтобы не происходило между нами. Пока я не сошла с ума узнав, кто убил Макса. Пока я не вернулась обратно из пучины безумия, тут же совершив самую большую ошибку. Чего я испугалась? Жизни? Или собственного чувства вины?

— Девять человек. Они стали жертвами этого, — он кивнул в сторону дома Бака, а я неопределенно пожала плечами, — знаю, что не можешь сказать.

Мы замолчали. Я слышала тихое размеренное дыхание где-то над своей головой. Тепло окутало меня, успокаивая и даря уют. Морозная свежесть приятно щекотала ноздри, а еловый аромат погружал мысли в воспоминания, где была землянка, похлебка, снежки и какой-то домашний уют. Когда ноги обуты в шерстяные носки, а снег засыпает окно, забитое досками. А где-то рядом под ухом уютно потрескивают дрова. И ничего не страшно. Совсем. Потому что вдвоем проще.

— Эрик, — я замолчала, не решаясь попросить.

— Что, ребенок? — спокойный и такой знакомый голос.

— Расскажи мне сказку.

Закрыв глаза, я снова слушала историю, которая случилась давным давно. А может быть происходила и прямо сейчас. Про двух людей. Или Воинов, через сон было плохо слышно. Где Всевышний вдруг обретал лицо рыжего Ра. А слезы Исиды вдруг стали красными, как потоки крови на каменный пол пещеры из моих вен.

И уже не слышала, и не чувствовала, как Эрик, поцеловав мои волосы, посмотрел в сторону реки, протянув руку, что-то прошептал. Как вода в реке забурлила, запенилась, поднимая со дна надежно похороненную тайну. И как послушно волны Исиды вынесли на берег, к самым ногам Осирис, маленькую Книгу в обычном пергаменте.

— Ребенок, — я недовольно заворочалась, понимая, что кто-то вытаскивает меня из сна, — Вел! Книга у меня.

Резко поднявшись, я чуть не столкнулась лбом с Осирис. Не веря своим глазам, протянула руку и прикоснулась пальцами к бумаге. Она здесь. Получилось. Убийца ничего не может сделать без нее. Ведь для ритуала необходимо было читать, не отрываясь, слово Безмолвной. Ни на постороннюю мысль, ни на посторонний звук. Сколько раз я перечитывала эти страницы, зашифрованные абсолютно по детски? Просто слова, написанные вверх ногами и наоборот. С конца в начало. Словно зеркальное отражение настоящего текста.

— Почему десять, Вел? Ты поняла? — Эрик смотрел мне в глаза, а я отрицательно качала головой.

Крейн отвел взгляд. Лицо его снова осунулось, а скулы напряглись. Челюсть двигалась, будто Эрик пытался что-то произнести, но никак не решался. Я молча положила голову ему на плечо. Все хорошо.

— Десятый — это кто-то из нас, Вел. Девять жертв — это составляющие ритуала. А десятый…

— Пародия на Всевышнего. Издевка, — я усмехнулась, продолжив за Крейном, — Оставлю жизнь лишь одному из вас. Оно возомнило себя создателем. Кого же тогда убийца собрался… вернуть?

Крейн не смотрел на меня. Уверена, что сейчас он думал о том же самом. Возвращение Бесконечной войны. Чудовища. Самые страшные предположения подтверждались. Создатель нового Мира был лишь инструментом в руках того, кто на той стороне от Безмолвной пытался снова вернуться к жизни. Значит он смог направить какой-то дух в недавно погибшее тело. Кто же в Эписе умер так, что никто этого не заметил? Кто призвал убийцу? Как Чудовище связалось с ним? Кто призвал Макса? Почему мертвое вдруг становилось настолько живым? Кажется, что чем больше ответов мы находили, тем больше вопросов возникало снова.

Эрик повернулся ко мне, а я встала, отряхиваясь. На улице темнело, а значит совсем скоро мы увидим следующий шаг. И он нам не понравится. Но сегодня мы могли еще успеть хотя бы что-то. Не многое, но продвинуться хоть чуть-чуть. Крейн как-то странно посмотрел на меня.

— Вел, а если ты сама призовешь и упокоишь Чудовище? — Крейн прищурился, а я отрицательно помотала головой.

— Даже если предположить, что мы с тобой каким-то чудом найдем место, куда его тело утащили приверженцы, спасая от огня, все равно не получится, — я отвела взгляд в сторону, — Для этого должно быть искреннее желание, Эрик. Близкого. Просто общая кровь тут не поможет, я же говорила. У убийцы оно есть.

Ты смотрела в глаза Чудовища и выжила. Только Эрик знал, почему. Синие глаза, цвета самых темных вод в Исиде. У меня эти глаза. Точно такие же, как у Макса. Вот почему им нужен был именно он. Наш сын объединил в себе все необходимое для воскрешения Чудовища. Да, возможно мы были самыми отвратительными родителями. Но мы ими хотя бы были.

Чужая красивая женщина, для которой я была лишь подтверждением ее ошибок. Перворожденная Ра. Она ненавидела меня за то, что совершила сама. Поэтому я оказалась на пороге Дома Рабоса с самым большим номером на шее. В конце очереди. Именно ее главную ошибку я не хотела повторять. Поэтому сошла с ума, когда узнала правду о Крейне. Поэтому не могла простить его. Я никогда не хотела связывать свою жизнь с убийцей. А сама стала им.

Нам с Крейном не повезло с отцами.

— Я не хочу снова смотреть в глаза Оливера, Крейн. Никогда.

С наслаждением погрузившись в воду, я открыла глаза. Обожала так делать во время купания. Когда вокруг пелена и все размывается. И ты пытаешься сфокусировать зрение, разглядывая собственную руку. Вынырнув, с удовольствием потянулась. Приятная теплая вода, покрытая белой пеной. Гостевая ванная у Бака мне нравилась. Большое помещение, оформленное в бело-золотых тонах. Бронзовые смесители придавали ощущения роскоши и поддерживали чувство чистоты. Сейчас я была очень благодарна Осирису, пустившему меня снять напряжение и смыть с себя всю грязь прошедшего дня.

Пожалуй, единственной место в доме Крейна, где я могла чувствовать себя спокойно, была именно ванна. Некроманты мылись в бане, хорошенько натопив ее и похлестывая друг друга вениками. Хотя аромат теплого дерева и был приятен для обоняния, я все еще ощущала приступы удушья тогда. Поэтому расслабиться в подземельях не получалось. В Доме Рабоса ванн и в помине не было. Общий душ, где мылись все Рабосы с самого детства, без деления на мальчиков и девочек. Да и зачем делить скот? В походах же мы купались, где придется: в Исиде, когда было потеплее и лед не сковывал поверхность реки, в случайных запрудах, где грязи и камышей было больше, чем самой воды, иногда даже под дождем, если ливень стоял стеной, а когда очень везло — нагревали воды в бочку.