Истории Эписа. Некромант (СИ) - Липатова Софья - Страница 30

— Я приклеил солнышко, мам! — восторг ребенка, у которого получилось нечто новое, перебил его страх.

— Я не сомневалась, малыш. Теперь, если вдруг будет происходить что-то плохое или ты почувствуешь себя хуже. В любой ситуации, отличающейся от момента сейчас — сжимай солнышко и зови меня изо всех сил. Будь осторожен. Солнышко нельзя постоянно сжимать, иначе оно сгорит.

Как еще объяснить ребенку, что солнышко питается его жизнью? Я легко восполню потерю пары дней, но если он испугается и будет держать постоянно, придется отдать все свои потоки. Что я тоже легко сделаю для него. Только вот будет ли он сам рад этому после?

— А теперь попробуй объяснить мне, что случилось.

— Я не знаю, мам. Пришли плохие люди и забрали меня. Мы едем. Я ничего не вижу, — вмиг погрустневший голос ребенка.

— Ты можешь описать их? Хоть как-то. Ты же очень хорошо рисуешь, как папа. Можешь сейчас в голове нарисовать такую картинку? — и я практически почувствовала как он кивнул.

К сожалению, долгое ожидание ничего не дало. Размытые тени, они закрыли себя заклинанием. Но что-то в них не давало мне покоя. Я открыла глаза и развернулась к Эрику.

— Не бойся, — это все, что я могла произнести вслух, глядя в полные злости и страха потемневшие серые глаза.

Целые сети нитей связывали умы некромантов. Мы могли говорить одновременно с несколькими. Как грибница, стоит потянуть, и нужные отзовуться. Всю сеть питал сильнейший из нас. Старейший. Для создания сети он давал тысячи обетов Безмолвной. И та дала ему сил. Сейчас я могла лишь мысленно молить ее помочь мне связать воедино три разума.

— Расслабься, — невольно слово прозвучало приказом, направляя поток ко лбу Эрика, — все хорошо, — и тихо прижав руки к вискам Осирис, я потянула нить, связующую с сыном.

Нехотя, неровными волнами, поток все же расщепился, образуя новый канал связи. Да, эти двое смогут говорить только через меня, но смогут же. И сейчас, выравнивая нить, держа изображение в голове, последнее, что меня волновало, трещащие внутри печати. Солнышко? Значит будет солнышко. И прислонив лоб к голове Крейна, я сильнее сжала пальцы на его висках. Нить послушно зацепилась, прочно закрепляя образовавшуюся сеть. Я вздохнула, закидывая изображение в голову Крейна.

— Макс? — от меня словно оторвали кусок и я постаралась не упасть.

То, что держать сеть будет не просто, я знала, но не могла предположить насколько. Вцепившись в радость Крейна, я сделала непомерный глоток.

— Папочка! — кажется, ребенок испытал облегчение.

— Ты очень хорошо все нарисовал. Не волнуйся. Помни, что сказала мама. Ты — воин. Мы рядом, сын. Нам пора идти.

— Я — воин.

— Я люблю тебя — одновременно сказали мы с Эриком, от чего вздрогнули.

А сын засмеялся. Конечно, он не сделал этого вслух. Но его веселье светилось в сознании.

— Я вас люблю.

И Макс прервал поток. Он понял, как это работает. Дети всегда быстрее разбираются в новых гаджетах. Мой сын действительно все понял. А значит немного времени у нас все же есть. Я смотрела на свои дрожащие пальцы, которые все еще сжимали голову Крейна.

Отвернувшись, я сделала последний глоток его сожаления и расцепила объятия. Эли с ледяным спокойствием наводила чай в трех кружках, щедро насыпая мелиссы. Несмотря на кондиционер, на кухне вновь было удушающе жарко. Подняв глаза на прибор, стало понятно, почему. Всплеск Крейна. Он уничтожил все электроприборы поблизости. Вот откуда солнышко. Обжигающий костер энергии Крейна зацепился за поток. Видимо я не смогла вовремя отделить и оторвала наиболее израненный кусок. Можно было лишь догадываться, что испытал в этот момент Смотрящий.

— Откуда в доме появилась Анна? — задала я наиболее очевидный вопрос в сложившейся ситуации, разрывая повисшую тишину.

Позвякивая ложкой, Эли размешивала чай. Звук жутко раздражал, но я понимала, что сейчас подруга нервничает точно так же, как мы. Макс рос у нее на руках. Тетя Эли, которая всегда была рядом с моим сыном. А учитывая все гормоны, было удивительно, как она вообще сохраняет спокойствие.

— Она мать одного из тех, — пальцы Крейна, лежащие на столе, сжались в кулаки, — из погибших.

В отражении отполированной поверхности дубового стола я практически увидела, как мои зрачки расширились. Кровь с ужасающей скоростью стучала в ушах, танцуя на барабанных перепонках. Бешенство. Готовность разорвать Эрика прямо сейчас на месте. Поток тянулся из пальцев, готовый вытащить жизнь из мужа. Но я остановилась. Без него я никогда не найду Макса. Эрик был единственным, кто так же любил его. И тем кто мог помочь.

— Ты оставил ребенка с той, что имела полное право ненавидеть тебя и желать мести? — я старалась не кричать, но от этого голос был похож на рычание, — Эрик, ты убил ее ребенка и рассчитывал, что она не сделает ничего подобного с твоим?

— Книга Крейнов приняла ее, — Эрик тяжело сглотнул, а я, невольно, придвинулась ближе, — Анне некуда было идти. Война забрала мужа и троих ее сыновей. Я сам нашел ее, — Крейн повернулся и посмотрел мне в глаза, — Вел, всех их. Любых родственников, друзей и близких. И постарался дать помощь, которую мог, — руки Эрика расслабились, — которую они смогли принять. Жилье, работу, нужных людей. Анна не готова была принимать ничего. Как и Мэри, — кивнув в сторону комнаты, Крейн продолжил, — но долги лишили ее крыши над головой. Ты сама сейчас живешь в ее квартире и понимаешь, что одинокой пожилой женщине там не выжить. Я взял с нее клятву, — Эрик устало вздохнул, — это не может быть она.

Эли вернулась на место, протягивая нам чашки. Молча взяла свою и сделала большой глоток. Несмотря на жару, меня все еще трясло. Подруга положила пальцы на мою руку и я сжала их, как могла, сильнее. Нужна холодная голова, но как это возможно? Да, прямо сейчас ему ничто не угрожает. Призванный еще не собрал все, что ему нужно для ритуала.

— Что ты скрыла от меня про Воскрешение, Вел? — ледяной голос Крейна раздался откуда-то издалека, пробиваясь в мое сознание.

Вздохнула, решительно приготовившись говорить, но тут же легкие будто налились свинцом. Клятва сжала внутренности, не позволяя вырваться и звуку. Даже промелькнувшая мысль о том, чтобы рассказать все, вызывала адскую боль. Сколько я смогу донести, прежде чем меня разорвет на сотни частиц для каждого, принявшего мою Клятву? Успею ли хоть что-нибудь? Густая горячая капля приземлилась на мою руку. Приподняв ладонь, я с удивлением обнаружила, что это кровь. Печати внутри трещали, странно вибрируя. Такого со мной еще никогда не происходило. Вторая и третья капля приземлились на стол. А через секунду из носа побежала струйка крови.

— Крейн, сделай что-нибудь! Ты же можешь! — сквозь какую-то глухую стену донесся крик отчаявшейся подруги.

Тепло. Оно пришло снова. Спасительное, живительное, в котором хотелось купаться вечно. Прижалась ближе к источнику, стараясь раствориться в нахлынувшей волне. Тепло поглощало целиком, окутывая, проникая, наполняя все существо, затягивая раны. Я помнила все моменты, когда оно приходило, но почему-то возвращаясь в сознание, тут же забывала. Какая глупая. Все же так понятно. Вот оно, единственное правильное во всем Мире. Тепло, с которым навсегда связана моя жизнь. Рядом. Ничто не страшно, пока оно здесь. Обволакивает и согревает, даря спокойствие и умиротворение. Тепло пришло впервые так много лет назад. Но оставалось рядом всегда. Лишь в холодных подземельях, где так много боли, тепло не приходило. Страдание без шанса на спасение. Истерзанное тело звало, но тепла так и не было. Я уже и не думала, что снова почувствую его.

Теперь оно снова здесь. Желание прыгать от радости, кричать во все горло от счастья. Но оно не давало, останавливало. Сильные руки держали, не давая подскочить на месте. Нельзя. Надо слушать. Оно никогда не делало плохо. Тепло хотелось попробовать на вкус и я прижалась губами к горящей коже. Мое. Оно вернулось. Все будет хорошо. Вывернулась и прижалась всем телом, обхватывая руками. Точно не убежит. Осторожное прикосновение к лицу. Эй, тепло больше не любит меня? Что это? Сильнее прижала горячие пальцы к своей щеке. Все хорошо, это же я. Страх, что тепло не узнало, сменился облегчением, когда руки обняли меня сильнее. Очень хорошо. Так хотелось открыть глаза и увидеть тепло. Этого никогда не получалось. Наверное я должна была просто помнить. В этот раз обязательно. Это же так просто — не забыть снова. Разве может Исида не узнать своего Осириса?